Тренировочный центр Регулярной Космической службы, военная база Коппер-Маунтин.

На полпути к вершине скалы Брюн почувствовала, что ее хотят убить. Как-то вдруг и всем телом она ощутила смертельную опасность. Она перенесла вес с левой ноги на правую, уперлась левой ногой о крошечный выступ и задумалась.

Ладони взмокли от пота. Брюн по очереди опустила их в мешочек с мелом и снова ухватилась за уступ. После стольких дней усиленных тренировок делала она все автоматически… Значит, кто-то хочет ее убить. Она продолжала лезть вверх по скале, пытаясь убедить себя в обратном. Конечно, если взглянуть со стороны, все, кто вместе с ней проходит здесь подготовительные тренировки, тоже подвергаются опасности. И эта опасность вполне оправдана: лучше потерять людей во время тренировок, чем из-за их неподготовленности поставить под угрозу жизнь всех остальных во время настоящего сражения. Совсем не обязательно терять при этом голову.

Она понемногу успокоилась. Дыхание выровнялось. Теперь правую ногу сюда, руки ищут новый выступ, потом левая нога… ей понравилось лазать по скалам почти с первого дня тренировок.

И вдруг — страшный грохот и резкая боль в руке. Она падает, так и не успев до конца понять, в чем же дело. Выстрел. Кто-то стрелял в нее… и ранил? Нет, если бы ранил, боль была бы сильнее. Видимо, пуля попала в скалу, и осколки камня сильно ударили ее по руке. Страховочная веревка натянулась до предела. Брюн раскачивалась в воздухе с такой силой, что дух захватывало. Инстинктивно она пыталась ухватиться за скалу. Наконец это удалось, и она перенесла весь свой вес с веревки на уступ скалы. В голове все еще гудело. Брюн сделала резкое движение, и альпинистский шлем разлетелся на две половинки, которые сползли на спину и повисли на крепежных ремнях, словно надкрылья раздавленного жука.

«Проклятье..» — пронеслось у нее в голове. К черту разумные доводы! Кто-то хочет убить ее, именно ее… А когда кто-то в тебя стреляет, хуже нет, чем вот так распластаться на скале: никакого тебе укрытия, ничего. Она быстро огляделась. Наверх — слишком высоко, слишком долго добираться, и все время на виду. Вниз — сто пятьдесят футов. Справа — только голая плоская поверхность скалы. Слева — узкая вертикальная расщелина. Перед началом тренировок они получили инструкцию не залезать в эту расщелину, но Брюн уже обследовала ее раньше, и если бы только удалось туда добраться…

Она оттолкнулась, и вторая пуля попала в скалу — как раз туда, где только что была ее голова. По руке и по правой щеке снова ударили осколки камня. На этот раз она не сорвалась, напротив, спокойно, без паники нащупала рукой следующий уступ. Так действует человек, который хорошо представляет свои последующие шаги. Неизвестный, пытавшийся ее убить, по одному ему понятным причинам не стрелял очередями. Правда, теперь, когда стало понятно, куда она направляется, можно было хорошо прицелиться… Она решила рискнуть, но нога соскользнула с уступа. На секунду она повисла на руках… потом ей удалось найти опору, одну, вторую. Спасительная расщелина уже совсем близко, Брюн попробовала дотянуться до дальнего выступа. На сей раз сорвалась левая рука Она выругалась, и в тот же момент прогремел третий выстрел. Выступ, к которому она тянулась, разлетелся в мелкие кусочки.

Нельзя было медлить ни секунды. Благодаря разрушительной силе выстрела появились новые выступы и углубления, за которые можно было ухватиться. И вот она уже в расщелине, дергает веревку, чтобы еще дальше пройти в безопасное укрытие. Она надеялась, что стрелявший ничего не знает о расщелине, которая на самом деле была просто небольшим вертикальным желобом на поверхности скалы и на этом уровне почти никакого укрытия дать не могла. Но, к счастью, разлом скалы произошел по спирали, и если пробраться выше по расщелине, то можно надежно спрятаться от грозившей ей опасности.

Веревка натянулась до предела. Никакого запаса. Ее не поняли… или они тоже враги? Она дернула еще раз, безрезультатно.

Наш Техас, в прошлом колония Курзава-Яр, основанная на совместных капиталовложениях

Митчелл Лэнгстон Пардыо, рейнджер Боуи из Богопослушной Милиции Нового Техаса планеты Наш Техас, сидел в красивом резном кресле и ждал, когда капитан закончит читать отчет. Правой рукой он поглаживал резьбу на подлокотнике. Считалось, что изображенное здесь животное напоминает обитавшую в Старом Техасе диллу, хотя никто точно не знал, как именно она выглядела на самом деле. Пардью раздумывал, как деликатно дать понять капитану, что он считает его идиотом.

— Митч, ты слушаешь? — В голосе Пита Робертсона, рейнджера Трэвиса, капитана отряда рейнджеров, постоянно звучали недовольство и неуверенность, и Митчу все время хотелось ударить его по голове чем-нибудь тяжелым. Капитан совсем состарился, и даже кожа под подбородком обвисла, как бородка у индюка.

— Смотрите, капитан, — ответил он. — Вы говорите, нам нужно еще штук тридцать ядерных боеголовок космофлота Правящих Династий, чтобы полностью оснастить первое депо. Вы хотите разрушить Гернеси, но, по-моему, всегда все делаете с опозданием…

— Мы увязли, как мул в трясине, — сказал капитан. — И если еще промедлим, будет хуже. Гернеси рьяно отреагировала на захват туристского космического корабля. Им удалось отбить корабль, хотя они и понесли при этом некоторые потери. После этого они наложили эмбарго на всю торговлю и, чтобы показать, что не намерены прощать смерть своих товарищей просто так, подорвали пару кораблей. Нам не хватает оружия. А наш агент в штабе их космофлота ведет себя несколько странно. Последнее полученное от него сообщение — какая-то бессмыслица.

— Ну, он тоже состарился, — заметил Сэм Дюбуа, рейнджер Остин. — Он прошел эту сомнительную процедуру…

— Омоложение, — вставил Митч. Он знал правильное слово. — Лет десять—пятнадцать назад они начали омолаживать младший офицерский состав, а он как раз был сержантом. В противном случае мы бы вообще ничего от него не получали.

— Но это же мерзость какая-то, — продолжал Сэм. Он был упрям, как осел, и консервативнее самого пастора Уэллса.

— Да, мерзко, — ответил Митч. — Я вовсе никого не собираюсь оправдывать. Кто черту сродни, тот нигде не пропадет, а они уже порядком провели этих процедур. Но ему всего-то восемьдесят, он и без всяких лекарств должен еще прекрасно соображать.

— Но, похоже, не соображает, — сказал капитан и с триумфом посмотрел на Митча. — Вот, взгляните. — Он протянул лист бумаги.

Митч просмотрел ее.

— Напыщенная писанина, — наконец сказал он. — Может, он изменил шифр?

— Нет. Либо ударился в богохульство, либо что-то там не то с этим омоложением. Я слышал о подобном. — Капитан снова посмотрел на Митча, на этот раз в глазах его мелькнул лукавый огонек.

— Возможно, — ответил Митч. Все прекрасно знали, что он читал гораздо больше опасной литературы по вопросу биомодификации, чем разрешали пасторы. Капитан пытался разговорить его на эту тему, чтобы поймать на слове и показать всем, как глубоко проникла языческая зараза, но Митч был хитер. У него имелся собственный план.

— И? — спросил Сэм.

— Капитан, — официальным тоном произнес Митч, — у меня к вам есть предложение.

— Слушаю вас, — ответил капитан.

Он прямо смотрел в глаза Митчу, а тот чуть не смеялся. Надо же, этот идиот действительно думает, что он сам себя выдаст.

— Помните, в прошлом году вы дали мне разрешение самому поработать в зоне Правящих Династий…

— Да…

— Так вот, сэр, «отпускаю хлеб по водам». Смею вас уверить, среди подданных Династий много заблудших душ, жаждущих истинного слова Бога.

Все дружно закивали в ответ и придвинулись поближе.

— Я завербовал несколько агентов в разных местах, в больших торговых компаниях, а одного даже на большом оружейном складе. Он занимает должность помощника мастера. И в течение полугода мы получаем от них тайные сведения.