Сантелли. Будучи белокурым, он на первый взгляд совсем не походил на

остальных, однако при ближайшем рассмотрении выяснялось, что черты у него

те же. В семейном кругу Джонни уделял Стелле так мало внимания – меньше, чем Лисс или матери – что, может, быть, они и впрямь были всего лишь

партнерами, и Томми не стоило так о них думать. Наверное, Джонни мог бы

заполучить любую девушку. Нравился ли он им – самоуверенный, красивый, сильный? Томми подумал о руках Джонни, крепко смыкающихся у него на

запястьях. Был бы он нежнее с девушкой? Марио был красивее Джонни. Даже в

протертых трико и вытянутой на груди футболке он выглядел симпатичным.

Стелла совершенно спокойно дала Томми себя поцеловать. Любит ли она, когда

ее целуют? Позволила бы она Марио то же самое? Томми неловко поерзал.

- Стелла, идем к нам, – радушно позвала Лисс. – Бросай эти тряпки и пойдем

играть. Вчетвером веселее.

Девушка робко подняла голову.

- Я не знаю, как. Вам придется останавливаться и меня учить.

В камине шипел огонь. Клэй и Барбара, растянувшись на ковре, зевали над

домашним заданием. Папаша Тони дремал, полулежа в кресле. Люсия на своем

стуле с прямой спинкой занималась мудреной вышивкой. Сегодня с ее колен

свисал кусок ярко-синего сатина, на который она переносила блестки с

маленькой бумажки.

Марио оторвал взгляд от игральных кубиков.

- Томми, ты же умеешь играть?

- Конечно.

- Тогда присоединяйся, – сказал он с командными нотками в голосе.

Томми, поднявшись, обошел Анжело, который под пристальным взглядом сына

Лисс, Дэйви, чинил спицу в велосипеде Клэя. Маленький Дэйви был двухлетним

карапузом с огромными голубыми глазами – всеобщим любимцем и страшным

баловнем. Томми мало что знал про детей, но подозревал, что такому малышу в

это время суток давно полагается спать. Вдруг ребенок схватился за

серебристое кольцо паяного соединения, и Анжело прикрикнул:

- Нет, Дэйви, горячо! Лисс, убери его, пока он себе руку не сжег!

- Убери его, Томми, – небрежно сказала Лисс, и Томми подхватил извивающегося

карапуза.

- Пойдем, малыш. Тебе такое не надо.

Дэйви уставился на Томми упрямыми глазищами, прикидывая, удариться ли в рев

или подождать.

- Вниз! – крикнул он, брыкнув ножкой.

- Вот озорник! – Томми предусмотрительно держал малыша на вытянутых руках.

– Лисс, возьми его.

- Хорошо, иди сюда, негодник, – Лисс протянула руки. – Ты что, хочешь сгореть

до угольков? Чтобы все расстроились?

Взяв его на колено, она нахмурилась.

- Ох, снова мокрый. Кто его подержит, пока я сменю подгузник? Держи, Томми, –

она перегнулась через стул и плюхнула малыша Томми на колени. – Осторожно, он мокрый.

Марио громко хохотнул при виде появившейся на лице Томми гримасы и взял

Дэйви к себе. Его тонкое лицо смягчилось, Томми с удивлением наблюдал, как

Марио прижался щекой к пухлой щечке ребенка, поцеловал толстую шейку и

забормотал что-то по-итальянски. Малыш, притихнув, принялся качаться у него

на колене.

- Как ты это делаешь? – впечатлилась Лисс, вернувшись с чистым подгузником. –

Настоящее волшебство! Подержи его, пока я схожу за пижамкой.

- Я сбегаю, – Стелла отложила работу и побежала по ступенькам.

Анжело оторвался от велосипеда.

- Лисс, а не пора ли ему спать? Для такой мелюзги уже очень поздно.

- Если я уложу его сейчас, он поставит на ноги весь дом, и мне придется сидеть с

ним наверху. Пусть вымотается. Уснет на ковре, и я отнесу его в кроватку.

Спасибо, Стел, – она взяла у девушки пижаму.

Марио протянул руку, и Лисс благодарно вручила комбинезон ему.

Придерживая голенького брыкающегося Дэйви локтем, Марио свободной рукой

застегнул подгузник и натянул на малыша пижаму. Потом наградил ребенка

ласковым шлепком.

- А теперь веди себя, как следует, и постарайся не свести свою мамочку с ума

раньше времени.

С этим напутствием Марио поставил малыша на пол, откуда его сразу же

подхватил Джо. Утомленный всем этим вниманием, Дэйви вдруг сунул палец в

рот, уткнулся мужчине в грудь и закрыл глаза. Джо принялся осторожно, чтобы

не потревожить ребенка шуршанием страниц, листать журнал, а Лисс со вздохом

облегчения вернулась за стол.

- На гастролях мы играли часами, – Джонни подвинул свою фишку. – Как-то одна

игра длилась три недели. Мы оставили ее разложенной, играли между

представлениями, а после вечернего шоу возвращались и снова играли, пока

Люсия не разгоняла нас по кроватям. Кстати, кто выиграл ту чертову игру?

- Пять центов, – Люсия оторвала взгляд от вышивки.

Джонни со вздохом полез в карман, выудил пятицентовик и опустил монету в

большую фиолетовую свинью-копилку, стоящую на камине. Томми знал, что эта

традиция появилась с тех пор, как Люсия, будучи девятилетней девочкой, повторила что-то, услышанное от дядей. Теперь он понял, почему Марио, Анжело

и – более или менее – Джонни так следят за своей речью.

- Я помню ту игру, – злорадно ухмыльнулась Лисс. – Я обанкротила Мэтта, а

потом он встал за моим стулом и помог мне разорить тебя. Единственный раз, когда я заполучила четыре отеля на Пляже и в Парке и все железные дороги.

- Ага, – Джонни бросил кубики. – Теперь помню. Вы меня надули. И

переговаривались по-итальянски, чтобы я не понимал.

- Никто не мешал тебе выучить язык, – возразил Марио. – Мы-то выучили.

- Ты тоже над нами издевался, – Лисс улыбнулась, сверкнув ямочкой на

подбородке. – Мэтт, помнишь, как он в Аризоне подложил мне кактусы в

постель? Я на них наступила и вопила так, что от фургонов со слонами было

слышно. Мне пришлось идти спать к Мэтту, а Люсия задала мне взбучку. Мы так и

не смогли вытащить из матраса все колючки. И из пяток я их выдергивала до

конца сезона.

- Людям, которые превозносят ценности большой семьи, надо попутешествовать

с оравой подростков, – оставив колесо на полу, Анжело осторожно положил

паяльник на камин и достал сигареты. – Да они и маленькими были хороши.

Вечно притаскивали странных котят и лягушек. А сама Лисс вела себя неплохо…

Разве что таскала у меня сигареты или наедалась банановым сплитом между

представлениями, а потом не влезала в трико…

- Да ни в жизни! Не было такого! Анжело, я тебя убью…

- Но когда они все трое вошли в подростковый возраст… Господи, я не мог

дождаться представлений, потому что хоть там вы вели себя прилично. И когда

вы все собирались на аппарате, я, по крайней мере, знал, где вы.

Марио, отложив в сторону карточку «Шанс», улыбнулся Томми.

- Мы тогда гастролировали с шоу Кэри-Кэрмайкла, и Люсия ездила с нами, чтобы

присматривать за Лисс.

- О да, она присматривала, – фыркнул Анжело. – Знаете, кто бегал за детьми, когда их уже не надо было выкармливать? Дядя Анжело, вот кто!

Люсия пожала плечами.

- Ну, ты же любишь детей. Никогда не слышала, чтобы ты жаловался.

- Можно подумать, меня бы кто-нибудь послушал, – Анжело снова взялся за

паяльник.

- Люсия была замечательным администратором, – открыл глаза Папаша Тони. –

Лучшим, чем я. Никогда бы не поверил, что женщина может руководить лучше

мужчины. Если бы я мог уговорить тебя снова отправиться с нами в тур, дорогая

Люсия!

- Хватит с меня, – Люсия качнула головой, показывая доселе скрытую ямочку на

подбородке – такую же, как у дочери. – Мне и здесь неплохо. Что хорошего в том, чтобы иметь детей, так это возможность избавиться от них, когда они подрастут

и начнут сами о себе заботиться.

- Вдовствующая королева, – усмехнулся Джо, откладывая журнал. – Папаша, помните, как она врезала униформисту?