С вмешательством королевы-матери давление на Чарльза со стороны его родственников усилилось многократно.

«Признаюсь, я немного переживаю по поводу всех этих разговоров о моем эгоцентризме, – жаловался принц одному из своих друзей. – Мне уже сказали, что единственное лекарство для меня – это брак. СМИ не будут воспринимать меня серьезно, пока я не женюсь»[26].

И это еще не все. Против Чарльза была сама История.

«Членов королевской семьи все еще беспокоил призрак отрекшегося герцога Виндзорского, – констатировал журналист Эндрю Мортон. – И королева-мать, и Елизавета, и ее супруг – все они отлично понимали, что чем старше становится принц Уэльский, тем сложнее ему будет найти девственницу, протестантку и аристократку, которой предстоит стать его супругой»[27].

И вот в этот самый момент на сцене – как нельзя кстати! – появляется новое действующее лицо: младшая дочь графа Спенсера Диана. В апреле 1978 года в качестве одной из трех подружек невесты она присутствует на свадьбе своей сестры Джейн и помощника личного секретаря королевы Роберта Феллоуза. Диане шел семнадцатый год. Ее робкий невинный взгляд сразу привлек внимание королевы-матери.

– Вы великолепно воспитали младшую дочь, – сказала она, подойдя к Джонни.

Граф растерялся, но на всякий случай решил мило улыбнуться.

– Теперь перед вами самая важная и сложная задача – правильно устроить свою дочь в этой жизни, – продолжила Елизавета[28].

Как заметил бывший личный секретарь королевы лорд Чартерис, «в глазах королевы-матери красота и скромность этой девушки превратили ее в едва ли не идеальную претендентку на место принцессы Уэльской»[29].

Старшая из Елизавет сделала на Диану ставку. Стоит ли удивляться, что теперь юную дочь графа Спенсера все чаще приглашали на те великосветские мероприятия, где присутствовал принц. Так, в ноябре 1978 года она была среди гостей на дне рождения Чарльза, в январе следующего года приняла участие в очередной охотничьей забаве в Сандрингеме, затем посетила вместе с принцем балет и оперу в Лондоне.

«Мне кажется, в те дни Чарльз рассматривал свои взаимоотношения с Дианой исключительно как платонические, – считает один из первых биографов принцессы Пэнни Джунор. – Ему импонировали ее чувство юмора и простой взгляд на жизнь»[30].

А королева-мать делала свое дело.

– Не упусти очаровательную Диану Спенсер, – прошептала она на ухо своему внуку на одном из приемов весной 1980 года[31].

Свое влияние на выбор Чарльза оказала и Камилла. Это может прозвучать странно, но миссис Паркер-Боулз считала Диану не такой уж и плохой кандидатурой на место супруги для ее любимого.

«Камилла сразу поддержала отношения между Чарльзом и Дианой, поскольку считала последнюю бестолковой, – утверждает ее деверь Ричард Паркер-Боулз. – Она не видела в Диане угрозу»[32].

А зря, ибо главным дирижером все более крепнувших отношений была не королева-мать, не Камиллла и даже не Рут Фермой, мечтавшая о браке своей внучки с наследником престола, – всем управляла сама Диана. Это не королевский двор выбрал ее – это она выбрала Чарльза. Подобно кукловоду, умело дергающему за ниточки, она начала свою тонкую и весьма результативную игру.

«Если мне повезет, я стану принцессой Уэльской», – обронила она в беседе с супругой внука лорда Маунтбеттена леди Ромси[33].

Летом 1980 года Диана и Чарльз снова встречаются, на этот раз в доме общего друга Роберта де Пасса в Сассексе. В приглашении, отправленном Диане сыном Роберта Филиппом, значилось: «Приезжай к нам на пару дней в Петворт. Мы ожидаем принца Уэльского. Ты молода, красива, обаятельна, так что тебе не составит труда его развлечь»[34].

Диане предоставили очередной шанс, и она постарается выжать из него все возможное.

«Мисс Спенсер всюду следовала за Чарльзом, буквально не давая ему прохода, – вспоминает присутствующая на мероприятии бывшая подружка Чарльза Сабрина Гиннес. – Она флиртовала, кокетничала, смеялась, хихикала. На барбекю Диана села к принцу на колени и, глядя ему в глаза, заигрывающим голосом произнесла: „У меня нет ни одной пломбы в зубах и ни одного сданного экзамена! Как вы думаете, это имеет какое-нибудь значение?“ Она делала все, чтобы произвести на него впечатление. Ей даже пришлось сказать, что она обожает верховую езду»[35].

Диана вела свою игру, и, похоже, игра ей удавалась. Едва оставшись с принцем наедине, она пустила в ход одно из самых сильных орудий своего арсенала – умение сострадать:

– Вы выглядели очень печальным на похоронах лорда Маунтбеттена. Я никогда не видела что-либо более трагичное, чем вы в тот момент. У меня сердце обливалось кровью, когда я наблюдала за вами. Это несправедливо, что вы так одиноки! Должен быть кто-нибудь, кто смог бы о вас позаботиться.

Это был правильный путь к сердцу Чарльза. Трудно сказать, что произошло в тот момент между молодыми людьми, но после этой фразы их отношения уже никогда не будут такими, как прежде. Они мило проболтали весь вечер, пока принц сам не предложил продолжить встречи.

– Вы должны поехать завтра со мной в Лондон, – сказал Чарльз. – Я собираюсь немного поработать в Букингемском дворце. Вы бы могли поработать со мной.

– Нет, я не могу, – ответила Диана.

И правильно сделала. Интимная связь на этой стадии отношений могла только все испортить. Мисс Спенсер не нуждалась в сиюминутной победе, ей нужен был первый приз, и она готова была подождать.

– Тогда приглашаю вас в круиз на «Британии», – после некоторой заминки предложил Чарльз. – На яхте соберется много старых друзей, будет весело.

На этот раз отказывать было глупо. Только что вспыхнувший огонек мог быстро потухнуть, если не закрепить успех.

– Хорошо, я постараюсь, – мило улыбнувшись, сказала Диана[36].

Тактика юной леди Спенсер быстро приносила плоды. Сначала принц признался, что потрясен ее чуткостью:

«Просто удивительно, насколько точно она почувствовала во мне томящее душу одиночество и потребность быть кому-то небезразличным»[37].

А спустя еще несколько дней Чарльз сделал более серьезное заявление:

«Я наконец встретил девушку, на которой собираюсь жениться»[38].

В сентябре 1980 года Диану пригласили в шотландскую резиденцию королевы, замок Балморал, где Елизавета II ежегодно проводила август и сентябрь начиная с 1926 года. Поводом для приглашения послужили знаменитые Бремарские игры, во время которых шотландцы, одетые в традиционные килты, соревнуются друг с другом в метании тяжелых предметов.

Если во время круиза на яхте «Британия» Диане удалось очаровать всех членов команды, то во время посещения Балморала под ее обаяние попали члены королевской семьи и близкие друзья принца. Что касается друзей – это были именно те люди, мнению которых Чарльз безмерно доверял: Чарльз Палмер-Томкинсон и его супруга Патти, внук Уинстона Черчилля и бывший конюший принца Уэльского Николас Соамс, супруги ван Катсемы, Трайоны и конечно же Паркер-Боулзы.

«Все вместе мы отправились гулять по окрестностям, – свидетельствует Патти Палмер-Томкинсон. – Помню, все страшно устали, к тому же было очень жарко. Диана поскользнулась и упала в болото. Когда она вылезла, ее лицо и одежда были покрыты грязью, а влажные волосы откинуты назад. Несмотря на свой несуразный вид, она начала безудержно смеяться. Она была подобна школьнице, способной любой эпизод превратить в игру»[39].

Задор и веселость не смогли скрыть от друзей Чарльза главную цель юной леди. Та же Патти Палмер-Томкинсон признается:

«Она выглядела очень сосредоточенной на своей задаче. Нетрудно было заметить, насколько Диана хотела заполучить принца»[40].

С ней соглашается и бывший личный секретарь королевы лорд Чартерис:

«Диана великолепно играла принцем. Она старалась держаться в поле его зрения, всегда излучая очарование и радость. Она была очень хитра от природы и отлично понимала, что не каждый мужчина способен устоять, когда девушка проявляет открытое обожание, остроумие и готовность разразиться звонким смехом. Именно так она и поступала, чем очень льстила Чарльзу. Принц был ею просто очарован»[41].