Наркоманы – отчасти наши жертвы, жертвы общества, системы. Петрек – тоже ваша жертва! У него тридцать восемь двоек, он ничего не хочет делать, у него одно желание – умереть! Ему не хочется жить, как мы, понимаете? Он стоит на краю пропасти. А что делает школа? Влепляет ему двойку за двойкой!
Белокурая женщина:
– Такова система образования, ничего не поделаешь.
Мужчина в очках:
– Между системой образования и учеником стоит живой человек, учитель!
Женщина в берете:
– Кому выгодны заявления, будто во всем виноват учитель, который не хочет протянуть руку? Петрек не один в классе, кроме него еще тридцать человек, и с каждым мы пытаемся найти общий язык.
Котаньский:
– А вы уверены, что говорите им именно то, что чувствуете?
Женщина в берете:
– Мне действует на нервы подобное словоблудие.
Женщина лет сорока:
– Вы говорите, виноваты учителя, а что сам Петрек сделал, чтобы не получать двоек?
Котаньский:
– Извините, но ему всего шестнадцать лет!
Женщина в красной жилетке:
– Я школьный психолог. И должна вам сказать,что работать с учителями крайне сложно. Приходится из кожи вон лезть, чтобы выклянчить этинесчастные тройки для какого-то ученика, попавшего в беду.
Экзальтированная дама:
– Ученик – это не тот партнер, с которого можно спрашивать: «А что ты сделал?» Такому партнеру выдается кредит, который никогда не будет возвращен!
Петрек:
– Я не хочу в кредит!
Женщина в берете:
– Скажи лучше, что ты дал другим людям?
Невзрачная женщина:
– Мы часто рассуждаем, что такое сила воли. Люди, а что это такое? Чего, например, стоит бросить курить? Разговаривать с молодым человеком в духе: «Если захочешь, сможешь, бросишь, вылезешь из двоек» -это фальшь!
Девушка в очках:
– Нужен человек, который будет бороться за молодежь – школьный педагог. Но педагог работа ет в школе, где учится более 600 учеников.
Экзальтированная дама:
– Не будем терять надежды, давайте бороться! Я вижу, когда после четырех лет безделья парень вдруг получает Аятерку, класс ему аплодирует. Значит, надо бороться!-Петреку: – Если тебе не поможет один учитель, ищи другого!
Невзрачная женщина:
– У учителя свои доводы. Он говорит: «Я не могу быть мягким, «Человечным», иначе они сядут мне на голову. Как я буду выглядеть перед классом?» К счастью, есть такие учителя, которые способны в каждом увидеть хоть незаметное, но доброе начало.
Котаньский:
– Это позорно, что нас здесь так мало. Неужели все во всем так хорошо разбираются? А может быть, никому уже ни до чего нет дела? Я в ужасе… Вы хоть отдаете себе отчет в том, что они курят травку и употребляют гораздо более сильные наркотики? Чего мы ждем? Марихуана для них все равно что хлеб, а хлеб принято раздавать ближним. Один дает другому! Что же будет?
Пожилая женщина в очках:
– Если вы хотите привлечь людей к какому-то делу, им нельзя говорить, что они ничего не понимают и ничего не хотят. С ними не надо воевать, путем войны мы ни к чему не придем. Нельзя этим людям вдалбливать, что они ничего не знают. Тогда они просто замкнутся в себе и не пойдут ни на какое сотрудничество;
Котаньский:
– Я не хочу ни с кем воевать, я хочу создать в школах фронт профилактики! Кто из вас хочет пойти на обучение в МОНАР? Поднимите руки! Вот видите, всего несколько человек.
Мальчик с эстрады:
– Вы говорите, что хотите помочь молодым наркоманам. Я не употребляю наркотики, но работаю в МОНАРе. Когда по ошибке на мою фамилию в школу пришло письмо с печатью МОНАРа, результат был простой – меня вычеркнули из списка учеников. На всякий случай. Со мной даже не стали разговаривать. А знаете, почему я для них был подозрительным? Потому что у меня был необычный вид: я носил на ремне трубку, ходил в высоких сапогах и залатанных джинсах. Для школы такой костюм означает одно: -что от меня ничего хорошего ждать не приходится.
Девушка в очках:
– Мы говорим о борьбе с наркоманией, о распознавании ее симптомов. А кто и когда будет говорить о профилактике, об изучении и оздоровлении сложившейся ситуации, об условиях, которые приводят к болезни? Эта проблема заняла сейчас такое место, что по распоряжению отделов просвещения мы начинаем разыскивать наркоманов. А изменится ли хоть что-то от этого в польской семье?
Котаньский:
– Антинрркотическая пропаганда – это прежде всего атмосфера теплоты в школе, доверительные разговоры на кухне за чашкой чая с яблочным пирогом, это конец одиночества, возвращение надежды…
Экзальтированная дама:
– У меня есть предложение. Может быть, нам прямо сейчас, с сегодняшнего дня начать все по -другому? Начать воспитывать в себе положительные эмоции? (Аплодисменты)… Может, у нас появится вера. В себя, в этих молодых людей!
Котаньский:
– Надо не повторять слова «не принимай наркотики», а реально помогать тем, кому грозит эта опасная привычка. Пьяницам помогают, потому что они больные люди. А кто должен защищать молодежь?
Голос с эстрады:
– Она сама должна себя защищать …
Тщедушный мужчина:
– Я бы хотел обратить ваше внимание на проблемы более общие, хотя тоже связанные с наркоманией.
Какая у нас, учителей, подготовка для того, чтобы формировать качества высшего порядка: патриотизм, честность, альтруизм? Кто и когда поднимал вопрос об этике молодых учителей? На протяжении многих лет поощрений удостаивались прихвостни начальства. А разве сейчас по другому? Я пережил стольких директоров школы, но только один из них, женщина, сама из довоенных харцеров, говорила и ученикаи и учителям: «Будьте честными». А что говорит у нас большинство? «Будь умницей». И это у нас означает то же самое, что сказать «будь хитрым, смотри в оба».
Петрек:
– Так что же мы должны делать?
Женщина в летах:
– Нужно научить молодого человека понимать, что жизнь очень нелегка. Надо поработать, принести пользу. Я в вашем возрасте уже работала. Молодежь в школе недовольна, видите ли, учителя плохие. Но; дорогие мои, даже если бы это была правда, то неужели все люди плохие?
Тщедушный мужчина:
– Те, у кого была по-настоящему тяжелая юность, гораздо веселее нас. Сегодня молодежь тоскливая, понурая. Может, они боятся дела, работы? Как же они могут помочь другим, которые гораздо больше нуждаются?
Петрек:
– Я не хочу, чтобы всякие свиньи решали за меня мою жизнь.
Эстрада:
– Петрек, успокойся!
Женщина в меховой накидке:
– Существует столько прекрасных образцов для подражания. Почему мы к ним не прибегаем в диалоге с молодежью? Давайте искать их в книжках, в истории!
Экзальтированная дама:
– Сколько лет мы занимались воспитанием с помощью личных примеров наших героев?! Я преисполнена к ним уважения, но, бога ради, нельзя все время оглядываться назад!
Тщедушный мужчина:
– Что мы можем им предложить? Переполненные до отказа школы, клубы-склады. Выхода нет…
Женщина в белом свитере:
– Уважаемые коллеги, мы все это знаем. Давайте дадим слово молодежи …
Девушка с эстрады:
– Вот я слушаю вас, и меня просто бесит! Нас тут пичкают лозунгами, будто школе нас учит, воспитывает … Дайте нам хоть что-нибудь! Убедите нас в том, что нужно читать книжки, что это для нас важно, но только не травите нас!
Голос с эстрады:
– До сих пор все было очень красиво: лозунги, политика, только вот о нас забыли.
Котаньский:
– Вот, полюбуйтесь, какая она, эта молодежь. Они просто обозлены на нас.
Экзальтированная дама:
– Давайте будет людьми! Отбросим все устаревшие цифры и эти самые книжки столетней давности! Пусть каждый из нас будет человеком! Все наши взаимные страхи – это сейчас не главное. Не учителя становятся наркоманами, а только ученики!
Девушка с косой:
– Я стараюсь быть открытой, искренней, пытаюсь разговаривать с ними. И что же? С одним классом у меня очень хороший контакт, а с другим никто из учителей не может договориться… Признайтесь, ведь вы сами отталкиваете нашу протянутую руку.
