Глава 24

— Ну и напугал ты нас командир. Ты хоть предупредил бы, что взрывать шведов будешь. — Заговорил Тимофей, встретив Гаврилова в условленном месте. — Мой иглу, не выдержал такого толчка и треснул — пришлось ремонтировать. А на реке, говорят — лёд вздыбился.

— Сам не ожидал от себя такого. Но упускать подвернувшийся случай тоже не хотелось. — Ответил Юрий, быстро переодеваясь в родную, егерскую форму. — Ты представляешь, такое количество пороха и без надлежащей охраны. Ну, грех их было за это не «щёлкнуть по носу».

— Юрий Витальевич, а король Свеев погиб? — С надеждой в голосе, поинтересовался Тима. Глядишь, по такому случаю и война окончится.

— Нет, друг мой. Карл, своего сына домой повёз, но скоро должен вернуться назад. Так что, телеграфируй царю, что можно к Ямбургу выдвигаться.

— Так командир, вчера утром получили сообщение — «Войско во главе с царём — вышло, готовьте лагерь». — «Старинный» боевой товарищ, задорно улыбнулся, и насколько позволили снежные стены иглу — театрально развёл руками.

Появление Русских конных разъездов не было для шведов неожиданным событием. Однако, оно вызвало учащение случаев дезертирства из армии северного соседа. Ну, не способствуют недавние поражения и несчастный случай с пороховыми складами, укреплению боевого духа. Казаки, егеря и поместная конница каждый день отлавливали представителей этой братии и сводили их в специальный концентрационный лагерь. Где, если не считать колючей проволоки и обязательных лесозаготовительных работ, были обеспечены весьма комфортные условия проживания. Было обеспечено сносное питание и медицинский уход. Пётр лично одобрил предложение Гаврилова по поводу основания этого лагеря. Ему импонировало использование труда и опыта пленных шведов при строительстве нового портового города в Усть-Луге.

— Государь, не знаю, что думать по этому поводу: но я снова нашёл условный знак своего древнего товарища. — Обратился к царю Юрий, в первый же день прибытия войска.

— Какой знак? — Переспросил Романов, непонимающе поглядев на Юрия.

— Такой же идол, которым на Дону был помечен найденный нами клад.

— И что в нём лежит? — Спокойно поинтересовался самодержец: хотя, его взгляд буквально заискрился алчными огоньками.

— Не знаю. — Без эмоционально — как-то буднично, ответил Гаврилов. — Я, как и в прошлый раз без тебя государь решил клад не трогать. Только пометил у себя на карте, где обнаружил этих божков.

— Ой ли? — С лукавой ухмылкой переспросил Пётр. — Так уж и не тронул? И других меток не находил?

— Государь, если ещё что интересное найду. Также, незамедлительно доложу — тет-а-тет …

Гаврилов, после долгих раздумий, подготовил пару кладов — в одном убежище было оружие для егерей и боеприпасы к нему. Другое убежище, заполнил золотом — война быстро истощала его запасы — одни наёмники чего стоили. Да и казнокрады из числа приближённых к царю вельмож — также неслабо приложили свои ручки к золотому запасу.

На следующее после беседы утро, как только рассвело, в землянку Юрия явился Пётр:

— Ну и мастак ты спать! — С порога заголосил он. — Ну, давай, веди нас к моим сокровищам!

Гаврилов недовольно проворчал себе под нос. — «Ёшкин клёш: только глаза сомкнул то». — Но всё равно послушно поднялся с топчана, — на который прилёг чуть более получаса назад.

— Хватит ворчать, как дед во сто лет. Только тебя одного все и ждут. — Не унимался самодержец: вышагивая по землянке, слегка пригнув голову. — Давай, показывай — где подарок от твоего друга находится…

Под охраной гвардейцев Преображенского полка, большой санный обоз, медленно двигался по заснеженной лесной дороге. Лошади устали идти по непроторенному снегу и понуро, еле плелись, несмотря на понукания возниц. Не в лучшем состоянии были и кавалерийские скакуны везущие охрану обоза — они тяжело дышали, устало переставляя ноги по глубоким сугробам. И во всей этой девственной тишине, только и слышалось, фырканье усталых животных, да оклики их седоков.

— Ну что? Скоро будем на месте? — С неуёмным нетерпением, поинтересовался Пётр у Гаврилова, — который ехал рядом с царём, в авангарде колонны. — Только не говори мне, что заблукал в мало знакомом лесу.

— Нет, Государь, я с пути не сбился. — Юрий улыбнулся и указал рукой вперёд. — Вон, видишь? Впереди поляна, она и есть цель нашей экспедиции. Там и стоят парочка наших идолов близнецов.

Юра уже чувствовал приближение убежища, он не знал, как это происходит, но навигация симбионта работала безотказно. Витальевич давно буквально ощущал каждой клеткой своего тела, направление и расстояние до объектов: и мог выйти на них с завязанными глазами. Его симбионт реагировал и на старое — более глубокое и древнее убежище, сделанное его предшественником. Оно было пустым и недоступным — так как возможность телепортации была надёжно заблокирована. А попытка добраться к нему по другому, отнимет слишком много времени и сил. Поэтому, Юрий гнал прочь все навязчивые мысли об убежище трансгена, сосредоточившись на паре своих кладов.

Вскоре, путники въехали на поляну, и Гаврилов указал на два снежных холма находящихся в разных частях этого небольшого пустыря. Из одного из них выглядывала оскаленная голова каменного чудовища:

— Вот государь, как я и говорил — две метки: что там под ними, я не знаю.

— Так может, там вообще ничего нет? — С ехидной ухмылкой вмешался в разговор Меншиков. — А мы, здесь только время теряем?

Царский любимец придирчиво осматривал окрестности и был явно недоволен тем, что его, помимо его воли повезли в холодный лес: и это прямо из тёплой землянки лагеря, где он мечтал немного отдохнуть после трудного перехода с Нарвы.

— Александр Данилович, я всего лишь заметил идолов, под которыми мы как-то — в Донской степи нашли клад. И надеюсь, что здесь будет тоже самое.

— Мог бы, и проверить, перед тем как нас сюда тащить! — Петров фаворит, явно снова играл на публику: так как огляделся, явно смотря реакцию окружающих на его слова.

— Так ты князь, меня первым и поспешишь обвинить, что я часть найденного клада присвоил. — Парировал Юрий.

— Цыц сороки! Растрещались! — Оборвал словесную перепалку Пётр. — Коли силы девать некуда, оба взяли лопаты и разошлись откапывать статуи! А не прекратите скандалить, так языки ваши усеку! Будите как гадюки, шипеть друг на друга!

Все знали крутой на расправу нрав царя, поэтому, все кто должен был копать, в полном безмолвии разобрали кирки и лопаты. А где-то, через час — обе бригады кладокопателей наткнулись на прочный купол убежищ.

— Виват! Виктория! — Заголосили участники экспедиции, когда поняли, на что они наткнулись. — Они ещё не тронуты, — они не распечатаны!

Назад возвращались поутру. На всё что извлекли из кладов, саней не хватило: поэтому, по царскому указу, часть кавалерийских коней обиженно тащили спешно сделанные волокуши — в которые их впрягли. Всадники, ставшие в одночасье возницами: понуро шли рядом со своими скакунами и с тоской поглядывали на своих красавцев. Те в свою очередь косили глазом на своих хозяев: не понимая, за что им одели эти хомуты. Так что, радость возвращения с богатым «уловом» — была омрачена необходимостью использования боевых коней в роли рабочих лошадок.

На этом фоне не очень улучшил настроение и гонец — прискакавший навстречу отряду кладоискателей. Воин, повстречался с дозором, в часе быстрой езды от основного лагеря. Так как воины, идущие в авангарде, знали курьера в лицо, поэтому, без долгих колебаний доставили к царю.

— … Ваша светлость, Пёрт Алексеевич, …

— Ладно, не тяни! — Прервал гонца царь. — Говори, с чем так ко мне спешил! Да подымись с колен — говорить с тобой неудобно.

Романов сидел в седле своего коня, а посыльный, в буквальном смысле распластавшись в снегу — бил челом.

— Отец родной, так король Свеев, прислал парламентёра: через которого, хочет договориться о встречи с тобой. Так что ему по этому поводу передать?