В.А. Никитин
Ильин день одна из ключевых дат традиционного календарного цикла, приходящаяся на 20 июля (2 авг.), края связана с двоеверным почитанием (см. Двоеверие) Ильи-Перуна и к к-рой приурочены многочисленные поверья и магические действия. В народных представлениях Илья-пророк, как и его языческий двойник Перун, являлся грозным властителем грозовых туч и ветров. Ему приписывалось управление дождем, стихиями бурь, гроз, засухи, благотворное влияние на плодородие и урожай. По поверьям, он разъезжает по небу в огненной колеснице, преследуя и карая грешников, а также многочисленную армаду бесов. С И. д., к-рый считался «опасным», связывался запрет на все виды работ, за нарушение чего «сердитый» владыка гроз может покарать «небесными стрелами». В этот день устраивались коллективные трапезы, братчины и молебны, во время к-рых Илье приносились умилостивительные жертвы быком, бараном, медом и горохом, овощами, созревавшими к И. д. Оберегом от разящего грозового оружия «небесного колесничего» считались четверговые свечи и четверговая соль. Службу Илье часто служили в поле. Ильинский гром считался добрым предзнаменованием, а дождю в И. д. приписывали очищающую силу от сглаза и чар. И. д. считается поворотным к осени рубежом.
Он знаменует перемену погоды и наступление срока жатвы, поэтому к нему относятся много примет и поверий: «Илья живо зачинает», «На Илью до обеда лето, а после обеда осень», «С Ильина дня вода стынет» и т. д. Отдельные приметы, поверья и элементы ильинского обрядового цикла сохранились поныне в сельской местности.
В.В. Мильков
Ингушей верования. Ингуши (один из народов Сев. Кавказа) (215,1 тыс. чел. — 1989) исповедуют суннитский ислам (см. Суннизм) шафиитского толка. Раньше ислама (с 12 в.) с территории соседней Грузии в Ингушетию стало проникать православие. В горной Ингушетии сохранились остатки храмов, где находят предметы христ. культа. Однако христианизация ингушей была поверхностной, широко сохранялись древние верования. Языческий пантеон включал в себя общевайнахских богов (Дяла, Села, Тушоли и т. д.), божества отдельных общин, селений и родственных групп. Особо популярен был культ Мяцила божества урожая; на вершине Столовой горы ежегодно летом вплоть до 1920-х гг. ему приносились жертвы. Живучесть древних верований объясняется поздним проникновением ислама (из соседней Чечни, в 16–18 вв.). Окончательно ислам утвердился лишь к сер. 19 в. По причине слабой исламизации осн. масса ингушей тогда не последовала за Шамилем; суфизм (см. Суфизм в России) среди них распространился в 1860-е гг. в форме «зикризма» как в горах, так и на плоскогорье. После вхождения Ингушетии в состав России благодаря либеральной религ. политике властей ислам продолжал укрепляться, постепенно вытесняя домусульманские традиции. В годы советской власти произошел лишь внешний отход ингушей от религии: осн. их масса осталась верующими. Во время депортации религиозные верования ингушей сохранились во многом благодаря тесному сплочению вокруг духовных авторитетов. К нач. 80-х гг. в Ингушетии почти не осталось мечетей, но подпольно действовали десятки молельных домов. С кон. 1980-х гг. идет возрождение исламских традиций. В 1993 в Назрани создано Духовное управление мусульман Ингушетии. Открыто действуют общины братства кадирия. Празднуются гл. мусульманские праздники, традиционно отмечается день рождения Пророка мавлид. Сохраняются элементы доисламских представлений. В демонологии преобладают мусульманские духи джинны (жин). Считается, что именно они насылают на людей болезни; с ними боролись колдуны и знахари, теперь это делают муллы с помощью молитв и амулетов. Почитаются св. места, обычно могилы суфийских шейхов.
А.А. Ярлыкапов
Иосифо-Волоколамский ставропигиальный мужской монастырь расположен в 17 км от совр. Волоколамска Московской обл., основан в 1479 преп. Иосифом Волоцким видным иерархом Русской Православной церкви, игравшим важную роль в политич. и церк. жизни. Игуменом Иосифом был введен в монастыре строжайший устав: ночи братия проводила в молитвах, монахи носили вериги, клали до тысячи поклонов кряду, нек-рые спали сидя, иногда на голой земле. В И.-В. м. зародилось, а затем распространилось по стране религ. течение иосифлян (или осифлян), выступавших за тесное единение церкви и сильной государственной власти и за полное сохранение монастырского землевладения, борясь против позиций т. наз. «нестяжателей». В 16 в. И.-В. м. часто посещался царем Иваном Грозным, к-рый делал монастырю крупные дарственные вклады. Обитель была одной из богатейших на Руси, она владела более 30 тыс. десятин пахотных земель, но в 18 в. они были секуляризованы. В средние века И.-В. м. нередко служил тюрьмой для провинившихся церк. деятелей: сюда ссылали опальных иерархов, здесь заточен был, обвиненный в ложном исправлении св. книг, Максим Грек и его помощники. Обнесенный массивными каменными стенами, И.-В. м. являлся защитной крепостью на сев. подступах к Москве. В 1610 монастырь был осажден польскими войсками, затем захвачен и разорен. Восстановлен в царствование Алексея Михайловича. И.-В. м. являлся важным культурным центром. Как писал В.О. Ключевский, «ни один русский монастырь не обнаруживал литературного возбуждения, равного тому, какое находим в обители Иосифа». Здесь переписывались книги и сложилась крупная библиотека духовной литературы, имелось также много художественных ценностей культового пользования: напр., преподобному игумену Иосифу принадлежало 87 икон Дионисия, а также работы Андрея Рублева. Интересен и монастырский архитектурный ансамбль, осн. строения к-рого были возведены в 15–17 вв.: монументальный Успенский собор, в его нижнем этаже в отдельном храме покоились св. мощи преп. игумена Иосифа; великолепная 9-ярусная колокольня (предвосхитившая в зодчестве знаменитую московскую «Ивана Великого»); церковь Богоявления с обширной трапезной; Петропавловская надвратная церковь. В нач. 20 в. в И.-В. м. было пять храмов. Огромные разрушения были нанесены монастырю немецкими захватчиками в 1941. После окончания войны начались восстановительные и реставрационные работы, к-рые продолжаются и в наст. вр. Монашеская жизнь в монастыре (закрытом еще в 1920) была возрождена в мае 1989. В наст. вр. И.-В. м. — один из крупнейших действующих обителей РПЦ. Являясь ставропигиальным (т. е. непосредственно подчиненным Патриарху), монастырь имеет свое подворье с Троицким храмом в с. Язвшце.
В.В. Горбунов
Исихазм разновидность христ. мистического мировоззрения. Понятие «И.» происходит от греч. hesychia, что означает спокойствие, молчание, тишина и уединение. В широком смысле этот термин применялся для обозначения подвижничества восточнохрист. отшельников (аскетов и молчальников). Мистикоаскетическая традиция в монашестве сложилась в 4–6 вв. Соответствующая идеология была привнесена на Русь с переводами Синайского, Скитского и, возможно, Египетского патериков, появившихся в 11 в. Древнейшую русскую мистико-аскетическую традицию представляет киево-печерское монашество. Понятие «И.» прилагают к вполне конкретному частному случаю мистикоаскетической практики и соответствующей ей теории, отождествляемой с богословско-философским учением Григория Паламы (1296–1359), к-рый доказывал возможность прижизненного обожения путем полного отречения от мира с последующим погружением в непрестанную молитву, открывающую видение божеств, света и соединение с божеств, энергией. Эта энергия наделялась всеми свойствами трансцендентности (несотворенность, нематериальность, вечность), однако сущностью божества не являлась. Сущности Бога и его энергии различаются как непознаваемое и познаваемое. Отмежевываясь т. обр. от пантеизма, паламиты утверждали единство сущностных и несущностных самопроявлений Бога в энергиях. Только к несущностной сфере раздвоенного трансцендентного относится т. наз. синергия, или достигаемое в молитвенном экстазе соединение с божеств. благодатью. И. смыкается с мистико-аскетической традицией монашества, абсолютизировавшей дуалистический принцип христ. онтологии, согласно к-рой множественный, неустойчивый в своей текучести и несовершенстве тленно-тварный мир, а также Бог как безначально-бесконечная, простейшая, неизмеримая и единая первопричина абсолютно разграничены, вследствие чего идеальное оказывается несопричастным материальному. Цель И. сводилась к стремлению преодолеть онтологическую данность путем освобождения от оков здешнего земного бытия, вырваться из плена тленности и победить смерть. В результате напряженной внутренней работы (пост, упражнения, молитва) активно-деятельный импульс личности претворялся в энергийность, края делала человека сопричастным благодати и общению с Богом. Напрашивается вывод о преодолении доктриной И. дуализма и реабилитации плоти, к-рая не должна в такой интерпретации быть источником зла. Человек как бы предстает в цельности своей, а не в рассеченности двух составляющих его природ. Однако в границах христианской доктрины обожение оказывается лишь максимально возможным приближением к Богу, крое не предполагает сущностного слияния тварного и духовного. Постулат о цельности и гармоничности природы человека оказывается иллюзорным на фоне непоколебленного дуализма заданной христ-вом ценностно-бытийной схемы.
