В наст. вр. РПЦЗ имеет ок. 350 приходов, объединенных в 16 епархий в более чем 30 странах гл. обр. в США и Зап. Европе, а также в Южной Америке и Австралии, 12 монастырей, в т. ч. Ильинский скит на Афоне, Духовную миссию в Иерусалиме, Свято-Троицкую духовную семинарию. Первоиерарх церкви митрополит Виталий (Устинов), резиденция к-рого находится в Свято-Троицком монастыре (Джорданвилл, штат Нью-Йорк). Церковь придает большое значение сохранению в эмигрантской среде русских традиций и языка. Почти в каждом приходе организовано преподавание русского языка. Издаются газеты и журналы: «Православная Русь», «Православная жизнь», «Русское возрождение», «Трезвон» (для детей) и др. Поддерживает порядок на русских кладбищах. Занимается благотворительностью.

Руководство РПЦЗ предварительным условием восстановления контактов с Московским Патриархатом ставит отказ последнего от «сергианства», покаяние в грехе сотрудничества с советской властью, признание самодержавия единственной формой государственного устройства, совместимой с православием, канонизацию Николая II и членов его семьи.

В то же время она стремится укрепить свои позиции в России, к-рую Архиерейский синод РПЦЗ объявил в 1991 своей «миссионерской территорией». В связи с этим она пытается контролировать орг-ции Истинно Православной Церкви, привлекать сторонников среди духовенства и мирян Московского Патриархата, создавать собственные приходы и епархии.

РПЦЗ офиц. не признана поместными автокефальными правосл. церквами. Не участвует в экуменич. движении, считая экуменизм ересью.

Ю.П. Зуев

Русские дохристианские верования и их отражение в народной культуре. Р. д. в. комплекс представлений и связанных с ними обрядов, сложившихся после принятия христ-ва на двоеверной основе (см. Двоеверие); мировоззренческое ядро фольклорных форм культуры русского крестьянства. Затянувшаяся на столетия христианизация способствовала консервации на Руси архаических верований. Новое мировоззрение более или менее прочно утвердилось «12–13 вв. в городской среде, причем первоначально в среде господствующего класса. В сельской среде христ-во привилось в довольно поверхностных внешних формах в 15–17 столетиях. Язычество (см. Язычество в России), став оппозиционной силой, продолжало существовать как традиция в фольклорной, первоначально довольно целостной форме, утрачивая эту целостность по мере внедрения христ. мировоззрения, в т. ч. и в двоеверных формах. Укорененность дохрист. верований поддерживалась зависимостью земледельца от природы и пережитками родоплеменных отношений, сохранявшимися на протяжении всей домонгольской эпохи. Самой мощной консервирующей силой была община с ее традиционными порядками, сопротивлявшимися всяким изменениям и удерживавшимися в том или ином виде вплоть до 20 столетия. Фольклор сохранил закрепленное в традиции наследие дохрист. верований, поэтому его можно использовать для реконструкции славянского язычества. Находясь в непримиримой идеологической конфронтации, христ-во и дохрист. верования в реальных условиях жизни вступали во взаимодействие, в результате к-рого какая-то часть пережиточных языческих представлений отмирала, какая-то оставалась в чистом виде, а остальное превращалось в двоеверный сплав язычества и христ-ва. Пережитки язычества лучше сохранялись в видоизмененной синкретической двоеверной форме. На ранних стадиях христианизации языческая основа двоеверия проявлялась в ярких ощутимых формах как народной, так и офиц. культуры. Определенных симпатий к языческому прошлому были не чужды и первые отечественные идеологи христ-ва (Иларион, десятинная летописная традиция «Повести временных лет»), и образованные книжники, интересовавшиеся античностью (т. наз. «книжное двоеверие» Климента Смолятича, Кирика Новгородца и др.). Языческий традиционализм проявлял себя и в двоеверном культе первых русских святых Бориса и Глеба, в трансформации уже в 12 в. практически на офиц. уровне христ. культа Богородицы, Спаса, Николы (см. Культ святых в православной церкви). В городском быту древние формы верований нашли отражение во внешнем и внутреннем убранстве жилищ, украшавшихся дохрист. ритуальной символикой. Об участии горожан в традиционных обрядах календарных празднеств, о коллективных братчинах и индивидуальных магических действиях сообщают летописи 11–16 вв. и древнерусские антиязыческие поучения. Языческие, реже двоеверные, символы до 13 14 вв. продолжают господствовать в символике украшений, понятной только ст. зр. дохрист. пережиточных представлений. На пережиточных верованиях базируется вся раннесредневековая погребальная обрядность. Курганный обряд начинает исчезать только с 11 столетия и удерживается в глухих местах на окраинах гос-ва до 13–14 вв. Захоронения с инвентарем и пищей отражают традиционные для дохрист. эпохи воззрения на телесное существование умершего в ином мире. У новгородских жальников 11–16 вв., представлявших собой грунтовые, обложенные камнями захоронения, внешний вид соответствует требованиям христ. веры, а внутреннее устройство ничем не отличается от подкурганного. Жальничный обряд можно также характеризовать как базирующийся на дохрист. (а с 13 в. на двоеверных) представлениях о смерти. Многочисленные пережитки древних верований фиксируются в архаических формах погребальной обрядности сельского населения ив 19 в. Отмеченные археологически для 1617 вв. тризны, кормления покойников, костры и плачи на могилах фиксируются этнографами почти на всей территории славянского расселения. Обряды, совершавшиеся при захоронении «нечистых» (т. наз. заложенных) покойников (т. е. умерших неестественной смертью), в трансформированном виде воскрешали древние ритуалы потопления и сожжения, соединенные с комплексом традиционных мер, направленных на то, чтобы «покойник не ходил».

В 12–14 вв. языческие и двоеверные представления стали идейной основой ранних русских ересей. Во ВладимироСуздальском княжестве в 70-х гг. 12 в. при Андрее Боголюбском самозваный еретичествующий владыка Феодорец строил политику церк. независимости на легализации двоеверных культов. В кон. 14 нач. 15 в. новгородско-псковские еретики стригольники отступили от христ. церкви, возродив патриархальные языческие верования и пантеистический культ Неба и Земли.

Пантеистическую основу имеет и характерный для русских культ природы, сохранявшийся до 19 в. в среде земледельцев в форме поклонения св. Земле и Небу, а также в многочисленных ритуалах, относящихся к почитанию огня, растений и плодородия (см. Пантеизм, Культ природы). Основанный на древних верованиях культ природы представлен в фольклоре и этнографии разнообразными земледельческими обрядами и ритуальными приемами (см. Магия). Хронологической канвой культа природы являются календарные земледельческие праздники. Праздничная обрядность с присущей ей верой в оплодотворяющую способность небесной дождевой влаги и солнечного огня, а также убеждение в плодородных свойствах МатушкиЗемли базируются на глубоко традиционных представлениях о сверхъестественных, божественных свойствах природных стихий.

Неосознаваемая как отличная от ортодоксального христ-ва участниками праздничных обрядов в 19 в. календарная обрядность генетически через традицию восходит к культу языческих богов, олицетворявших осн. природные стихии. Дохрист. представления нашли отражение и в двоеверных формах культа христ., и особенно русских, святых (см. Культ святых в православии). Глубоко традиционные корни имеют поверья, относящиеся к персонажам т. наз. низшей мифологии: лешему, домовому, водяному, русалкам и др., более мелким персонажам народных легенд. К дохрист. истокам восходит многоликая магическая обрядность хозяйственной, лечебной и любовной направленности, а также разнообразные типы колдовства, порчи и заговоров (см. Магия, Колдовство). С позиций логики языческих мировоззрений объясняются магические функции оберегов, орудий труда и применение разнообразных незамысловатых вещей из арсенала традиционной народной магии.