– Президента нашей страны, – глуповато улыбаясь, уточнил префект округа.

– Это вы серьёзно? – По тону представителя Фонда можно было понять, что он уже сомневается в здравом рассудке Мостового.

– Я не псих, – обиделся чиновник, – вы видели, как я разговаривал с хозяином «субару»? Так это и есть Президент России.

Видя по выражению лица собеседника, что тот смотрит на него словно на сумасшедшего, чиновник стал подробно пересказывать ему, как всё произошло.

– Я и сам не сразу заметил, кто он, даже поругался. Но это точно он, в шапочке спортивной, надвинутой на глаза. И здесь, хотя без охраны. Один. Но я же его как вас видел, – преданно глядя на статс-секретаря наполненными правдой глазами, излагал Иван Петрович.

– Этот человек проходил мимо меня, никакой это не Президент, – прошипел наполненный злобой оппонент. – Немедленно начинайте выполнение судебного решения!

– Нет, вы что думаете, я самоубийца – перечить Главе государства, – замотал головой префект. – При всём моем уважении к «Новому порядку», но это все же Президент России!

– Вы идиот! – взорвался представитель Фонда. – Слушайте!

Мужчина протянул руку к подголовнику переднего кресла и включил на полную громкость звук встроенного телевизора. Диктор информационной программы новостей оповестил слушателей, что Президент страны в настоящее время приземлился в аэропорту Берлина, где у него начинается официальный визит. Иван Петрович просунул голову в салон, где увидел, как российского Президента, спускающегося по трапу самолета, встречает германский канцлер.

– Может, это запись? – вырвалось у растерявшегося префекта, который все ещё продолжал находиться под сильным впечатлением от близкой встречи с главой государства.

– Если вы не дадите команду к сносу дома, я сейчас же позвоню мэру, и тогда вас снесут с должности, – решив, что чиновнику ничего не объяснить, перешёл к прямым угрозам представитель Фонда. – Выбирайте, какой снос вам больше нравится.

– Там Президент, я не могу, – не обращая внимания на иронию важного собеседника, взмолился испуганный чиновник, прислушиваясь к приветственной речи российского гостя и в страхе ловя себя на мысли, что голос говорившего с ним человека сильно отличается от президентского.

Поняв, что чиновник саботирует мероприятие, представитель фонда подозвал участкового, приставов, частную охрану.

– Ребята, там в доме старуха и владелец «субару», он или актёр, или двойник нашего Президента, который хочет сорвать исполнение судебного решения. – В руках у статс-секретаря «Нового порядка» оказалась пачка крупных купюр. – Если вы в течение десяти минут их оттуда вытащите, я выдам вам эти премиальные.

– Я этого парня вблизи видел и разговаривал с ним. Он даже отдалённо не похож на Президента, – подал голос участковый.

– Может, он владеет гипнозом, – боясь оказаться в дураках, попытался оправдать свое поведение Мостовой.

Однако его уже никто не слушал. Целый отряд из разных силовых ведомств, в количестве двенадцати человек, подгоняемых материальным стимулом, поспешил к старому дому, за стенами которого находилась досадная помеха для осуществления государственного правосудия. Иван Петрович с горечью осознал, что при любом результате сегодняшнего мероприятия ему стоит ждать только серьёзных неприятностей. Тут же, в подтверждение его мыслей, на место событий стали съезжаться телевизионные машины с корреспондентами новостных каналов. Их микрофоны моментально уткнулись в лица рабочих. Водители эвакуатора махали руками и тыкали пальцами в его сторону. «Президент», – донесся до уха префекта голос одного из интервьюированных работяг. Теперь скандала было уже не избежать. У Ивана Петровича от предчувствия надвигающегося карьерного краха противно заныло под лопаткой.

Президент зашёл в подъезд старого дома и почувствовал, что организм можно возвращать к прежнему состоянию. Это происходило всегда очень болезненно, словно под кожу лица проникал инструмент пластического хирурга, и начинал видоизменять мышцы и ткани. Одновременно череп словно сдавливался в тисках, придавая лицу новую форму. Болью сопровождались только перерождения из человека в человека. Своего рода плата за «маскарад». Словно Создатель наказывал его за «игру не на своём поле». Воспроизведение организмом любой другой сущности и материи проходило легко и быстро, как и возвращение в прежнее состояние.

О своей нечеловеческой способности он узнал совершенно случайно. Это произошло пять лет назад, когда он, будучи студентом пятого курса, попытался собрать материал для своего диплома по теме «Государство, религия, человек». Для того чтобы работа была социально ориентированной и в духе входивших в моду журналистских провокаций, он переоделся в рваные лохмотья нищего и вышел на церковную паперть. Он надеялся собрать доказательства того, что основную часть прихода составляют люди небольшого материального достатка, которые чувствуют себя мало защищенными в социальном плане. Он не ошибся. Мало того, многие прихожане, подавая милостыню или угощая едой, просили нищего помолиться о своих близких, рассказывая о тех несчастьях и утратах, которые их постигли. А многие так и просто изливали душу переодетому студенту вещая о царящей вокруг несправедливости. С каждым разом ему всё труднее было выслушивать эти исповеди. От сопереживания несчастным людям он сам стал физически испытывать их душевную боль.

Однажды вечером он покинул «насиженное» место из-за усилившихся болей в голове и теле. Впервые он ощутил такое состояние. Словно к нему под кожу проникли паразиты и выедали его изнутри. Когда он подошёл к условленному месту откуда его забирал на своей машине друг по университету то произошло непредвиденное. Подъехавший сокурсник не узнал его и отогнал от машины, хотя утром сам подвозил его к церкви. «Нищий» подумал, что его разыгрывают, и, открыв дверь, бесцеремонно сел в машину. Однако реакция друга была неадекватной, он выскочил из машины и позвал полицию. Переодетого студента задержали и посадили в камеру, обвинив в попытке угона автомобиля. В отделении полиции, попросившись в туалет, он вместо своего отражения увидел в зеркале неприятное лицо сумасшедшего, церковного юродивого. Длинные волосы, беззубый рот, глубоко запавшие глаза, нервозность в мышцах лица, мимика психически нездорового человека. Сначала он подумал, что это сон, а когда понял, что это происходит наяву, то испытал шок. Ощупав незнакомое лицо, ещё больше испугался, решив, что сошёл с ума. Вернувшись в камеру, стал искать выход. Но тщетно. Ведь он получил внешность не просто неизвестного человека, а нищего, лишённого даже имени и фамилии. От переживаний студенту стало плохо, и он подошёл к оконной решетке, чтобы глотнуть свежего воздуха.

В коридоре послышались шаги полицейских идущих к нему в камеру. «Господи, сделай так, чтобы меня не увидели. Зашли, а меня здесь нет!» – раздался внутренний крик несчастного парня. Абсурдно было думать об этом в такое время, но он, схватившись руками за металлические пруты и зажмурив глаза, продолжал мысленно твердить: «…я безтелесный, я невидим, меня не тронут!» Словно маленький мальчик в далёком детстве во время игры в прятки, надеялся, что его не найдут друзья. Дверь открылась, и раздался отборный мат конвоиров. Студент решил, что им не понравилась его поза, и он отпустил решётку, смиренно поворачиваясь к ним лицом. Однако он только успел увидеть, как захлопнулась дверь, и услышал, как в коридоре раздались тревожные крики.

– Кто отпустил психа?! Куда делся юродивый? – услышал студент истеричный фальцет.

Ничего не понимая, он осмотрел камеру с горевшей в ней мощной люминесцентной лампой. Исключив плохую освещённость помещения, студент решил, что, наверное, у него открылась способность к гипнозу, поэтому он смог внушить полицейским, что отсутствует. Ворвавшаяся в него надежда вдохнула силы и энергию. Он вспомнил, что хлопнувшая дверь в камеру не закрылась на замок. Студент-нищий осторожно подкрался к выходу и, чтобы проверить догадку, протянул руку к двери. К своему ужасу, он не увидел своей руки. Мышечное чувство говорило, что рука действует, а глаза ничего не видели. Он продолжал экспериментировать, пока больно не ткнул пальцами железную дверь, и она приоткрылась. Ничего не понимая, он сделал шаг в образовавшийся от толчка дверной проём. И не увидел своих ног. От неожиданности он испугался и долго не мог сделать новый шаг. Мозг, привыкший реагировать на поставленную вперёд ногу, не слушался, и парень никак не мог перенести вес тела на зияющую под собой пустоту.