Шрила Прабхупада хотел, чтобы все написанное им было напечатано и распространено; это было его служением своему Гуру Махарадже. Он получал огромное удовлетворение, когда слышал, что его книги распространяются по всему миру. Харикеша Свами, курировавший в Джи-би-си Северную и Восточную Европу, сообщал, что он большими тиражами печатает книги на тринадцати языках. Не успев дослушать это сообщение до конца, Шрила Прабхупада воскликнул; «Да благословит тебя Бхактисиддханта Сарасвати Махараджа! Ты — самый замечательный внук Бхактисиддханты Сарасвати! Продолжай в том же духе».

Аналогичным образом, Шрила Прабхупада побуждал секретаря Джи-би-си по Индии, Гопала-Кришну, быстрее переводить его книги на хинди и издавать их, все время увеличивая тиражи. Всякий раз, когда Гопала-Кришна приходил к Шриле Прабхупаде без новой книги, тот порицал его за нерасторопность. Поэтому Гопала-Кришна стал приходить к Прабхупаде только тогда, когда мог принести с собой новую книгу. Когда в середине июля Гопала-Кришна принес ему экземпляр второй части Первой песни «Шримад-Бхагаватам» на хинди, Шрила Прабхупада просиял от счастья Он сказал: «Теперь он не придет, пока не выпустит еще одну книгу, потому что я каждый раз ругаю его: "Где книги? Где книги?"»

К концу июля здоровье Прабхупады опять ухудшилось, и он опять стал говорить о том, что конец может наступить в любую минуту.

Уже в течение полугода Тамала-Кришна непрерывно исполнял обязанности личного секретаря Прабхупады. Он стал его глазами и ушами, его поверенным, особенно в административных вопросах, касавшихся руководства ИСККОН. Он стал также его наперсником, делившим с Прабхупадой его трансцендентные переживания. Как верный слуга, он решил попробовать теперь другое лекарство. В последнее время Шрила Прабхупада не раз говорил о своей глубокой любви и привязанности к ученикам, занимающимся проповеднической деятельностью. Это навело Тамала-Кришну на мысль о том, что если Прабхупада съездит на Запад и увидится со своими учениками, то такая поездка вдохнет в него новую жизнь, и он сказал об этом Прабхупаде.

— Но если я буду умирать, — ответил Прабхупада, — я хотел бы, чтобы это случилось во Вриндаване.

Тамала-Кришна возразил, что Шриле Прабхупаде еще рано думать о смерти. Если он поедет на Запад, увидит преданных, попробует прасад,  приготовленный из продуктов, которые выращены на фермах ИСККОН, то непременно откликнется на преданность своих учеников, и к нему вернутся аппетит и силы.

Тамала-Кришна развивал свою мысль дальше:

— Там, среди преданных, которые ради распространения сознания Кришны и ради вас, готовы пожертвовать жизнью, вы почувствуете прилив бодрости. Вам не нужно будет много говорить, достаточно просто присутствовать. Вы увидите преданных, а они — вас, и это будет не слишком утомительно. Да и погода сейчас в Лондоне замечательная. Август — прекрасное время.

Прабхупада повернулся к Упендре и сказал:

— От его слов я уже чувствую себя лучше. Просто слушая об этом, я чувствую прилив сил.

— Шрила Прабхупада, — сказал Тамала-Кришна, — я уверен, что поездка на Запад поможет вам поправить свое здоровье.

— Да услышит Кришна твои слова, — ответил Шрила Прабхупада.

Летом, с началом сезона дождей, для благочестивых индусов начинается особый период, который длится четыре месяца. В течение этих месяцев жители Вриндавана уделяют больше времени чтению священных писаний и посещают святые места. В конце июля 1977 года, когда деревья и кустарники покрылись новым зеленым нарядом, во Вриндаван и в Кришна-Баларам-Мандир стали приходить толпы паломников. Грязь и дождь не мешали их ликованию, люди облегченно вздохнули после изнуряющей жары и с нетерпением ждали Джхулана-ятру — праздник, во время которого Радху и Кришну качают на качелях. Джхулана-ятра — самый большой праздник во Вриндаване, и в 1977 году он пришелся на середину августа.

Местные газеты регулярно помещали сообщения о состоянии здоровья Шрилы Прабхупады. Жители Вриндавана и окрестных деревень искренне беспокоились о нем. Поэтому многие из них приходили в Кришна-Баларам-Мандир не только по случаю праздника, но и потому, что волновались за Шрилу Прабхупаду. Те, кто приходил в храм к 9 часам утра, могли видеть Шрипу Прабхупаду во время утреннего даршана  Божеств.

Аппетита у Шрилы Прабхупады по-прежнему не было, и за последние шесть недель он почти ничего не ел. Он спал, принимал массаж, сидел и переводил, уже не соблюдая режима дня. Чувствуя приближение кризиса, он разрешил преданным во всех храмах ИСККОН читать простую молитву: «Господь Кришна, если Тебе будет угодно, исцели, пожалуйста, Шрилу Прабхупаду». Каждое утро он представал перед Божествами. В темных солнцезащитных очках он сидел в кресле-качалке, выпрямившись и молитвенно сложив ладони, а двое слуг, один впереди, другой сзади, осторожно несли качалку из его комнаты в храм. Сперва они ставили кресло перед Господом Чайтаньей и Нитьянандой, потом перед Кришной и Баларамой, а затем — перед Радхой и Шьямасундарой. После этого они выносили его на середину двора, под дерево тамала  и опускали кресло на черно-белый мраморный пол.

Шрила Прабхупада сидел лицом к Кришне и Балараме, а преданные рассаживались вокруг него и начинали киртан. В начале киртана двое мальчиков из гурукулы  вставали, подходили к нему и, подняв вверх руки, начинали танцевать, так что их хлопчатобумажные чадары  развевались в такт танцу. Обычно Прабхупада ничего не говорил и даже не улыбался, но через некоторое время он снимал с себя гирлянды и отдавал какому-нибудь преданному, а тот надевал их на шеи танцоров. Затем выходили два других мальчика, и тогда первые надевали на них гирлянды, которые им дал Шрила Прабхупада, а сами садились на место. Танец и пение продолжались в течение получаса. Вокруг собирались гости, пришедшие в храм, многие из них клали деньги к стопам Прабхупады, покоившимся на расшитой шелковой подушке.

Решимость Шрилы Прабхупады отправиться на Запад крепла с каждым днем. «Если я смогу поработать еще немного, — говорил он, — наше Общество станет гораздо сильнее. Я хочу еще больше укрепить фундамент ИСККОН».

Однако разговоры Прабхупады о поездке совпали с ухудшением его здоровья. Он стал меньше говорить. Когда Тамала-Кришна попробовал было побудить его взяться за перевод, Прабхупада ответил: «Я возьмусь за него, когда у меня будет настроение. Не принуждай меня. Сейчас мне тяжело и тревожно. Перевод не делается механически».

Паломники, собравшиеся на Джхулана-ятру, в большинстве своем были крестьянами из Раджастхана. И мужчины, и женщины были одеты в яркие разноцветные одежды, руки и ноги у женщин украшены тяжелыми золотыми и серебряными браслетами, которые позвякивали при ходьбе. В городе прибавилось нищенствующих садху. Покрытые пеплом или глиной, с ярким тилаком,  они стали привычным зрелищем на улицах Вриндавана. Ямуна во многих местах разлилась, и ее течение стало таким быстрым, что мало кто отваживался купаться в ней. Каждый день тысячи посетителей приходили в Кришна-Баларам-Мандир, который стал одним из самых популярных храмов в Северной Индии. На вечернее арати в Кришна-Баларам-Мандире собиралось так много народу, что живущие там преданные не могли даже войти в храм. Им приходилось стоять в самом конце двора за многочисленной толпой. Мальчики из гурукулы,  встречая гостей, предлагали им журнал «Бэк ту Годхед» на хинди, и каждый из них за вечер продавал по двести-триста экземпляров, что очень радовало Шрилу Прабхупаду.

Дбхирама из Калькутты сообщил, что паспорт Шрилы Прабхупады наконец готов и американское консульство в Калькутте поможет ему получить вид на жительство в США.

Тамала-Кришна побежал наверх, чтобы сообщить об этом Прабхупаде:

— Хорошие новости!

Шрила Прабхупада лежал в постели, но, услышав это известие, захлопал в ладоши и сказал:

— Принеси мне хорошую весть и ты продлишь мне жизнь!