– На всех диапазонах?

– Включая наши собственные каналы и командные сети связи. А также все коммерческие волны, которые мы отслеживаем.

– Подавите передачу. Везде, кроме командной сети. Только для командиров кораблей. Мне не нужно, чтобы нашим экипажам канифолили мозги пропагандой.

Передача на всех частотах могла означать только одно – самозваный Трибунал решил огласить свой вердикт.

– Нам... не удается это сделать.

– Что?! – Фрэйзер не понимала. Слова "нет" для нее не существовало.

Офицер связи сник на мгновение, но все-таки собрал силы для ответа.

– Не можем подавить передачу. Слишком большая мощность. Единственный способ блокировать информацию – отключить внешние связные устройства любого корабля.

Такой вариант допустить было невозможно.

– Хорошо. Исказите сигнал, как можете. И подключите чистый сигнал к моему приемнику.

– Есть, мадам.

Фрэйзер, комсостав кораблей и командиры дивизионов наблюдали передачу; на других экранах изображение мигало, из динамиков неслись неразборчивые звуки. Но для того, чтобы уяснить смысл передачи, особые детали нужны не были. И, как всегда это бывает, подробности быстро распространялись по кораблям из уст в уста от связистов, стоявших на вахте у пультов командной сети.

На экране виднелась большая аудитория, где вши слушания. Трое судей сидели с торжественными физиономиями, ожидая.

Дверь позади них отползла в сторону, и оттуда выплыл манаби. По каждую сторону двери стояло по два коренастых человека небольшого роста в военной форме и сбитых набекрень головных уборах, подбородочный ремешок под нижней губой.

Каждый был вооружен виллиганом и длинным кривым сверкающим ножом.

Голос за экраном повествовал:

– Всем, кто наблюдает репортаж сейчас, настоятельно рекомендуется записать его, как это уже говорилось раньше.

Наступила тишина. Затем манаби – сэр Эку – заговорил:

– Настоящее заседание планировалось как финальное в слушаниях Трибунала. Однако обстоятельства изменили наши намерения.

Фрэйзер подняла брови. Дурацкий суд действительно собирается определить отсутствие вины Тайного Совета?

– Это не значит, что вердикт составить не удалось. Суд нашел, что те, кто называют себя Тайным Советом – господа Кайс, Краа, Ловетт и Мэлприн – могут быть обвинены. Суд нашел, что заговор с целью убийства был спланирован и выполнен поименованными существами, как поодиночке, так и группой. Мы далее пошли в соответствии с одним из так называемых Нюрнбергских статутов и объявляем, что поименованный Тайный Совет – преступная организация. Другие обвинения, представленные настоящему Трибуналу, включая измену на высшем уровне, судом не приняты. Согласно с вышесказанным мы обязываем все органы правосудия привлечь вышеупомянутых членов Тайного Совета к уголовному суду. Однако выступление суда не является единственным и самым главным моментом настоящей передачи.

Господин Эку отплыл в сторону и повернулся лицом к двери, около которой стояла охрана с блестящими ножами.

Дверь открылась.

В зал суда вошел Вечный Император.

Тут начался совершеннейший бедлам, или, может быть, отключили звук – Фрэйзер не знала. Но у нее на мостике определенно забурлил хаос. Наконец она отдала самой себе приказ игнорировать шок от того, что все, чему она верила и служила, не что иное, как неправда, и заорала, требуя, чтобы все замолчали.

Наступила тишина. Вахтенный экипаж, может быть, и держался за свои ручки и рычаги, но все внимание было приковано к экранам.

– Благодарю членов и сотрудников Трибунала – следователей, секретарей, офицеров и судей. Они доказали свою верность и служение мне во времена, когда такое было гарантией смерти. Они будут вознаграждены. А теперь мы стоим перед новой задачей – вернуть Империи ее величие. Да, нелегко. Но это должно быть и будет сделано. Необходимо завершить работу. Не быть миру и порядку, пока Империя не раскинется, как раньше, даря процветание и законопослушную жизнь всей Вселенной.

Благодарю тех, кто остался верен, кто знал, что Тайный Совет – глашатай страха, алчности и ненависти, и не только ко мне. Но есть и другие. Те, кто, независимо от причин, выбрал свой путь под кровавым стягом Тайного Совета. Приказываю им остановиться. Не подчиняйтесь приказам изменников. Не слушайте их ложь и уговоры. Если в ваших руках оружие – сложите его. Вы должны – и будете – следовать моим приказам. Исполните их прямо сейчас. Довольно преступлений, довольно зла.

Я особо обращаюсь к обманутым экипажам имперских военных кораблей, идущих к этому миру, чтобы атаковать его и меня. Даю вам два часа на выполнение моего приказа. Всем кораблям преступной флотилии приказываю заглушить звездные двигатели и стать на парковочных орбитах системы. Сложить оружие. Когда истечет указанное мной время, вы должны сдаться назначенным мной войскам. Вы – солдаты Империи. Вы служите мне, а значит, Империи. Повторяю, два часа.

Все солдаты, формирования и корабли, отказавшиеся подчиниться, будут объявлены изменниками и поставлены вне закона; за ними начнется охота. Наказание за такую измену совершенно очевидно и будет исполняться со всей строгостью.

Сдавайтесь. Спасите свои жизни. Сохраните свою честь. Сохраните вашу Родину.

Экран померк. Радио продолжало звучать, передавая что-то про физические атрибуты человека, который только что говорил, – Вечного Императора, изображение которого передавалось по отдельному каналу. Скептикам предлагалось сравнить эти признаки с тем, что известно в общедоступных документах.

Фрэйзер пропустила всю эту чушь мимо ушей. Она служила Империи и теперь, снова, с огромным чувством облегчения – самому Императору.

– Флагман! Требую общефлотской связи! Капитан! По моему приказу встать на вспомогательный привод.

– Мы будем... – начал кто-то на мостике.

– Служить Императору, – оборвала Фрэйзер.

Офицер связи застрелил ее. Сам он умер двумя секундами позже, когда адъютант Фрэйзер перебил его шею увесистым адмиральским жезлом.

Люди выхватывали револьверы и церемониальные кортики. Сильный взрыв нарушил управление основными двигателями корабля. Мостик флагмана стал ареной мятежа.

Вспомогательные командные центры не действовали. Слишком большой беспорядок творился там. "Чу Кунг" летел вперед все еще на полной тяге.

Такая же истерия и опустошение охватили весь имперский флот.

Некоторые корабли подчинились императорскому приказу и были атакованы другими, кто остался верным Тайному Совету. Третьи корабли продолжали полет к системе Джура, как им было приказано. Четвертые исчезли в обычном пространстве, уползая на двигателях Юкавы. Командиры подразделений, рыча от ярости, сидели у переговорников, ожидая и не получая приказов, указаний или согласия.

А затем их атаковала армада Стэна – Вечный Император солгал о двух часах перемирия.

Покойная Фрэйзер правильно понимала тактику Стэна при налетах на конвои с АМ-2. Бхоры и наемники чувствовали себя намного лучше при атаках одиночными кораблями или в малых эскадрильях. Она также не ошибалась, считая, что защитники Трибунала не способны вести традиционную оборону против классической атаки.

Стэн выбрал третий вариант. Он развернул весь флот для молниеносного удара, направленного на имперские боевые единицы. Его приказы были очень просты: атаковать любой корабль, имеющий признаки боеспособности, дать один мощный залп и уходить на полной скорости. Затем – перегруппировка и новая атака. Если враг движется в обычном пространстве, идти с ним. Сделать так, чтобы они либо подали сигнал о сдаче, либо отключили главный двигатель.

– Не швартоваться. Не приближаться и не уничтожать. Не трогать корабли, подчинившиеся приказу. Это не бой до победного конца. Ото, я не хочу, чтобы твои люди играли роль безжалостных убийц.

– А что потом, когда мы победим? – спросил капитан наемников.

– Уж прости меня, дружище, на грабеж времени нет. Повторяю – никакого абордажа. Вся эта чертова заваруха почти кончилась. Не убивайте никого без нужды.