В начале обсуждаемого периода типичный немецкий наручник состоял, как и прежде, из желобообразной верхней части, закрепленных наручей и довольно маленького налокотника в форме ракушки, который защищал только локтевой сустав и прилегающие к нему участки. Все эти части пришнуровывались отдельно к рукавам боевого дублета или кольчуги (рис. 132). Иногда налокотники имели форму диска, который, приблизительно около 1440 г. и чуть позже, был довольно большим, но такая форма вышла из употребления сразу же после 1450 г. В течение второй половины XV в. верхняя часть наручников прикреплялась к наплечнику или оплечью заклепками с зажимами, а налокотники — к обеим частям наручников с помощью кожаных ремешков с внутренней стороны (рис. 136). У такого типа наручников наручи тоже часто имели форму желоба, а весь наручник прикреплялся к руке ремешками, охватывающими ее и застегивавшимися с помощью пряжек, а к плечу — шнурком с металлическим наконечником. Такой простой тип наручников, защищавший руку только с внешней стороны, назывался в Англии, по-видимому, сплинтом (splint), и часто использовался в дешевых доспехах для простых воинов (военное снаряжение). Другой тип конструкции, применявшийся на доспехах высокого качества, отражен на латах Максимилиана и Зигмунда в Вене (рис. 137). Здесь обе части наручника и налокотник, хотя и делавшиеся отдельно, соединялись друг с другом шнурками с металлическим наконечником, которые прикрепляли их к боевому дублету на локте. Во второй половине XV в., как видно на этих доспехах, стала популярной закрытая верхняя часть наручников. Она крепилась либо на петлях, либо на ремешках, как и наручи. Однако чаще она имела форму трубы и надевалась как браслет; на наручниках такого типа обе части в месте соприкосновения с внутренней частью локтевого сустава снабжались одной или несколькими пластинками. После 1540 г. налокотник стал крупнее, и у него появился V-образный выступ над сгибом локтя, а его ракушкообразная форма подчеркивалась бороздками.
Впрочем, бороздками украшали и весь наручник. В наиболее выраженной форме, в течение двух десятилетий, с 1470 по 1490 г., налокотник образовывал длинный острый выступ на сгибе локтя, но в последние десять лет XV в. появилась более округлая форма налокотника, без бороздок (фото 23), которая использовалась вплоть до XVI в.
Как уже отмечалось, латные рукавицы в Германии и Италии поначалу следовали более или менее общей линии развития, за исключением того, что в Германии они всегда были симметричными, а манжеты не имели заостренных выступов. Форма «песочных часов» латных рукавиц сохранялась до 1430 г., но уже к 1425 г. появилась новая их форма, у которой пястная пластина доходила до кончиков пальцев, а задняя часть манжеты протягивалась до середины предплечья. Такая латная рукавица защищала тыльную и боковые стороны ладони и имела узкий ремешок с внутренней стороны запястья (рис. 113). Основная пластина часто изготовлялась из одного куска железа, слегка изгибалась в районе костяшек, а у основания большого пальца повторяла его форму. Сам большой палец защищался небольшими пластинами, приклепанными к кожаной основе. Иногда аналогичные пластинки (или кусочки кольчуги) защищали и другие пальцы. У латных рукавиц этого времени, хранящихся в Чербурге (№ 19) (рис. 112—113), имеется соединение, позволявшее слегка сгибать руку в районе запястья. На правой латной рукавице 1440 г. в Музее немецкой истории, Берлин, пластинки на пальцах имеют два сочленения, а рукавицы 1450—1460 гг. Конрада Трейтца-старшего из Инсбрука (Чербург, 24с) — только одно, вдоль костяшек пальцев. Все эти латные рукавицы имеют внутренние тканевые рукавицы, частично пришитые, а частично завязывающиеся ремешками вокруг пальцев.
Латные рукавицы, описанные выше, использовались повсеместно приблизительно до 1460 г., хотя уже в 50-х гг. их начал сменять новый тип. Латные рукавицы этого типа были вытянуты в длину и сужались у запястья, повторяя форму локтевой кости. Они имели отдельный чехол для большого пальца, прикрепленный на петлях, узкие сочленения и пластины для пястья и пальцев соединялись пластиной над костяшками, которая повторяла их форму.
С 1460 по 1500 г. манжета обычно была очень сильно заострена, а тыльная сторона рукавицы украшена расходящимися ребрами. Линии раздела между пальцами были обозначены выемками V-образной формы (рис. 114). В течение того же периода на короткое время вошли в моду латные рукавицы с отдельными пальцами, хотя им так и не удалось вытеснить рукавицы типа вережки. Такие латные рукавицы по-прежнему защищали только тыльную сторону ладони и запястье, к которым крепились кожаной подкладкой, ремешками, пересекавшими ладонь, а также ремешками с пряжками с внутренней стороны манжеты. Однако манжету часто дополняли внутренней пластиной, крепившейся на петле с одной стороны и ремешком с пряжкой с другой. В последнее десятилетие века вошла в моду манжета с прямым краем и внутренней пластиной, прикрепленной защелкой со шпилькой, — такая конструкция к 1500 г. вытеснила прежнюю форму.
Следует отметить особый тип латных рукавиц, использовавшихся в последнюю четверть XV в. У них были манжеты, достигавшие локтя и крепившиеся к налокотнику шнурком с металлическим наконечником. Для таких латных рукавиц были не нужны наручники.
Примерно до 1460 г. развитие средств защиты ног в Германии шло по тем же направлениям, что и в Италии. Основное различие заключалось в том, что немцы предпочитали более мелкое боковое крыло, иногда имевшее веерообразную форму, и не носили кольчужную бахрому ниже колен или кольчужные башмаки. Немецкие сабато-ны делались из горизонтальных железных пластин и имели очень острый носок (рис. 169—170), и были похожи на современные кожаные туфли. Однако на алтаре Конрада Витца (приблизительно 1440 г.) в музее Кунстхалле, Базель, показана очень редкая форма башмака с широким, почти прямым носком. Самые ранние немецкие ножные латы, дошедшие до нас, датируются 1450—1460 гг. (Музей города Вены; 61) и по форме своей напоминают итальянские, хотя боковые крылья украшены более искусной рябью, чем это обычно делали в Италии, а края пластин отделаны штриховкой. Набедренники имели одну удлиняющуюся пластину, крепившуюся к внешнему краю петлями, и дополнительную пластину сверху, соединявшуюся с основной пластиной узкой полоской.
Основная пластина имела вогнутый верхний край с резко выраженным изгибом. Поножи делались из двух пластин, как обычно, но крепились изнутри с помощью защелок со шпильками-крючками, а не ремешками с пряжками. Внизу поножи изгибались, защищая обе стороны ступни, и имели два отверстия, куда вставлялись шпильки, к которым крепились башмаки. Верхние края башмаков заходили под поножи. Эти сабатоны имели очень острые носки в форме расплющенной сосновой шишки с пятью зазубренными пластинками, которые закрывали только верх ступни, накладываясь друг на друга в сторону лодыжки. Нижние края железных башмаков имели длинный выступ под подъемом ноги, позже, впрочем, он исчез.
Набедренники венских доспехов этого периода были исключительно простыми. Это хорошо видно на фигуре Зигмунда Лентерсхайма (предположительно 1460 г.) в Ансбахе (Бавария). Они украшены бороздками, расположенными по диагонали, такое украшение или подобное ему было обычным до последнего десятилетия XV в. (рис. 161). Сабатоны тоже часто украшались бороздками, но поножи — никогда. В течение 60-х гг. набедренники удлинились за счет увеличения числа пластин наверху и, соответственно, на боковых удлиняющих пластинах. На доспехах Зигмунда и Максимилиана (около 1480 г.), хранящихся в Вене (которые, отметим, не имеют тассет), набедренники почти достигают бедер, в районе паха образуют арку и имеют не менее пяти пластин вверху. На этих доспехах видна еще одна деталь: съемные, заостренные носы большой длины для башмаков.
