Так вот, во главе ЧК, РАППа и Общества воинствующих безбожников стояли в значительном представительстве евреи – русские, польские, венгерские, румынские, всякие прочие, даже американские. Составляли ли евреи во всех главнейших советских ипостасях большинство, даже в их руководстве? Трудно сказать при современном уровне изучения исторических источников, поэтому не станем спешить с ответом. Предварительные размышления приводят к выводу, что нет, не составляли, даже если иметь в виду полукровок и лиц, женатых на еврейках (последних было очень много).
При обсуждении острого вопроса спорщикам порой следует отвлечься… так, на пустяки, как то делают воспитанные англичане за чаем или в пабе. Вот спорт. Коснемся спорта, сугубо нам всем знакомого, советского. Если состав сборных многонационального Советского Союза просчитать по национальной принадлежности, то получится примечательная картина. Баскетбол – прибалты, занимающие ничтожное место в процентном отношении ко всему населению, составляют, оказывается, четверть-треть мест в сборной страны. Вольная борьба: народы Северного Кавказа, чья численность немного более прибалтов, чуть ли не вполовину Тяжелая атлетика или стрельба: почти сплошь славяне. Лыжи – сплошь великороссы. Хоккей – великороссы с небольшими вкраплениями татар, прибалтов, украинцев, кое-кого еще.
Данные тут объективные, их легко может проверить всякий. Что они означают? А никакой мистики, все объясняется психофизическими свойствами каждой нации. Что ж делать, если природа распорядилась так, что прибалты в среднем выше ростом, чем киргизы или армяне. Что резкость и быстрота движений у осетин и чеченцев выше, чем у русских или латышей. Что стрельба по цели требует крепких нервов, терпения и выдержки, что в изобилии есть у русских. И что бегать на лыжах и играть в хоккей довольно трудно мальчикам из Средней Азии, Закавказья или Молдавии. Все весьма просто, никому не обидно. Или вот подлинный «король спорта» футбол: в 1950—1960-х сборная состояла сплошь из славян с небольшим вкраплением грузин. Потом футбол расширился географически необычайно, и вот в сборной 80-х замелькали имена армянские, татарские, выходцев из Средней Азии и Прибалтики… да кого угодно! Что это значит? Только одно: футбол, как массовый спорт, стал всеобщим увлечением многонациональной страны.
Из далекого от политики спорта можно сделать важный общественный вывод: если та или иная нация в любой социальной сфере занимает место, превышающее ее долю в общем составе народа, это означает, что данная нация имеет к данному занятию большую склонность, чем нации соседние.
Каков был характер «занятий» в ЧКи Коминтерне, не стоит тут говорить: подробности не ясны и скрыты, а общая нравственная характеристика понятна каждому. Каково было долевое участие российских, венгерских, американских и всех прочих евреев в данных учреждениях? Составляли они 10, 20 или – как говорят иные раздраженные люди – 95 процентов? Сегодня никто этого точно не знает, хотя ясно любому объективному наблюдателю, что последняя выкладка очевидно предвзята. Ну а если только десять? Ведь евреев насчитывалось тогда около 2,5 % населения России, значит, увеличение в четыре раза, то есть на 400 %, это очень-очень много. Значит, евреи имели очевидную тягу к «пролетарской революции», значит, в значительной мере власть в СССР времен его образования можно назвать еврейской. «В значительной мере» – эти слова хотелось бы подчеркнуть.
Кратко отвлечемся еще раз. В народном сознании внешние явления выражаются не с математической точностью, а образно. Веками французы считали, что их соседи немцы – сплошь блондины. Потом этим заинтересовались ученые, и обнаружилось, что в Германии блондинов менее 50 %, то есть меньшинство населения. Что же, французы веками ошибались? Оказывается, нет: во Франции блондинов относительно мало, поэтому сравнение цвета волос у жителей Берлина и Парижа приводило последних к неточно выраженному заключению; оно научно формулируется так: у немцев много больше блондинов, чем у французов.
Для жителей Курска или Ярославля 1920-1930-х годов, где русские составляли подавляющее большинство населения, люди с еврейской внешностью сравнительно редко встречались на улице или в трамвае. Но когда тот же курянин или ярославец сворачивал с улицы в подъезд райкома, газетной редакции или – волей-неволей! – в ЧК-ГПУ, перед его взором относительное число лиц с еврейской внешностью увеличивалось многократно. Когда-нибудь это можно будет осветить с точными выкладками, ибо архивы сохранились, а пока выстроим два сходных обобщения: 1) все немцы блондины; 2) советская власть в первые два десятилетия была еврейской. Степень достоверности подобных заключений зависит от точки зрения наблюдателя, но сама достоверность в обоих случаях безусловно отразилась.
Если признать, что марксистский социализм и его политические атрибуты принесли благо русскому (грузинскому или тувинскому) народу, то стоит поблагодарить поколение евреев 1920-х годов за это. Если же наоборот, то…
Входе кровавой революционной смуты в России русские и евреи впервые в своей истории вступили в явное, хотя и никак не обозначенное состояние войны. Полюса тут хорошо обрисованы в историографии, литературе, театре и кино, в устных преданиях: еврей – комиссар в кожанке – и свирепый белогвардеец-погромщик. Да, как всякая историческая легенда, эти образы имели под собой реальные исторические прототипы. Вспомним тут нашу классику – роман «Тихий Дон», эту истинную и недооцененную до сих пор «Илиаду» великой русской революции, где дано всем враждующим сестрам по серьгам.
Вот Абрамсон, неизвестно откуда взявшийся комиссар в Ростове, с уст которого слово «расстрел» сходит легко и просто. А вот коренной донской казак, боевой ветеран войны
Дмитрий Коршунов, который палачествует не только над арестованными, но и малых детей хладнокровно убивает. Полюса эти одинаково противны, и таких примеров в подлинной жизни было, увы, предостаточно.
Разумеется, художественный образ, даже сильный и глубокий, не есть уточненное историческое обобщение. Как же обстояло дело в реальной действительности? Источников сохранилось довольно, присмотримся.
Начнем с белогвардейцев. Они сражались за «единую и неделимую Россию» и при этом люто ненавидели «жидов-комиссаров», а с ними порой и все еврейство в целом. Пленив такого комиссара, что, впрочем, случалось не часто, его без церемоний убивали. При этом командование белых сквозь пальцы смотрело на грабежи местечковых евреев, хотя понимало (чем полна белогвардейская мемуаристика), что это разлагает воинскую дисциплину. Но примечательно, что вожди «белого дела» в своих официальных заявлениях по «еврейскому вопросу» были весьма осторожны и даже скромны. Генерал Корнилов, эта олицетворенная «белая легенда», вообще не оставил в память о себе какого-либо высказывания о евреях. Зато в пик своих успехов летом 1917-го был окружен сонмом масонов, самый известный из которых – темноватый Б. Савинков (жена еврейка, от нее же единственный сын). Они-то и выдали пылкого, но политически неопытного вояку Керенскому и другим его «братьям» из Временного правительства.
Генерал Деникин возглавил белые силы на Юге России, где проживала тогда основная масса русского еврейства – от Одессы до Волги. В своих мемуарах Деникин описывает прием еврейской депутации, им было сказано: «Я не имею никаких оснований относиться с особенной симпатией к еврейскому народу. Но из соображений христианской морали и государственной целесообразности я делаю все, что могу, чтобы предотвратить насилие над еврейским населением». В политике деникинского правительства никаких ограничительных мер против евреев не предусматривалось. Исключение касалось только действующей армии: был приказ об отчислении офицеров иудейского вероисповедания в запас, а также «при создавшихся условиях острой борьбы» о непринятии их в Осваг (Осведомительное агентство – нечто вроде белого ТАССа).
Генерал Врангель в своих двухтомных мемуарах вообще не коснулся «еврейского вопроса», хотя среди заметных деятелей в белом Крыму имелись евреи. А уж членов масонских лож в окружении Врангеля и Деникина было полным-полно.
