Ирен пораженно замерев, похлопала глазками, смотря на Риэла как на сумасшедшего.

  Я обреченно вздохнул. Этот парень неисправим... Но хоть у нас теперь спрятан в рукаве существенный козырь. Только вряд ли жрецы больше увидят свою драгоценную реликвию. Что-что, а древние могущественные артефакты - моя вторая тайная страсть после неудержимой тяги к шоколаду. Интересно, а существуют ли шоколадные могущественные реликвии?

  Глава 5. Казнь апостола Шиона

  - Хорошо летит... жаль, что про крылья мы как-то забыли.

  - Демоны! Я так и знал, что в моем безупречном плане есть маленький изъян!

  "История магии" Неожиданное изобретение левитации.

  Самые гениальные решения приходят в последний момент.

  Импровизация - вот ключ к успеху.

  Мемуары наемного убийцы "Спокойной ночи, детка"

  Небо заволокло тяжелыми снежными тучами, спрятав яркое светило от великой несправедливости, что должна была свершиться через несколько минут. Холодный, пронизывающий до костей, ветер играл во внутреннем дворе Кафедрального храма, колыхая разноцветные одеяния жрецов. Огромный двор заполонили толпы священнослужителей, они с нетерпением смотрели на каменный помост, находящийся посередине импровизированной площади. Это сооружение даже трудно было назвать помостом - оно похоже на четыре искусные мраморные арки, усыпанные барельефами на религиозную тематику, возвышающиеся над площадью подобно статуям. Рядом с арками недвижно стояли апостолы в начищенных до блеска нагрудных доспехах и в красных, словно пропитанной кровью, длинных до пола хламидах. Их волосы были заплетены в косу, а расписанные учением Богини пики смотрели строго наверх.

  На помосте возвышался, по-другому у меня язык не повернулся сказать, Его Преосвященство. Он оценивал присутствующих слуг Богини долгим пронзительным взглядом, его седые волосы были такой длины, что казалось, они подметали полы белоснежной хламиды, а на его лбу три алых круга сияли на солнце. У меня перехватило дух от ауры, исходящей от старца, казалось, что перед нами не смертный, а посланник Великой.

  Хотя я серьезно сомневался в его "святости" - мне что-то слабо верилось, что жрецам дозволено проводить казни и выдвигать обвинения. Они же формально слуги Великой, которая не приемлет насилия.

  На самом помосте находилась так называемая Яма Неверующих - это огромный колодец, диаметром примерно семь метров, огороженный ажурным чугунным забором. В паре шагов от Его Преосвященства, прямо к яме, вытянулся "каменный язык Неверующего", как называют его священнослужители. По нему делает свои последние шаги осужденный, прежде чем упасть в бездну.

  Я и Валерий стояли неподалеку от помоста, изображая равнодушное спокойствие, Петра, Риэл и Ирен заняли места за нами, надев зеленые плащи с капюшонами. Мы воспользовались разрешением Его Преосвященства присутствовать на данном мероприятии послушникам. Хотя, по его же наставлению, им обязательно нужно было скрыться от глаз жрецов под зелеными плащами, дабы не марать священное место своим присутствием. Стоит заметить, что это нововведение значительно облегчило мою головную боль по скрыванию морока Ирен и личности Петры - священнослужители на миг расслабились, посчитав, что ничто не сможет угрожать срыву их священной казни, чем я сразу решил воспользоваться. Ведь раньше послушников даже близко не подпускали к внутренним залам храма, пока они не дадут все клятвы, а тут такая щедрость.

  Вчера, углубившись в изучение священного писания и внутренних правил жрецов, я обнаружил одну прореху в законах, которую можно было ловко обыграть на казни. Конечно, прореха в правилах была рисковая, но выбора не оставалось, да и придумать что-то стоящее за такой короткий срок я был не в силах. Тем же днем, ближе к вечерней трапезе Его Преосвященства, я появился в обители Богини, чтобы обговорить с Валерием мои планы. Жрец с неохотой, горестно повздыхав и назвав меня "демоном-искусителем", одобрил сценарий нашего поведения на следующий день, так же как и рискованный запасной вариант. К сожалению, мое предложение "сжечь все дотла и, быстренько прихватив с собой Шиона, скрыться в потайном проходе" он без промедления отверг. Жаль, а я хотел пойти по самому простому пути...

  Для меня вообще была великая трагедия, когда Валерий не разрешил мне посетить библиотеку храма, мотивируя свои действия тем, что он не может мне позволить осквернить священные писания. Как будто я собирался их рвать и рисовать каракули, как малое дитя, на каждой странице. Может я просто хотел почерпнуть для себя мудрость Богини? Может в тот момент я был готов принять свою судьбу служителя Великой? Конечно, на самом деле я жаждал поискать записи об этой проблемной реликвии, но нашему священнослужителю не следует знать такие подробности. Я вовсе не собирался дарить ему и этому цирку, по ошибке зовущемуся "братство храма", такой ценный артефакт. Может потом, через несколько лет, вдоволь наигравшись с реликвией, под сильным давлением совести, я и подброшу под дверь колыбель со свертком, в которой будут находиться "Слезы Элисень", но до этого момента...

  Огромные створки храма медленно раскрылись, явив собравшимся жрецам подсудимого и его конвоиров. Я, как и все присутствующие на площади, с интересом стал разглядывать осужденного. Шион, похрамывая и качаясь из стороны в сторону, медленно ступал босиком на промерзлые плиты двора. (Хоть и в храме был горячий источник, обеспечивший жрецов круглогодичным летом, во дворе каменные плиты остыли, покрывшись тонкой корочкой льда из-за ударивших сегодня ночью морозов.) Его красная хламида в нескольких местах была порвана, а сам несчастный придерживал одной рукой расползающиеся края грязного одеяния, не давая оголиться торсу. Он был хрупкого телосложения, его раньше золотые, а теперь непонятного, желтоватого оттенка волосы были неаккуратно обрезаны почти под корень, оголив лебединую шею. На скуле Шиона был виден огромный почерневший синяк, а нос был сломан. Единственное, что было примечательно в его в детском округлом лице - это яркие, словно ясное небо, голубые глаза, которые сейчас безразлично смотрели вперед.

  На нем не было цепей, которые могли бы удержать от побега, да и вряд ли парень смог бы самостоятельно убежать - он с трудом ходил, сутулясь, и прижимая левую руку к животу.

  Эта маска безысходности и смирения, которую на себя нацепил бывший жрец, тронула меня до глубины души. Я с горечью вспомнил свои страдания, которые пережил, находясь в плену у Лиры. Все то время меня поддерживала мысль, что я должен оберегать своего названного брата, помогать ему даже в самых безрассудных начинаниях. А здесь было сразу видно, что парень сдался, что он даже не надеется на спасение. Я едва заметно усмехнулся. Ну, нет, пускай даже не думает ступать прямо в ручки к смерти. Через пару десятков лет он скажет мне спасибо.

  Когда Шион проходил мимо нас, Валерий, с трудом сдерживаясь от нахлынувших эмоций, сжал руки в кулаки. Он, не отрывая взгляда от сломленной фигурки своего друга, удерживал себя от необдуманных действий. Несмотря на то, что на лице Валерия почти не было эмоций, я явно осознавал, что ему сейчас очень тяжко.

  Осужденный, с помощью конвоиров поднявшись по ступенькам на помост, предстал перед очами Его Преосвященства. Старик с плохо скрываемой надменностью, молвил:

  - Бывший апостол Шион, за совершенные в сторону нашей Пресветлой Богини Элисень злодеяния, вы приговорены к высшей мере наказания, дабы своими вечными муками в геенне искупить тяжкие грехи. Вам дарована Наша милость завершить свой жизненный путь в Яме Неверующих, - он ,презрительно бросив в сторону Шиона взгляд, нехотя проговорил. - Наша милостивая Богиня даровала вам право последнего желания.

  Бывший апостол осторожно обернулся, посмотрев на разноцветную толпу, заполонившую внутренний двор храма. Его взгляд быстро заскользил по рядам, на секунду замерев на нас. На мгновение глаза Шиона вновь вспыхнули, в них искрой загорелась жизнь, когда он увидел Валерия. Парень, с трудом улыбнувшись и проводив жреца прощальным взглядом, вновь повернулся к Преосвященству.