Почти все глаголы этого текста соединяют в себе приставки совершенного вида и суффиксы несовершенного. Противоположное значение разных морфем внутри слова делает эти глаголы изобразительными: по своей лексической семантике они обозначают насилие. И длинный ряд однотипных авторских форм, и то, что сами эти формы длиннее соответствующих словарных, увеличивает изобразительность насилия. Стихотворение это иллюстрирует один из главных постулатов Пригова:
…любой язык в своем развитии стремится перейти свои границы и стать тоталитарным языком описания. Это моя основная презумпция.
(Пригов, Шаповал, 2003: 96)
Пригов сопротивляется клишированию речи по-разному. Например, нарушая линейную последовательность высказываний. В стилистически однородную речь включаются вставки живого слова:
В этой жизни, где прéкра-, Марина
сная память о стольких, Марина
Наших, скажем, друзьях у-, Марина
шедших черт-те куда но, Марина
С нами, пусть-что, живущих, Марина
Потому не умрем, но, Марина
Будем в памяти пóто-, Марина
мков
Марина, мы жить
(«В этой жизни, где прéкра-, Марина…»
[347]);
Сер — это кто? — жант.
Вер — какой это? — ный.
Со — что ли? — держант.
Стра — кого это? — ны.
Го — что прикажете? — тов
В яро — ваше…ство! — сти
Вра — этих? — ага! — гов.
Сне — под нёготь их! — сти.
Но вра — медленно — ги
Спе — по приказу — шат,
Хоть но — от ударов — ги
Дро — а что делать? — жат.
Толь — и откуда? — ко
Ма — их берется? — ать!
Сколь — ежегодно — ко
Выни — приходится — мать!
Груст — столетьями — но
Сер — приходится — жанту,
Уст — если б только! — но
Содер — ругаться — жанту.
В последнем примере имеет значение армейская тема стихотворения. Автором воспроизводится ритмическая структура команд с долгой паузой в середине слова и сильно акцентированным последним слогом — типа смир — но! напра — во! Функциональное назначение такой структуры команд состоит в том, чтобы солдат успел приготовиться и выполнить их в четко фиксированный момент. Текст Пригова рисует картину, когда человек, вместо того чтобы без рассуждений выполнять команду, начинает именно рассуждать, осмысливать ситуацию[349].
Возможно, что в стихотворении «Верный сержант» Пригов передразнивает риторику военного начальства — нравоучительные речи со вставными вопросами: «Хитрость есть признак ума, но ума какого? — примитивного!»[350]
Иногда Пригов создает новый смысл исходя из знака, казалось бы, лишнего в некоторых грамматических формах. Так, например, осмысливается мягкий знак после шипящих согласных, который орфография предусматривает только для существительных женского рода:
Куриный суп, бывает, варишь
А в супе курица лежит
И сердце у тебя дрожит
И ты ей говоришь: Товарищь! —
Тамбовский волк тебе товарищ! —
И губы у нее дрожат
Мне имя есть Анавелах
И жаркий аравийский прах —
Мне товарищ.
(«Куриный суп, бывает, варишь…»
[351])
Мягкий знак в этом тексте предстает знаком смягченного обращения. Демонстративно абсурдное обращение Товарищь! к курице в супе — преувеличенно вежливое, оно выглядит как заискивающее извинение перед ней, как признание ее права на жизнь и даже как признание в курице ее женской природы. Орфографическая оппозиция «женское — мужское» означает здесь отношение жертвы и агрессора[352].
От недоверия к готовому языку Пригов заменяет слова (например, осина, ива, женщина, чех, грузин, кот) описательными словосочетаниями:
Дерево осинное
Дерево ли ивовое
Всякое красивое
Кто из них красивевее
А красивевей береза
С нею меж деревьями
Связано поверие Про
Павлика Морозова
Деточку невинную
Сгубленну злодеями
Вот они что сделали
Да вот не под ивою
Да вот не под осиною
А вот под березою
Загубили псиные
Павлика Морозова
Деточку
(«Дерево осинное…»
[353]);
Огромный женский человек
В младого юношу влюбился
Преследует его весь век
И вот почти его добился
Взаимности, раскрыл объятья
— И все же не могу понять я —
Говорит юноша —
Каким способом с тобой взаимоотноситься.
(«Огромный женский человек…»
[354]);
Здравствуй, здравствуй, Человек
Человек Чехословацкий
Мы теперь Друзья Навек
Чрез посредство Дружбы Братской
Так же как нам Друг Навек
Немец из его Народа
И Грузинский Человек
Хоть и вспыльчивой Породы
Потому что Человек
Дружелюбственной Породы
В краткий свой Прекрасный Век
А воюют — то Народы
(«Здравствуй, здравствуй, Человек…»
[355]);
Килограмм салата рыбного
В кулинарьи приобрел
В этом ничего обидного —
Приобрел и приобрел
Сам немножечко поел
Сына единоутробного
Этим делом накормил
И уселись у окошка
У прозрачного стекла
Словно две мужские кошки
Чтобы жизнь внизу текла.
(«Килограмм салата рыбного…»
[356])
