 Как разбойник настоящий, В куче хвороста средь чащи Затаился Микус-кот. Рингла к Микусу идет… И слуга к ней выбегает, Подождать ей предлагает: — Любит кофе господин По утрам молоть один. Ждать так ждать! Она присела. Час прошел, ей надоело. И слугу она зовет. Он мурлычет: — Кофе пьет Господин… Она присела. Ждет-пождет. Ей надоело. И слугу погромче кличет. А слуга опять мурлычет: — Господин мой уши моет. Нет уж! Больше ждать не стоит! Кучу хвороста брык-брак! Раскидала так и сяк. Словно молния из тучи, Вылетает Микус злющий. И давай шипеть, плеваться: — Кто посмел распоряжаться Во владении моем? Мяу! Кто разрушил дом?! Но опешил вдруг котище; — Рингла, ты?! — А мы-то ищем Всюду нашего кота, Ай, да Микус, ай-да-да! Ты куда девался, старый? По пещерам и амбарам Ищем, ищем — не найдем! В куче хвороста твой дом? Мы бараниной кормили, И в повозке мы возили, Ты ж удрал от нас! Зазнался! — Я и сам добуду мяса. Не хочу быть попрошайкой. Ты зачем здесь? Отвечай-ка. Отвечает Рингла честно: — Забрела в такое место, Что и выхода не знаю. К Ричусу все время шла я. — К Ричусу? Туда по рощам. Не найдешь пути короче. — Как умен ты, Микус милый! — Если 6 ты мышей ловила, Тоже б умная была. — Что ж, будь счастлив! Я пошла.  Хорошо идти по роще. Не было б пути короче, Если б только не зайчата: Вправо, влево пострелята Разлетятся. Пули — точно! Не догнать их даже гончей. Рингла очень устает, То бежит, то отстает. Птицы ягоды приносят. — Съешь орешек, — белки просят. А дорога все длиннее, Никакого сладу с нею. Припекает жарко солнце, Ни бежится, ни идется. Говорит зайчатам Рингла: — Не была б дорога длинной, Если б солнце не пекло. Тяжело мне, тяжело. Солнце речи Ринглы слышит, И обидой жаркой пышет: — Помешало среди дня! Ладно, вспомните меня. Тут же облаком укрылось, Спать за тучи завалилось. Вмиг вокруг похолодало. Рингла сразу бодрой стала, Словно пьет росу с тюльпана, Что поднялся в поле рано И живой росы набрал. Снова путь коротким стал. Все полями да полями Побежали ноги сами…  Видит вдруг малышка вяз. Рингла тут же взобралась По ветвям да по сучкам К низким, темным облакам. Стала ниточкой дорога, Но зато вблизи берлога, Царство Ричуса — медведя! Обнимает Рингла ветви, И кричит, и напевает. Старый вяз позабывает Об усталости своей И смеется вместе с ней. А зайчата не смеются, И к стволу зайчата жмутся. Ринглу это удивило. Рингла ласточку спросила: — Ты не знаешь ли, что с ними? Ласточка же в небе синем Чертит круг, щебечет с грустью: — Улетаю, тороплюсь я, Замерзаю, замерзаю. Лебеди кричат: — Не знаем! — Курл-курлы! — В тревоге странной Журавли летят. И вянут Возле девочки цветы: — Рингла, так хотела ты! Листья дерево теряет — Вся природа умирает: И былинки, и кусты: — Рингла, так хотела ты. Прогнала ты, Рингла, солнце! Рингла больше не смеется: — Солнышко, прости меня Посвети нам среди дня! Солнце облаком укрылось, Спать за тучи завалилось, Ничего оно не слышит. И летят сперва неслышно, Словно бабочки, снежинки. А потом: и ни тропинки, И ни кустика смешного Только вой бурана злого. Очень больно пяткам голым, Точно тысячи иголок Колют так, что бьет озноб, Выбивают зубы дробь, Жестяным платок стал, тоже Проморожен, проморожен. Рингла сникла, и молчат Двое маленьких зайчат.  Но увидели зайчата: С палкой толстой, суковатой Кто-то вышел на дорогу. Богатырь ревет: — В берлогу Не мешай идти им, тьма, Перестань мести, зима, Я царю в медовом царстве! — Это ж Ричус! Ричус, здравствуй! — Рингла, ты! Как хорошо, Что тебя я вдруг нашел. Мне голубка рассказала, Что меня ты так искала! Мне на спину полезай. Отдыхай, не замерзай. Словно золушка в карете, Рингла едет на медведе. Лютой стуже не добраться,— Вот всегда бы так кататься, Но открылись ворота В царство меда, ай-дай-да! И медведица выходит На крыльцо. И гостью вводит Не куда-нибудь, в хоромы. А хоромы-то огромны. Шесть веселых медвежат К ней вразвалочку спешат. Ох, круглы, как репа, мишки. Крендели жуют да пышки, Все едят — не наедятся, За столы опять садятся. Так и ломятся столы От конфет и пастилы. Миска с медом, с медом блюдо, И медовый крендель-чудо. Грудой пряники лежат. |
