Отделка стены храма в Сузах

Терракота. XII в. до н. э. Париж. Лувр

«Нужно непрестанно людей умножать и скот» — в том или ином выражении эта мысль пронизывает буквально все гаты. С этих позиций восхваляются и «хорошие» правители:

Пусть властвуют хорошие правители

(Пусть не властвуют плохие),

Осуществляя доброе учение и преданность,

То учение, что приносит благо людям и их потомкам,

И пусть утвердится уход за скотом ради сытости скотоводов...

И пусть плодоносят растения.

(48, 5—6)

«Хорошим» правителям, и прежде всего легендарному покровителю Заратуштры Кавай Виштаспе, возносится хвала: их должны почитать мирные скотоводы. Но весь гнев обрушивается на врагов оседлого скотоводства и земледелия: «Скотовод — поборник благой мысли, нескотовод — непричастен к ней» (31, 10); «Злодей — это тот, кто находит пропитание тем, что совершает насилие над скотом и людьми праведного скотовода» (31, 15). Ненависти достойны и предводители грабительских орд кочевников, их правители-колдуны, их лживые жрецы-карапаны. Заслуживают мучений те, кто «своими языками умножают грабеж и насилие», которые, как ленивцы среди прилежных, «живут нескотоводами среди скотоводов» (49, 4); лженаставник — это тот, «кто порочит священные слова, кто о скоте и о солнце говорит как о наихудшем в видимом мире, кто призывает к опустошению пастбищ и к оружию против последователей добра; приверженцы лжи пытаются разграбить наследственный удел, угнать скот пронзительным гиканьем» (32, 10—12).

По существу, те же представления о земной жизни перенесены на всю Вселенную. И там происходит непрерывное столкновение добрых божеств и духов со злыми божествами и духами — дэвами. Это связано с постоянной борьбой Духа добра и Духа зла, о котором наиболее выразительно рассказано в проповеди о двух духах (30).

А теперь обращусь я к тем, кто хочет слушать...

Прислушайтесь ушами своими к наилучшему,

Проникнитесь ясным пониманием двух верований,

Дабы каждый перед Судным днем сам избрал одно из них:

Оба духа, которые уже изначально в сновидении были подобны близнецам

И поныне пребывают во всех мыслях, словах и делах, — суть Добро и Зло.

Из них обоих благомыслящие правильный выбор сделали, но не зломыслящие.

Когда же встретились оба духа, они положили начало

Жизни и тленности и тому, чтобы к скончанию века

Было бы уделом лживых — наихудшее, а праведных — наилучшее.

Из этих двух духов избрал себе Лживый наихудшие дела.

Праведность избрал для себя Дух священный, чье облачение — небесная твердь.

(30, 2—5)

Далее повествуется, что дэвы по глупости и неведению своему избрали злую мысль и предались ярости, дабы нести погибель людям. Божества же придали силу телу и духу людей, чтобы при последнем испытании расплавленным металлом праведный был бы спасен: «Мы теми хотим быть, кто весь мир светом озарит, чтобы наступил конец Лжи [Друдж]; и кто поймет, что для приверженцев Лжи уготованы вечные муки, а для последователей справедливости — вечное благо, тот обретет счастливую долю».

В царстве божеств и духов Добра, согласно представлениям «Гат», господствует удивительный порядок, гармоничная симметрия, отражающая идеал земного распорядка. Гармония эта покоится на излюбленном в гатах принципе троичности, отражающем первобытное почитание «счастливых чисел», в частности числа 3.

Подобно тому как в тогдашнем обществе верховный правитель — предводитель вооруженной дружины опирался на старшего жреца, главу сословия жрецов, и на родовых старейшин, глав общин и домов оседлых скотоводов-земледельцев, так и в небесном мире господствует троица: высшее божество Ахура Мазда (букв. владыка всеведущий), который опирается на духа огня — Арту Вахишта (произносится также Аша, букв. наилучший распорядок; небесный прообраз жречества и старшего жреца) и на духа скота — Воху Мана (букв. благая мысль; небесный прообраз общины оседлых скотоводов и их старейшин). Эта троица одновременно воплощает и моральную триаду: единство мысли, слова и дела. Воху Мана — носитель мысли, Арта Вахишта — дела, а Ахура Мазда — воздействующего слова, которому придается особое значение (что соответствует авторитету приговора и приказа, изреченного верховным правителем государства, его царем).

Небесная троица выступает в сопровождении добрых духов (ахуров). Они также, с одной стороны, являются духами определенных стихий, а с другой — олицетворяют их благотворное воздействие. Таких добрых духов четыре: дух металла — Варйа Хшатра (букв. прочная власть), дух земли — Спента Армаити, или Арматай (дочь Мазды и сестра Арты; букв. благодетельная преданность), дух воды — Аурват (букв. здоровье) и дух растений — Амертат (букв. жизненная сила, бессмертие). Все семь божеств назывались позже Амеша Спента, т. е. Бессмертные святые, и им приписывались некие мистические свойства. В «Гатах», однако, такого мистического отношения к духам нет.

В дальнейшем при цитировании и изложении содержания гат имена различных духов намеренно переводятся нами по-разному: то согласно их гатическим наименованиям (Воху Мана, Армаити и т. п.), то по их функциональным значениям (благая мысль, преданность и т. п.). При этом всегда следует также иметь в виду и то явление, ту естественную стихию, которую каждый из них олицетворяет. Так, например, почти всегда, когда упоминается в гатах имя Воху Мана, тут же говорится о скоте, о скотоводе, божеством которых он является. Намеренное разнообразие имен при переводе должно помочь понять, как воспринимались по закону партиципации (отождествления естественного явления и анимистического духа, деятеля и действия, процесса действия, его акта и результата) образы гат и их смысл древними слушателями, что, в свою очередь, должно предостеречь от восприятия наивных, анимистических представлений древних иранцев в их последующем, жречески-канонизированном, мистическом толковании.

Ярким образцом партиципационного восприятия духов добра и вместе с тем пристрастия к троичной симметрии может служить следующая строфа, которая к тому же вводит нас в своеобразную поэтику гат:

1. О ты, творец скота, воды и растений, даруй мне

2. Жизненную силу [Амертат] и здоровье [Аурват] твоим благодетельным духом, О Всеведущий [Мазда];

3. А также силу и бодрость — посредством благой мысли [Воху Мана] в Судный день приговора».

(51, 7)

В этой строфе все переплелось между собой: природа, духи, благие действия, моральная триада, — и все это выражено в строжайшей симметрии:

1. Скот дух скота — Воху Мана

(благая мысль)Вода

дух воды —

Аурват

(здоровье)Растения

дух растений —

Амертат

(жизненная сила)

2. Благодетельный дух (т. е. мысль)Всеведущий —

Мазда

(т. е. владыка

слова)Жизненная сила

(т. е. дело)

3. Благая мысль (мысль)Приговор —

словоСила

и бодрость

(дело)

Одновременно в гатах часто проявляется натуралистическое антропоморфное восприятие добрых духов и божеств: «Покажитесь же мне, — восклицает Заратуштра, — о наилучшие, во плоти, зримо и внимайте моим славословиям» (35, 6). Заратуштра молит их о зримой помощи, «мановением руки приводящей к благополучию» (50, 5). Он часто подчеркивает интимность и простоту своих отношений с Мазда, называя его другом («помоги, словно друг, поддерживающий друга»), не только умоляя его, но и требуя, иногда даже почти как равный у равного.

Ахура Мазда изображается богом властным, воинственным, но справедливым, что соответствовало тогдашнему идеалу царя: «Я познал тебя, Мазда, как извечного творца, отца Воху Маны [духа скота] и создателя Арты [духа огня], господина в деяниях жизни» (31, 8).