Сказано – сделано! Еще бы, с его-то возможностями. В общем, девушку в социальных сетях мы нашли. Из одного белорусского села. Так даже лучше, легче будет договориться. Заодно посмотрели и финансовые проблемы папы этой девушки. Проблемы были, и это давало мне некоторую уверенность в возможности достижения консенсуса. Я мигом мотнулся в белорусскую глубинку. Но не сразу. Сначала я арендовал в ближайшем к селу городке большой черный джип.
Большой черный джип стоял прямо напротив нужного мне дома. Я курил уже пятую сигарету. Занавеска на окне дергалась все более и более нервно. Наконец из дома вышел невысокий мужичек, одетый просто, по-домашнему. Немецкого автомата, как я боялся, у него подмышкой не было. Значит – договоримся!
Он подошел к арендованному "Мерсюку" и попытался хоть что-нибудь рассмотреть через глухую тонировку. Я открыл переднюю дверь.
–Здорово, хозяин!
–Ну, прывітанне. Ты чаго тут ста??
О-о, как тут все сложно! А я, как назло, переводчика в делегацию не включил. Поэтому пришлось на простом французском ему объяснять, чего это я тут стою. Говорить по-немецки я все-таки не рискнул. Кто их знает, партизан этаких… Через пару минут до мужика дошло, и он перешел на русский.
–Чего тут встал, говорю? Нет у меня денег, понял? Все в дело вложил.
–Ага! И все деньги у тебя ухнули в выгребную яму… Знакомое дело. Да ты садись в машину. Поговорить нам надо. Я у тебя деньги отнимать не буду, наоборот – я деньги тебе привез. Вот, гляди.
Я бросил на панель перед ним конверт. Он раскрылся, и из него скромно высунулось несколько мертвых американских президентов. В такой веселой компании и у нас дело пошло веселей. Мужик с трудом подавил желание схватить конверт, откинулся на спинку сидения, осмотрел салон, поковырял пальцем обивку сидения и удовлетворенно поцокал языком.
–Я у тебя денег не возьму… Хватит! Ученые уже.
–А я тебе их не просто так дам. Я у тебя хочу купить все документы твоей дочки. Олесей ее зовут?
–От, бандюки поганы! Да я вас за дочу…
–Ты остынь, Игнат! Не дергайся. Я не бандит какой, я простой человек из России. Но попал я в трудную ситуацию. Понимаешь, полюбил я девушку из Средней Азии. Она поступать к нам в институт приехала. Очень, кстати, похожа она на твою дочь. Так вот, закончилась ее виза… А для этой категории мигрантов продлить ее – дело почти невозможное. Да и другие препоны есть. И жениться на ней мне трудно будет, и гражданство ей сделать, понимаешь? А вот для девушки из Белоруссии у нас открыты все пути! Ну, почти все… Вот я и подумал – дочка у тебя еще молодая, год-другой от тебя ни на шаг. Так ведь?
Мужик нехотя кивнул.
–Живете вы в селе, все вас тут знают, документы каждые пять минут у нее никто проверять не будет. Так ведь?
Мужик кивнул уже с большей уверенностью.
–А тут – гроза с ясного неба! Бабах! От молнии дом-то и вспыхнул. Все документы и сгорели. Помучается дочь без них с годик, и все восстановит. А за это время я все свои проблемы решу. А ты получишь пять тысяч…
–Да за пять тысяч я и сморкаться не буду! Десять давай!
Я вздохнул и достал еще один конверт.
–А страховка за сгоревший дом? Ты это учел?
Мужик весело закивал головой.
–Учел, учел! А новый дом строить? Еще денег давай!
–На, душегуб белорусский! Губы не раскатывай – я посмотрел сколько стоит дом на селе поставить. Куда руками лезешь?! Документы тащи. Все тащи, со свидетельства о рождении и до последней бумажки, понял?
–Понял… А когда это… молния ударит?
–Когда скажешь, тогда и ударит. Только ты барахло не жалей. Не вытаскивай заранее. А то люди вокруг не дурнее тебя будут, так?
Мужик скрипнул зубами и кивнул.
–Эти соседи – да-а… Просто НКВД на мою голову! Завтра давай пожар пусть будет. А мы к куму съездим… Корова на выпасе… а подсвинка куму придется подарить, хай ему будет!
–Завтра, так завтра. Беги за бумагами. Эй, богоносец! Денежки-то пока оставь, партизан ты лихой!
Вот так Гуль получила комплект настоящих документов, мужик получил страховку и деньги на развитие кулацкого хозяйства, а я опять стал беднее на пятнадцать тысяч американских рублей. Но лёд определенно тронулся.
Чуть не тронулся с этим ледоходом и я.
Когда я тихо-мирно вошел в дом, то услышал приглушенное женское хихиканье и бормотание. Так горлицы переговариваются. И еще тетерева на току. Ну, и зашел я в зал. Не постучавшись. А там!
Перед зеркалом, как кобра под звуки дудочки заклинателя змей, крутилась Гуль. В красивом черном белье. И если бюстгальтер еще можно было ухватить простым мужским взглядом, то трусики без увеличительного стекла были уже не видны… Гуль увидела меня в зеркале и завизжала, пытаясь прикрыться руками.
–Опять визжишь, воин? Не ори, видел я тебя во всех видах уже… И совет тебе на будущее – если мужчина застает тебя в такой ситуации, проще подпустить его поближе, и с возгласом "Ах!" упасть в его объятия. В обморок, понятное дело. Усекла, стриптизерша?
Гуль этого слова не знала, но на всякий случай кивнула.
–Ну, что стоишь? Я подошел уже… падай!
Но падать ко мне в объятья она не стала, а ведьмой без помела вылетела из комнаты. Мама смотрела на нас и улыбалась.
–Ничего смешного я не вижу. Я там ургучу как лось, а ты ее учишь без штанов дефилировать…
Мама засмеялась.
–Афоня, я и тебя когда-то учила шнурки на ботинках завязывать. Ты пойми, мальчик мой, ведь она ничего этого в жизни не видела! Ей же ко всем этим тонкостям привыкать нужно. Но девочка молодец, быстро во все вникает! Повезло тебе с ней. А скажи-ка ты мне, Афоня, ты с ней… э-э…
–Да, я с ней именно что "э-э"! Чуть жизни я с ней не лишился! Она для меня самый дорогой сувенир из турпоездки, вот. И самая большая головная боль. Ну, ничего! Знаю я в тайге один заброшенный скит. Там ей самое место будет. Грехи замаливать, капусту с грибами солить, ходить в рубище и в черном белье за… – тут я поднял ценник с пола. – Ни хрена же себе! Мама! А может, проще было на эти деньги мне костюм купить, а?
Мама рассмеялась. Она была чрезвычайно довольна.
–Милый мальчик! Молодая девушка – это алмаз без огранки! А вот сделать из нее настоящий бриллиант и поместить этот бриллиант в достойную оправу – дело любящего ее мужчины!
Тут в комнату прокрался алмаз без огранки. Он скромно смотрел в пол и был одет в камуфляжные штаны и футболку.
–А по мне, мама, вот так оно и лучше! Сразу видно все грани. Особенно – сзади! Так ведь, Гуль?
–Да, Афанасий. Прости меня…
–Ладно, забыли. Иди уж, переодевайся в новые тряпки. Все равно я женщине никогда не поверю.
Лицо Гуль вспыхнуло радостным румянцем.
–Можно? А ты не будешь больше сердиться?
–Можно, можно… Не буду. И еще, Гуль. У меня тоже есть для тебя подарок. Вот, держи. Это паспорт. Такой документ, удостоверяющий твою личность. Так нужно на Земле, потом тебе все объясню. Теперь тебе семнадцать лет и зовут тебя не Гуль, а Олеся. Я даю тебе новое земное имя!
–Ах! Семнадцать лет! – мама счастливо прикрыла глаза. – И какое чудесное имя – Олеся! И знаешь, девочка, – оно тебе очень идет. Только тебе надо сделать мелирование и еще…
Я привычно вздохнул. Мама была права. По-своему…
