ПОСЛЕ ТАЙМ-АУТА

— Ну, — сказал Немцов. — Бить-то будешь?

— А в кого тут? — ответил я. — В «Ходорковского»? Не, не буду. Человек в тюрьме все-таки. И «Зюганова» не могу — я когда-то состоял в КПСС. И «Явлинского» тоже — он мой сосед по дому, за него моя жена голосовала. Не буду.

— А я вот буду. Мне «Гамова» не жалко...

Немцов прицеливается...

— Ну, бей! Всех не повыбиваете! — кричу я.

Немцов отодвигает в сторону доску.

— Да ладно, Саш... Я вот подумал, если сейчас стрельну в «Гамова», получится, что я стрельну в журналиста. И без меня желающих много... Я тоже отказываюсь!

Партия так и остается недоигранной...

«Мне не нужна Звезда Героя»

... Ну а баня, в которую привел меня Немцов, была «либеральной» и протоплена неважнецки — булыжники едва теплились. Даже веник был не березовый, а из полыни. «Это для запаха», — пояснил Немцов. «А похлестаться?»

— Вас же Ельцин в преемники хотел. Парился бы я сейчас с президентом.

— Я совершил ошибку. Если думал стать президентом, не надо было в Москву ехать, когда олигархи контролировали Кремль. Я тогда еще ввел термин «бандитский капитализм».

— Но не сам же Немцов расхотел в президенты, а Ельцин его расхотел...

— После того как согласился стать первым вице-премьером, я понял: они точно меня замочат. У меня была первая идея — чтобы воровство сократить.

— Ага, помню — пересадить всех на «Волги». Только почему вы привезли меня в баню на «Лексусе»?

— Это моя частная машина. Я личные деньги трачу, как считаю нужным.

— А-а-а...

— Был эпизод. Березовский пришел ко мне — а я был министром топлива и энергетики — и говорит: «Хочу возглавить Газпром». Я ему: «Ты в своем уме! Это пол-экономики страны! А кто, кто согласен-то?» Он: «Вяхирев,Черномырдин». Я говорю: «Не верю!» Позвонил Вяхиреву — тот нехотя: да, мол, придется Березовского на Газпром. Потом — Черномырдину. «Ну в принципе то, се... — мялся Черномырдин. — Я знаю, ты решишь правильно».

— Ушел от ответа?

— Типа да. Я сказал Березовскому: «Боря, ты никогда не получишь Газпром. Пока я здесь, понял? Можешь меня пристрелить...» Он тогда сказал...

— Ты не будешь преемником?

— Нет, он сказал: «Я тебя уничтожу — как политика!» И они зарядили телекиллера Доренко. У меня же рейтинг был, как сейчас у Путина. (Путин сказал потом: «Боря, как ты мог бороться с этими людьми, когда они управляли Россией? Они — а не вы с Черномырдиным и Чубайсом».) И мой рейтинг стал падать. А после позвонил Ельцин: «Я устал тебя защищать».

— Чего же вы так не просчитали?

— Мне надо было торговаться, пока не предложат пост премьера. И вот тогда были бы уже не страшны олигархи.

— Не жалеете?

— Не очень.

— А если бы вы тогда пошли на хитрость: отдали Березовскому временно...

— Газпром?!

— Газпром! Стали бы президентом, а потом Березовского арестовали.

— Саша, отдать Газпром — это значило отдать Россию. Они и так уже были близки к тому, чтобы все контролировать, Газпром был последней махиной, которая отделяла их от полного контроля над страной.

— Так это Немцов спас Россию?

— Сто процентов! Было еще одно дело. Вяхирев хотел тридцать восемь процентов акций Газпрома купить за шесть миллионов долларов, а Газпром стоит двести миллиардов. Девять месяцев мы с ним воевали. Уже был оформлен трастовый договор на его имя. Если бы этот договор я не отменил, мы бы лишились страны.

— Да вы же Герой России! Вам Золотую Звезду в Кремле должны дать!

— Не надо. Я же не Рамзан Кадыров.

— Надо было во время выборов об этом рассказать. Глядишь, выбрали бы вас...

— Да ладно. Вот мы обсуждали, что делать, чтобы народ стал лучше относиться к Чубайсу. Я говорю: «Чубайс, тебе девочку из горящего дома спасти бы, вот ты просто постарайся!» А он: «Эх, даже если спасу, все потом объявят, что я специально поджег дом».

Как Немцов выступал свидетелем в Королевском суде Англии

Кстати, о Березовском и откровениях Немцова, которые содержались в этом нашем «банном» интервью, которое вышло в «Комсомолке» 31 марта 2006-го. В мае того же года в Высоком суде Англии в центре Лондона рассматривался иск этого беглого российского олигарха Бориса Березовского к другому российскому олигарху — Михаилу Фридману. Еще в 2004 году в телепередаче «К барьеру!» Фридман заявил, что Борис Абрамович угрожал ему, произнеся сакраментальную фразу: «Мы вас замочим!» Березовскому это не понравилось. Вот он и подал на «коллегу» в суд.

Десять из двенадцати присяжных заседателей согласились с БАБом и признали, что его репутации действительно нанесен ущерб. Была определена и его сумма: два миллиона долларов.

Британская пресса сообщила, что свидетелем на этом процессе выступал Борис Немцов. Узнав об этом, я сразу же позвонил своему герою...

— Борис Ефимович, это правда, что вас вызывали в суд в качестве свидетеля?

— Да, я провел в Высшем королевском суде два дня. Там, кстати, вспоминали мое интервью в «Комсомолке». Его перевели на английский и раздали присяжным.

— На предмет...

— Вашей газете я сообщил, как ко мне пришел Березовский: «Хочу возглавить Газпром». Он тогда сказал, что согласны и Вяхирев, и Черномырдин: первый руководил Газпромом, второй — правительством. Я стал им звонить, так как Березовскому не поверил.

Так вот, адвокат Березовского задал мне странный вопрос: дескать, в интервью «Комсомольской правде» вы утверждаете, что сначала звонили Вяхиреву, потом — Черномырдину, а на суде говорите, что сначала — Черномырдину, потом — Вяхиреву. Согласись, не очень большая неточность. Но на этой основе адвокат Березовского делает вывод: мол, если Немцов не помнит, кому он первому позвонил, значит, он вообще ничего не помнит...

Был еще очень смешной эпизод. В моем интервью есть фраза: «Ну в принципе то, се... — мялся Черномырдин». Адвокат у меня спрашивает: «А что он все-таки сказал?» Я говорю: «Вы знаете, я по-русски не могу передать, что он сказал, а вы хотите, чтобы я — по-английски...» Русские, которые были в зале суда, засмеялись, а присяжные так ничего и не поняли...

— Ну а по существу...

— Я рассказал то же самое, что и в «КП», когда я ответил Березовскому, что Газпром он не получит, услышал от него угрозу: «Я тебя уничтожу как политика!» После этого он дал указание «телекиллеру» Доренко меня «мочить», и тот каждое воскресенье говорил про меня гадости на Первом канале.

Нанимали каких-то проституток на улице за двести долларов, и они говорили, что со мной развлекались. А я их знать не знал... За три месяца мой рейтинг с шестидесяти пяти (а это был 1997-й, лучший год реформ — пенсии высокие, инфляция низкая) упал до трех процентов.

Потом, уже лет через пять, я сказал Доренко: «Серега, это же подло». А он мне: «Борь, это же заказ! Тебя заказали, а я лишь исполнитель». На суде я так и говорил.

Конечно, британским присяжным, которые мало что про Россию знают, поскольку это простые учителя, докеры, студенты, такое дико было слышать.

— Почему же Березовский выиграл суд?

— У него был сильный адвокат, и сам он к этому делу отнесся очень-очень серьезно. Имея статус политического беженца, он заранее получил фору перед британцами. Березовский не переставая твердил, что он «жертва путинского режима» и «отец русской демократии», честный, незапятнанный человек... Британцы же обо всех его художествах не знают. Вот и клюнули...

А сейчас снова окунемся в наше с Немцовым «банное» интервью...

Почему демократы не остались в дураках?

— Подтянутый Немцов ушел в тень, а в СПС верховодил толстый и очкастый Никита Белых. (В конце 2008-го он стал губернатором Кировской области. — А.Г.) Удивительно...

— Ерунда это все... Фигня.

...Пока мы «точили демократические лясы», либеральную баню наконец разогрели. А Немцов смочил веник в кипятке и стал хлестать по моей журналистской спине.