Я проще хочу сказать, чтобы всем было проще и понять, что мы ведь ничего нового не изобретаем. Мы свою страну формулируем. Я чувствую, сегодня какое-то такое витает в воздухе: там кто кому, кто чего...
— Говорят, кризис — глобальный и экономический.
— Отродясь такого не бывало, и опять то же самое. Корячимся, как негры... Мы сегодня на таком этапе экономических реформ, что их не очень видно. На ноги встанем, на другое ляжем. Вообще-то успехов немного. Но главное — есть правительство. Правительство обвиняют в монетаризме. Признаю — грешны, занимаемся. Но плохо. Кто говорит, что правительство сидит на мешке с деньгами? Мы мужики и знаем, на чем сидим. Изменений, чтоб дух захватывало, не будет. Иначе чтобы кому-то что-то дать, нужно будет у другого взять или отобрать.
— Вы так считаете?
— Мы с вами так будем жить, что наши дети и внуки завидовать станут. Абсолютно, и не только я, считаю, но я хочу продолжить дальше, чтоб понимать... Надо же думать, что понимать... У меня к русскому языку вопросов нет. На любом языке я умею говорить со всеми, но этим инструментом я стараюсь не пользоваться. Мы выполнили все пункты от «А» до «Б»... Чем мы провинились перед Богом, Аллахом и другими?
— Может, надо было провести деприватизацию и раздать деньги народу?
— В нашей жизни не очень просто определить, где найдешь, а где потеряешь. На каком-то этапе потеряешь, а зато завтра приобретешь, и как следует! Принципы, которые были принципиальны, были непринципиальны. Мы надеемся, что у нас не будет запоров на границе. С налоговым сюрриализмом надо кончать. А кто пытается нам мешать, о них мы знаем в лицо. Правда, там не назовешь это лицом.
— Как России не вляпаться в еще больший звездец?
— Не надо умолять свою роль и свою значимость. Это не значит, что нужно раздуваться здесь и, как говорят, тут махать, размахивать кое-чем.... Сегодня идет напряженная работа в кабинетах.
Некоторые предлагают пойти на какие-то там хотелки, как говорят, я извиняюсь, кто-то хочет больше... Ну, здесь так не бывает... Кто бы нас сегодня ни провоцировал, кто бы ни подкидывал какие-то там... — не будет никаких. Никаких не будет даже поползновений. Наоборот, вся работа будет строиться для того, чтобы уничтожить то, что накопили за многие годы...
Ввяжемся в драку — провалим следующие да и будущие годы. Кому это нужно? У кого руки чешутся? У кого чешутся — чешите в другом месте.
О властных (и не только) органах
— Викстепаныч, что быстрее рухнет — доллар, евро или рубль?
— Произносить слова мы научились. Теперь научиться бы считать деньги... Много денег у народа в чулках или носках. Я не знаю где — зависит от количества... Я бы не стал ставить эти вопросы так перпендикулярно.
— А если положить их горизонтально?
— Тут у многих, между прочим. Лежит. Ну и пусть лежит... Ну, значит, он тебе не нужен, ну если нет нужды его использовать. Вот у тебя лежит?
— Не всегда!
— Вечно у нас в России стоит не то, что нужно!.. Говорят, наш спутник без дела висит. У нас много чего висит без дела, а должно работать!
— Куда смотрит правительство?
— Правительство — это не тот орган, где, как говорят, можно одним только языком... Правительство поддержать надо, а мы ему по рукам. По рукам, все по рукам. Еще норовим не только по рукам, но еще куда-то. Как говорил Чехов.
— На что же теперь вся надега?
— Естественные монополии — хребет российской экономики, и этот хребет мы будем беречь как зеницу ока... Нельзя думать и не надо даже думать о том, что настанет время, когда будет легче... Учителя и врачи хотят есть практически каждый день!.. Ни то не сделали, ни эту не удовлетворили, ни ту... Надо контролировать, кому давать, а кому не давать. Почему мы вдруг решили, что каждый может иметь?
— Где же выход? Или хотя бы вход?
— Надо всем лечь на это и получить то, что мы должны иметь... Секс — это тоже форма движения... У нас какой-то, где-то мы чего-то там, сзади все чего-то побаиваемся.
— А вы сами-то как насчет этого самого?
— Я далек от мысли... Я не сторонник сегодня влезать с распростертыми объятиями... Красивых женщин я успеваю только заметить. И ничего больше... Здесь вам не тут... Я не тот человек, который живет удовлетворениями. Для меня день прожитый — это уже история... Но пенсионную реформу делать будем. Там есть где разгуляться.
«Я всегда работал первым лицом»
— А как вам курс Президента России?
— Курс у нас один — правильный.
— Вы так уверены?
— Я нигде и никогда, по сути дела, не ошибался.
— А говорят, ветви власти легли под Кремль.
— А у нас что, Конституция — «стоячая», «сидячая» или «лежачая»? А то, что Кремль пытаются за всякие случаи дергать — мол, подминает... Да он еще никого не подмял!
— А вот журналисты некоторые кручинятся: мол, Кремль давит.
— Давно надо и больше... Вас хоть на попа ставь или в другую позицию — все равно толку нет... Второй канал государственный стопроцентно, но иногда такое выдает, что хоть глаза не открывай. Тяжеловато смотреть, тошнит порой, но смотришь, куда деваться... Я же вижу по глазам: вас же тошнит...
Вы думаете, что мне далеко просто? Мне далеко не просто... Меня всю жизнь хотят задвинуть. Все пытаются... Задвигал, только таких еще нет... Я с молодых лет... всегда работал первым лицом. Кто мне чего подскажет, тому и сделаю. Моя специальность и жизнь проходили в атмосфере нефти и газа... Да и я вон в своем седле — только ветер в ушах... Я тоже нес большую нагрузку. У меня даже голос сел. А я ведь даже вчера не пил и другого ничего не делал. Я бы это с удовольствием сделал...
— До сих пор ходят легенды о пяти миллиардах долларов, которые вы якобы умыкнули...
— Если бы я все назвал, чем я располагаю, да вы бы рыдали здесь!.. Сейчас историки пытаются преподнести, что в тысяча пятьсот каком-то году что-то там было. Да не было ничего! Все это происки!..
— А что будет дальше?
— Куда уж еще дальше? И так уж видно, что министр внутренних дел подключился сегодня к сектору экономическому. Ну а чего здесь больно умного, или там заумного, или захитрого, чтобы не додуматься? Да потому что это идет на грани преступности...
Вот мы там все это буровим, я извиняюсь за это слово, Марксом придуманное, этим фантазером... Я проще хочу сказать, чтобы всем было проще и понять, что мы ведь ничего нового не изобретаем... Мы продолжаем то, что мы уже много наделали... Какую бы общественную организацию мы ни создавали — получается КПСС... Я готов и буду объединяться со всеми... Вся страна будет наблюдать этот балаган... Нельзя, извините за выражение, все время врастопырку.
Когда моя... наша страна в таком состоянии, я буду все делать, я буду все говорить... Кто тебе сказал, что не принимаю? Все принимаю... Если надо выпить водочки, выпью. И спою... Да ладно... А все те вопросы, которые были поставлены, мы их все соберем в одно место.
— Складно вы говорите...
— Ну, Черномырдин говорил не всегда так складно. Ну и что? Зато доходчиво. Сказал — и сразу все понимают. Ну, это мой, может быть, стиль. Может, я не хочу сказать, что самый правильный, но очень понятный и доходчивый. И кто тут меня может заменить? Убью сразу... Извините. В харизме надо родиться!
II. Павел Бородин
«В ГАБАРИТЫ ВОРА НИКАК НЕ ВПИСЫВАЮСЬ»
«Бери шайку. У нас будет три ходки»
— Чем-чем, ты говоришь, обшита изнутри парная Черномырдина? — ревниво спросил у меня Бородин, когда прочитал в «Комсомолке» о том, как я ходил с послом в баню.
— Кажется, липой, — растерялся я.
— То-то же! — с гордостью изрек Пал Палыч. — А у меня — апашем. Я же Паша! (Кстати, позже, когда он мне рассказывал о том, как Путин и Лукашенко ходили в баню под Минском, — в красках расписывал, что парная белорусского президента изнутри оформлена специальным материалом, который называется аВова и аСаша. — А.Г.) Эти доски из Африки, накаляются докрасна, но не горят. Приходи, не пожалеешь!
