«Хорошо, — подумала старуха, — знаю теперь, что делать».

Тут она заплакала и стала умолять дочь:

— Не хочешь жить со мной всегда — переночуй в родном жилище хоть одну ночку!

Пожалела Миржан старую мать, согласилась остаться у неё до утра. Рада старуха, сразу помолодела.

А день уже на исходе. Ночь наступила, заснули дети, заснула и красавица Миржан. Тогда старуха поднялась потихоньку с постели, отыскала в потемках топор и крадучись выбралась из юрты.

Подошла она к реке, встала над обрывом и прокричала громким голосом:

— Ахмет! Ахмет! Я твоя жена! Приди, мой свет, поднимись со дна!

В тот же миг змей появился из воды и, положив голову на берег, ласково сказал:

— Наконец-то ты пришла, моя Миржан! Заждался я тебя, истосковался по детям…

Не стала медлить старуха, взмахнула топором и отсекла змею голову… Покатилась голова по берегу. А вода в реке сделалась красная-красная…

Наутро проснулась Миржан, собрала детей и стала прощаться с матерью:

— Прощай, мать, приду к тебе через год.

Приближается красавица к реке — мальчика за руку ведёт, девочку на груди несёт. Стала над водой, зовёт мужа:

— Ахмет! Ахмет! Я твоя жена, приди, мой свет, поднимись со дна!

Нет никого. Подождала Миржан, кличет снова:

— Ахмет! Ахмет! Я твоя жена, приди, мой свет, поднимись со дна!

Всё не выходит из тёмных глубин владыка подводного ханства. Заныло сердце у Миржан, присмотрелась она к реке, а река-то вся красная-красная…

Всё поняла Миржан, заплакала, стала детей целовать:

— Умер родитель ваш!.. Я виновата в его гибели… Что мне делать теперь с вами, сиротами?

Глянула она сквозь слёзы на детей и говорит:

— Ты, дочка, ласточкой будь — низко летай над водой! А ты, сынок, будь соловьём — на заре рано песни пой! Я же, мать бесприютная ваша, кукушкой стану, с места на место кочевать стану, по мужу тосковать буду, печально куковать буду!..

Сказала — и обернулись все трое птицами, взмахнули крыльями, разлетелись в разные стороны.

Счастье Кадыра

Жили два брата. Старший был разумный и работящий, а младший — бестолковый, ленивый и завистливый. Звали его Кадыр. Про него и сказка.

Пришёл Кадыр к брату и говорит с досадой:

— Почему так получается, брат, скажи, сделай милость! Одного мы с тобой рода-племени, одного отца дети, а доля у нас разная. Тебе удача во всём, мне ни в чём нет удачи. Твои овцы плодятся и тучнеют, мои — дохнут одна за другой; твой конь первым доскакал в байге, а мой сбросил меня на полдороге; у тебя за столом всегда мясо и кумыс, а у меня незаправленной похлёбки не вволю; у тебя ласковая жена, а на меня ни одна девушка не смотрит; тебя уважают старики, а надо мной без стыда глумятся даже подростки…

Улыбнулся старший брат:

— Не иначе мне счастье моё помогает.

— Почему же оно не помогает мне?

— У каждого своё счастье, Кадыр. Моё любит трудиться, твоё, видно, спит себе где-то под карагачом.

«Постой же, — думает Кадыр, — разыщу я своё счастье, заставлю работать на себя».

И в тот же день пустился он в путь на поиски счастья.

Идёт да идёт. Далеко забрёл. Выскочил из-за камня косматый лев, стал впереди на дороге, ждёт. Испугался Кадыр, а бежать — всё равно никуда не убежишь: голая степь кругом. Что будет?

Лев говорит:

— Ты кто такой?

— Я Кадыр.

— Куда идёшь?

— Иду искать своё счастье.

— Ну, тогда слушай, Кадыр, — сказал лев, — когда найдёшь счастье, спроси у него, что мне делать, чтоб у меня прекратилась резь в животе. Никакие травы не помогают. Замучился я, совсем пропадаю. Обещаешь исполнить моё поручение — не трону тебя, не то загрызу сразу.

Кадыр поклялся раздобыть для льва совет или лекарство, и зверь уступил ему дорогу.

Идёт дальше Кадыр. Видит: среди выжженного солнцем поля сидят старик, старуха и девушка чудной красоты, все горько плачут, точно по покойнику.

Остановился Кадыр.

— О чём вы плачете, люди?

— Велико наше горе, — отвечает старик. — Три года назад купил я это поле, отдал за него всё, что имел за душой. Не щадя сил, возделываем мы землю, как мать за младенцем, ухаживаем за посевом. А урожая ещё не собрали ни разу. Дружно поднимаются всходы, буйно зеленеет поле весной, суля обильную жатву, но к середине лета, сколько ни поливай землю, посев сохнет и сгорает до самых корней. В чём причина такой беды, никто сказать не может. Помирать приходится, добрый человек. Нет у нас счастья.

Говорит Кадыр:

— А у меня хоть и есть счастье, да оно спит где-то под развесистым карагачом. Вот иду его разыскивать.

Тут старик стал упрашивать Кадыра:

— Душа моя, да не подует тебе ветер в лицо, да не уместятся твои успехи за пазухой! Если поможет тебе случай найти своё счастье, не откажи, спроси у него, не знает ли оно, отчего погибают наши посевы. Век буду тебе благодарен.

Кадыр пообещал старику вернуться на это место с ответом и снова тронулся в путь.

Через сколько-то дней Кадыр пришёл в большой город, который оказался столицей хана. Едва он появился на улицах среди шумной толпы, как на него набросилась стража и за шиворот потащила в ханский дворец. Кадыр от такой неожиданности совсем потерял голову и, не ведая, в чём его вина, приготовился к самому худшему. Но хан встретил его милостивой улыбкой и ласковыми словами.

— Будь моим гостем, чужеземец, — сказал хан, — и расскажи, кто ты и куда идёшь.

Кадыр упал на колени и, путаясь в словах, рассказал о себе хану.

Выслушав его, хан приказал:

— Встань и подойди ко мне, Кадыр. Не бойся меня. Я обращаюсь к тебе не как к рабу, а как к другу. Есть у меня просьба к тебе. Когда ты встретишься со своим счастьем, спроси его, почему я, владыка обширного, богатого и могущественного ханства, живу без радости и горько тоскую в золотом дворце. За ответ, какой бы он ни был, я щедро вознагражу тебя.

И вот Кадыр снова в пути. Три года пространствовал. Пришёл он к высокой чёрной горе и видит: у отвесной скалы стоит развесистый карагач, а под ним спит в тени мёртвым сном раздетое и разутое, немытое и нечёсаное какое-то существо, похожее на человека.

«Неужели это и есть моё счастье?» — подумал Кадыр и принялся будить лежебоку:

— Вставай, проснись, пора приниматься за дело! Вон счастье моего брата трудится на него не покладая рук. Что ж ты не хочешь служить мне? Проснись, поднимайся скорее!

Долго он кричал и тормошил сонливца. Наконец счастье зашевелилось, потянулось, приподняло голову и, зевая, стало протирать глаза.

— Это ты, Кадыр? Напрасно ты таскаешься по свету, ноги бьёшь. Лежал бы ты лучше вот так под развесистым карагачом, спокойнее бы тебе было. Счастье помогает умным да трудолюбивым, как твой брат, а таким, как ты, глупцам и бездельникам, и счастье не впрок. Ну да раз уж ты пришёл ко мне, то садись и говори, как нашёл сюда дорогу, что видел, с кем встречался, о чём беседовал и что тебе от меня надобно.

Начал Кадыр рассказ, а счастье, позёвывая, его слушает. Дослушало до конца, научило, что кому отвечать на обратном пути, и потом говорит:

— Заключаю я по твоим рассказам, Кадыр, что много в тебе плохого, однако есть и хорошее. За хорошее и хочу наградить тебя. Ступай домой. Большое счастье ждёт тебя впереди. Не всякому такое даётся. Смотри только, не упусти его по своему ротозейству. Прощай!

Растянулось опять Кадырово счастье на траве под карагачом и захрапело на всю долину. Стал было Кадыр снова трясти его, чтобы разузнать толком про своё будущее, да куда там — весь вспотел, а счастья так и не добудился. Постоял он, повернулся и зашагал по собственному следу туда, откуда пришёл.

Добрался до столицы, явился к хану. Хан обрадовался ему, выслал прочь всех слуг и телохранителей, усадил гостя рядом с собой:

— Говори, Кадыр!

И Кадыр сказал:

— Счастье моё открыло мне причину твоей печали. Ты правишь страной, и все называют тебя ханом, думая, что ты мужчина. А ведь на самом деле ты женщина. Тебе тяжело скрывать истину и не под силу одной нести воинские труды и заботы правления. Избери себе достойного мужа, и веселье снова вернётся к тебе.