«Молодечик, — подумал Олег про Марию, — свой человек!» — а вслух сказал:

— Чего и следовало ожидать.

— Вы волнуетесь, Олег Михайлович? — спросила она.

— Есть немного, — честно признался он. — Ситуация у меня непростая.

— Я в курсе, — неожиданно призналась секретарша. — Я вам вечером скажу все, что узнаю.

«Опа!» — подумал Олег. Мария смотрела на него очень серьезно.

— Красивые глаза, — признался Павленко.

— Что? — не поняла секретарша.

— У тебя очень красивые глаза. Я таких еще не видел. Тебе говорили об этом?

— Ты еще не говорил.

— Вот сказал. — Павленко прищурился. — Хорошо, что мы перешли на «ты». Я приеду за тобой в шесть. Идет?

— Идет, — согласилась Мария. — Только припаркуйся не у входа, а через дорогу.

«Молодечик!» — еще раз оценил Олег, подмигнул в последний раз и ушел.

Как и договорились, он приехал к шести и прождал ее почти час. Наконец, она впорхнула в его джип:

— Извини, никак не могла вырваться!

— Ничего, — ответил он. — Я ж понимаю.

И подумал про себя: «Красивая! Порода чувствуется». Мария и правда нравилась ему все больше и больше. Он вообще любил женщин в этом возрасте. Еще молодые, но уже не дети. Без капризов и амбиций восемнадцатилетних, зато опытные, как правило, ласковые, умеющие ценить хорошего мужчину, умеющие глубоко чувствовать и, чего уж там душой кривить, в сексе оч-чень даже ничего. Качественные, в общем.

Он повез ее на открытую веранду модного этим летом ресторана «Парус». Мария не стала долго тянуть и уже в дороге выложила ему о встрече Быки с Бойцовым.

После беседы с Павленко Быков чернее тучи подошел к окну своего кабинета. Желваки переваливались на его бритой, «облагороженной» физиономии, как камни. Для него, конечно, не страшен был сам Павленко, этот «пижон с Тигровой», как называли его в школьной юности. Но пугало то, что существует этот проклятый диск. Того, что есть на нем, как перечислил содержание Павленко, хватит не только сесть, но и круто подставить серьезных людей и в своем городе, и в Москве. А это будет пострашнее, чем сесть.

Быков схватил телефон и отдал секретарше распоряжение вызвать Андрея.

Он так и продолжал стоять у окна, когда через полчаса секретарша доложила, что к нему подъехал Андрей Романович Бойцов.

— Впусти, — коротко распорядился Быков.

В кабинет уверенно вошел худощавый, хорошо одетый человек, вопросительно глянул на вице-мэра и привычно пристроился в кресле справа от стола.

Быков молча прошел к своему месту.

— Что-то случилось? — тревожно глядя на хозяина кабинета, спросил вошедший.

— Случилось, — процедил Быков. Помолчав, спросил: — Ты с Павленко контачишь?

Бойцов развел руками:

— Ну, не враги, конечно. Но былой дружбы уже нет. В банях вместе уже не паримся. А что? Наезжает?

— «Наезжа-ает», — передразнил Быков, — кишка тонка ему на меня наезжать! А вот вякать пытается. Шантажировать меня, сука, вздумал. Чтоб, дескать, в тендер я не лез, чтоб, значит, все по-честному было. Чтоб он, бля, выиграть мог спокойно.

Его собеседник усмехнулся:

— Да пусть вякает, тебе-то на его вяки!..

— А то и оно, что не!.. Он, сука, компру на меня имеет. Сказал, что диск к нему в руки попал, а на нем материалы разные. Он тут кое-что перечислил из их содержания.

— И что! Это же не подлинные документы, если на диске. Так, копии.

— Дурак ты, Боец! Если прокуратура эти копии получит, то и подлинники найдет. Тут главное — знать, что искать. А если найдет, то кранты не только мне, тут такой отстрел начнется! Чего лыбишься? Думаешь, тебя не касается?

Бойцов напрягся — Быка был прав.

А тот забарабанил толстыми пальцами по столу.

— Короче, езжай к нему!

— К кому? — Бойцов задрал брови.

— «К кому», — опять передразнил Быков, — к дружбану своему, к Павленко, чтоб он сдох! Клянись в дружбе, землю жри, жопу ему лижи, глотку порви, что хочешь, делай, а чтоб диск он тебе отдал. Не привезешь, я твой гребаный бизнес еще до того, как меня в асфальт закатают, успею по ветру развеять. Не надейся, что я уйду, а вы все, прилипалы сраные, жить спокойно останетесь!

От вице-мэра повеяло такой тяжелой и злобной энергией, что Бойцов на своем стуле превратился в статую. Похоже, даже дышать перестал. Повисла тяжелая пауза. Наконец, Быков резко поднялся, из-за стола вышел, опять к окну подошел. Вид города, открывающийся из окна его кабинета, всегда действовал на него успокаивающе. И кромка моря, проглядывающая на заднем плане, тоже всегда радовала. Стоя так, Быков обычно говорил сам себе, имея в виду всех, и знакомых, и незнакомых: «Ну что, козлы позорные, сделал я вас! Вот вы где у меня! Я и выше поднимусь, а вы как были черви, так и останетесь!»

Только сейчас легче от вида лежащего у его ног города не стало.

— А откуда у Павленко эта компра? Он что, сам собрал? — подал, наконец, голос Бойцов.

— Не знаю. Сказал, что случайно к нему попала. Я еще разберусь, кто собрал. А пока мне содержание всего диска увидеть надо. Потом найду суку по «почерку», на куски порву. Из того, что Павленко назвал, похоже, без хабаровских не обошлось. Но ничего, у меня и там люди есть, найду и «творцов», и заказчиков.

На этих словах Быкова его собеседник совсем стал лицом сер. Даже испариной покрылся. Хорошо, что вицик смотрел не на него, а на город.

— А что толку, что я диск у Павленко заберу? У него, может, сто копий наделано!

— Вряд ли. Если это на спецзаказ сделано, обычно от копирования защищают. Тот, кто заказывает такую информацию, не заинтересован, чтоб она тиражировалась. Какой смысл бабки платить, если ты не единственный ее обладатель? Тут, чтоб защиту снять, таким хакером быть надо! Вряд ли твой Павленко настолько в компьютерах рубит. А постороннему человеку не доверишь — опасно. Вот и похоже, что Павленко — единственный обладатель этой бомбы. Так что ты, Андрюха, пока один можешь мне помочь. Привези диск. Вопрос жизни и смерти, — Быков вдруг зловеще хохотнул, — твоей жизни, козе понятно! С павленковской я уже для себя решил. И сроку тебе — два дня!

— Как ты все это услышала? — Павленко был искренне поражен.

— Я уже давно работаю на этом месте, много чего умею узнать, — без ложной скромности призналась Мария. Просто Мария. Чем дальше, тем больше Олег радовался неожиданно случившемуся роману. Во всех отношениях…

Весь вечер Бойцов звонил ему на сотовый. С интервалом в десять минут. Павленко не отвечал. Сложив два и два, к утру он понял, что ему лучше на некоторое время исчезнуть из жизни города. Он загрузился вместе с машиной на паром и отбыл в направлении, известном ему одному.

Бойцов продолжал звонить. К обеду, уже устроившись на побережье, Павленко решил ответить.

— Да, Андрей, слушаю тебя! — Его голос был бодр.

— Здравствуй, Олег! Дело у меня есть к тебе. Вопрос жизни и смерти, — повторил Бойцов слова Быкова, — очень встретиться надо.

— Но я сейчас не в городе.

— Скажи — где, я примчусь хоть на Луну.

На другом конце помолчали. Бойцов взмолился:

— Олег, о помощи прошу! У меня серьезные проблемы!

— У меня тоже проблем хватает. Ты, наверное, уже понял, что я зашифровался. Так, на всякий случай.

— Я приеду один! Я клянусь тебе!

Павленко еще немного помолчал, потом ответил:

— Садись завтра на утренний паром на Славянку, там тебя встретят. Будь один и без машины. Мы проследим.

Оставив машину в городе и взяв билет на паром, Бойцов направился в Славянку.

В другое время, да при других обстоятельствах он любовался бы красотой залива, дышал морским бризом, следил за полетом чаек. Но сейчас ничему глаз не радовался. В груди со стороны сердца довольно сильно что-то давило. Но он не обращал на это внимания.

Так, куря одну за другой сигареты и кидая их с высокого борта парома в синие волны, путаясь в планах своих дальнейших действий, Бойцов прибыл в порт Славянка.