Я включила противотуманные фары. Нам от этого дорогу лучше видно не стало. Но хотя бы мы в этом сплошном облаке пыли будем заметней для встречных. Думаю, что это нас и спасло.
Из-за очередного поворота навстречу вынырнула маленькая машинка. И тут же следом вылетел огромный контейнеровоз, идущий на ее обгон. Водитель-дальнобойщик резко взял влево, чтоб не смять машинку, а тут на встречке — мы, как живые.
Я резко нажала по тормозам. Трейлер несся на нас, сотрясая дорогу. В последний момент водитель крутанул вправо, и огромная кабина пролетела в метре от нас.
Нашу машину обдало мощной волной.
Но следом за кабиной тянулся огромный контейнер, и его занос был поболее, чем у кабины.
Мы обе широко раскрытыми глазами глядели на приближающийся хвост контейнера. Все происходило как в замедленном кино. В голове моей сложилось: «Он нам сразу в лоб шарахнет или задницу снесет?»
Катька забормотала скороговоркой: «Мама, мама, мама, мама!..»
Угол контейнера в клубах пыли пронесся мимо…
…Мы сидели молча. Потом Катька выдохнула: «Вот гад! Козел конченый!»
Я тихо тронула с места. Надо поторопиться, пока кто другой в нас сзади не врезался.
Дальше ехали в молчании. Я размышляла о превратностях судьбы — час назад мы любовались морем и жаждали еще больших впечатлений. А вот случись беда — и ничего не останется, ни эмоций наших, ни страстей. Жизнь, как поезд, дальше пойдет, а нас — будто и не было. Невесело!
Дорога пошла вниз. Спуски стали положе, повороты не столь крутыми. За одним из них оказался мост через довольно полноводную реку. Щит перед мостом указал, что реку зовут Ракушка. Внизу просматривались длинные песчаные плесы и берега, поросшие ивами. Мы постепенно успокоились. Сделали погромче музыку и принялись подпевать. Но судьба решила продолжить наше «закаливание». Новое испытание поджидало нас, как кот глупых цыплят.
С нашего конца моста поперек дороги, упираясь бампером в деревянные ограждения, стоял большой серебристый джип.
Вот и здрасте! Еще один придурок!
Я осторожно объехала джип по встречке. Катька высунулась из окна по плечи, стараясь рассмотреть, кто в кабине.
— Слышь, Манюня! А водитель как-то странно сидит! Что-то не так. Может, остановимся?
Честно говоря, мне не хотелось никаких остановок. Хотелось скорее до места добраться, залечь в нашем бунгало на берегу и ни о чем не думать — ни о козлах в контейнеровозах, ни о странных водителях джипов. Я бы и не остановилась, но Катька, вечный тимуровец, настояла.
Мы припарковались и вышли из машины. Почувствовалось перенесенное напряжение — ноги, шея, спина просили разминки. Я сделала несколько наклонов влево-вправо, огляделась по сторонам. Дорога была пуста. Тут уже лежал асфальт и воздух был чистым, никакой пыли, только зной и тишина.
Тишина с цикадами! Как хорошо жить-то! Ах, хорошо!
Мы стояли рядом со своей машиной и поглядывали в сторону джипа.
— Ну что, сходим? — Катька нерешительно двинулась. Я потопала за ней.
Джип был развернут к нам левым бортом. Его двигатель работал. Мы подошли к водительскому окну и заглянули внутрь.
Водитель сидел, откинувшись назад. Голова его безжизненно свисала на плечо. Я открыла дверцу. В салоне работал кондиционер и пахло дорогим освежителем.
— Алло! Мужчина! Вам плохо? — Катька потрясла человека за плечо.
Тот не отвечал. Только голова мотнулась. Что он мертв, ощущалось во всем. Даже в звуках органной музыки, изливавшейся из стереоколонок. Катька повернула его голову, пытаясь нащупать артерию — не получилось. На запястье пульс тоже не прослушивался, хотя руки были теплыми. Похоже, умер буквально только что.
Никаких видимых причин кончины человека мы не обнаружили. Скорее всего — сердце.
Мужчины на это дело хрупкие очень.
Но что нам-то делать? Звонить? А куда? Да и сотик наш вне города вел себя ненадежно. Или это наша самая дешевая телефонная компания не могла обеспечить четкую связь вдали от цивилизации?
Оставить дядьку вот так, наверняка мертвого, без каких-то с нашей стороны действий — нехорошо.
Я лихорадочно соображала:
— Значит, так! Надо ехать до ближайшего населенного пункта. А оттуда связаться с милицией и «Скорой помощью».
— А зачем «Скорая»? — как-то флегматично отреагировала Катька. — Она уже не поможет.
— А может, он еще жив? А мы не умеем правильно пульс нащупать? Мы же с тобой профаны в этом деле.
— Ну ладно, поехали! — Катьке уже не терпелось поскорее покинуть неприятное место.
— Кто-то из нас должен остаться!
— Ой! Чур, не я! — Подруга натурально перекрестилась. — И вообще, зачем кому-то оставаться?
— Некогда объясняться! Точно знаю, что кому-то надо быть тут. Вдруг он оживет и ему помощь нужна будет? Или чтоб тело дикие звери не растащили!
По ходу моей речи у Катьки глаза выросли до размера теннисных шаров. Я и сама покрылась мурашками от собственной фантазии. И все же кому-то надо остаться.
Катька, глядя на меня, категорически трясла головой. Я решилась:
— Ладно, ты езжай, а я буду тут ждать. Возьми его документы. Сразу в милицию сдашь.
— А где они?
Я открыла пассажирскую дверь, поискала в бардачке. Тот был пуст. Зато на полу, между задним сиденьем и водительским креслом, лежала дорогая бор-сетка. Наверное, свалилась, когда джип затормозил. Я взяла ее и заглянула внутрь — немного наличных долларов и рублей, документы.
Не стала особо копаться, вручила борсетку Катьке:
— На, там разберетесь. И быстрее давай. Сама понимаешь, мне тут не очень…
Катька резво побежала к нашей машине. Я как-то приторможенно смотрела, как она стартанула, посигналив мне на прощание.
Дорога по-прежнему была пустынна. На уши навалились стрекот цикад и шум реки под мостом. В другой ситуации я с удовольствием слушала бы эти негородские звуки. Но сейчас, наедине с джипом и его хозяином, мне стало весьма не по себе.
В этот момент мелодией Шопена залился сотовый телефон в джипе.
Я заглянула в машину, стараясь не смотреть на водителя. Телефон находился в подставке на панели. Я взяла его и немного повозилась, пока сумела включить кнопку ответа. Звонят наверняка знакомые или родственники. Очень хорошо, сейчас я объясню им ситуацию, и мы с Катькой освободим себя от неожиданной ответственности.
— Алло! Алло!
В ответ молчали.
— Алло! Вы слышите меня? Ответьте, пожалуйста!
На том конце отключились. Ну вот! Решили, наверное, что не туда попали. Сейчас перезвонят.
Но звонок не повторился.
Держа телефон в руке, я отошла по мосту от машины. Как-то не очень приятно стоять рядом с мертвецом. Я решила присесть в тенечке. Подходящее местечко нашлось за мостом — невысокие кустики, нежная травка. Там я и присела, привалившись спиной к дереву.
Мысли мои по-прежнему крутились вокруг темы бренности нашей жизни. Судьба играет с нами в пятнашки. Никто не знает, что ждет его за поворотом — то ли бешеный трейлер, то ли сердечный приступ, то ли голубая лагуна. И слабые, и богатые-благополучные — все равны в этой игре. Нас с Катькой сегодня не запятнали, а вот мужику не повезло. А ведь ехал себе и жизни радовался, музыку слушал…
Однако неизвестно, сколько мне тут сидеть. Хоть бы кто-нибудь проехал, остановился! Я поерзала, устраиваясь поудобнее. Попробовала прикрыть глаза.
…Я глянула в сторону джипа. Он вдруг тронулся с места.
Машина неуклюже выровнялась на мосту и медленно поехала вперед.
Я хотела вскочить с места, но что-то удержало меня.
А машина медленно миновала мост и, поравнявшись с моим укрытием, остановилась. Было слышно, как хлопнула дверца. Потом показался водитель. Он медленно обошел джип спереди. Шел, как будто прислушивался, останавливаясь после каждого шага. При этом лицо его было поднято вверх, отчего казалось, что он не только прислушивался, но и принюхивался.
