Результатом такой работы явилось то, что рисунки удивительно гармонично сочетаются в произведении со словесными образами, создавая редкое единство и пластичность целого.

Несмотря на душевную боль, которую не могли не вызывать развороченный ворох воспоминаний и толпящиеся перед внутренним взором образы, Антуан, по свидетельству навещавших его в это время друзей, работал над «Маленьким принцем» с огромным увлечением. Он как бы отводил душу.

«Я был у него в Лонг-Айленде в большом доме, который он снимал с Консуэло в то время, когда писал „Маленького принца“, — вспоминает Андре Моруа. — Работал он по ночам. Вечером, после обеда, он становился разговорчивым, рассказывал что-нибудь, пел, шутил, показывал карточные фокусы. Около полуночи, когда другие шли спать, он садился за письменный стол. Я засыпал. Часа в два ночи меня будили голоса на лестнице — возгласы: „Консуэло! Консуэло!.. Я голоден... Сделай мне яичницу“. Консуэло спускалась. Окончательно проснувшись, я присоединялся к ним, и снова Сент-Экс много и хорошо говорил. Утолив голод, он опять садился За работу, а мы с Консуэло пытались задремать. Ненадолго. Не проходило и двух часов, как дом оглашался криками: „Консуэло! Мне скучно. Спустись, сыграем партию в шахматы!“ Затем, когда мы были снова в сборе, он читал нам то, что только что написал, а Консуэло, сама поэт, предлагала ему разные Остроумные варианты...»

«...Я хотел бы сказать, — пишет Сент-Экзюпери, — жил-был однажды маленький принц. Он жил на планете чуть побольше, чем он сам. И ему нужен был друг: для тех, кто понимает жизнь, так было бы куда правдоподобнее...»

Да, возможно, он так бы и сказал, но Антуан еще, хочет верить, он еще не утерял своей жизнерадостности, своего врожденного оптимизма — и из-под пера его рождается уже знакомый по «Земле людей» и все же совершенно обновленный образ мудрого фенека. И, как и там В пустыне, когда он умирал от голода и жажды, этот образ заставляет его глубже проникнуть в суть вещей.

«Тут-то и появилась лиса.

— Здравствуй! — сказала лиса.

— Здравствуй! — вежливо отвечал маленький принц. Он обернулся, но не заметил никого.

— Я здесь, — раздался голос из-под яблони.

— Кто ты? — спросил маленький принц. — Ты так красива...

— Я лиса, — отвечала лиса.

— Поиграй со мной! — предложил маленький принц. — Мне так грустно...

— Не могу я играть с тобой, — отвечала лиса. — Я не приручена.

— Вот как! Прости, — сказал маленький принц.

Но, подумав немного, добавил:

— Что значит «приручить»?

— Ты не здешний, — сказала лиса. — Что ты ищешь?

— Я ищу людей, — отвечал маленький принц. — Что значит «приручить»?

— У людей, — сказала лиса, — есть ружья. И они охотятся. Это большая помеха! Они разводят кур. Только этим они и интересны. Ты ищешь кур?

— Нет, — отвечал маленький принц. — Я ищу друзей. Что значит «приручить»?

— Это давно забытое дело, — молвила лиса. — Это означает «создавать узы»...

— Создавать узы?

— Конечно, — отвечала лиса. — Пока ты для меня лишь маленький мальчик, подобный ста тысячам таких же маленьких мальчиков. Ты мне не нужен. И я тебе не нужна. Я для тебя лишь лиса, подобная ста тысячам таких же лис. Но если ты меня приручишь, мы станем друг другу нужны. Ты будешь для меня единственным в своем роде на всем свете. Я буду для тебя единственной в своем роде на всем свете...

— Я начинаю понимать, — сказал маленький принц. — Есть одна роза... Мне кажется, она меня приручила...

— Возможно, — молвила лиса. — Всякое случается на Земле.

— О! Это не на Земле! — отвечал маленький принц.

Лиса казалась весьма заинтригованной.

— На другой планете?

— Да.

— А на этой планете есть охотники?

— Нет.

— Вот это интересно! А куры?

— Нет.

— Ничто не совершенно! — вздохнула лиса. Однако она тут же вернулась к своей прежней мысли: — Жизнь моя однообразна. Я охочусь за курами — люди охотятся за мной. Все куры похожи одна на другую, и все люди схожи. Поэтому я малость скучаю. Но если ты приручишь меня, жизнь моя как бы озарится солнцем. Я буду узнавать звук шагов, отличный от всех других. Другие шаги заставляют меня зарыться в землю. Твои — вызовут меня, как музыка, из норы. Взгляни! Видишь там хлеба на полях? Я не ем хлеба. Пшеница мне ни к чему. Поля пшеницы мне ничего не говорят. И это грустно! Но у тебя золотистые волосы. И это будет так пре-, красно, когда ты меня приручишь! Золотистая пшеница будет напоминать мне о тебе. Я полюблю шелест ветра в пшеничных колосьях...

Лиса умолкла и долго смотрела на маленького принца.

— Пожалуйста... приручи меня!-сказала она.

— С удовольствием! — отвечал маленький принц. — Но у меня мало времени. Мне надо найти себе друзей и еще столько познать!

— Познаешь, только когда приручаешь, — молвила лиса. — Людям некогда и нечего больше познавать! Они покупают у торговцев все готовое. Но торговцев друзьями не существует, и у людей нет больше друзей. Если хочешь иметь друга, приручи меня!

— Что нужно для этого делать? — спросил маленький принц.

— Надо быть очень терпеливым, — отвечала лиса. — Сначала ты сядешь поодаль от меня, вот так, на траву. Я буду следить за тобой уголком глаза, а ты будешь молчать. Речь — источник недоразумений. Но с каждым днем ты сможешь подсаживаться все ближе и ближе...

И маленький принц явился на следующий день.

— Было бы лучше приходить всегда в том же часу, — сказала лиса. — Если, например, ты будешь являться в четыре пополудни, с трех я уже начну радоваться. Чем ближе будет час твоего прихода, тем все счастливее я стану. В четыре часа я начну уже сгорать от нетерпения и беспокойства. Я открою цену счастья! Если же ты будешь приходить, когда придется, я никогда не буду знать, на какой час настроить сердце... Нужна обрядность.

— Что такое «обрядность»? — спросил маленький принц.

— Это тоже нечто давно забытое, — отвечала лиса. — Это то, что отличает один день от другого, один час от другого. Обрядность существует, например, у моих охотников. По четвергам они пляшут с деревенскими девушками. Поэтому четверг — прекрасный день! Я совершаю прогулку до виноградника. Если бы охотники плясали каждый день, все дни походили бы один на другой, и у меня не было бы каникул.

Итак, маленький принц приручил лису. И когда стал приближаться час расставания:

— Ах!.. Я заплачу... — вымолвила лиса.

— Ты сама виновата, — сказал маленький принц. — Я желал тебе только добра, но ты захотела, чтобы я тебя приручил...

— Конечно, — сказала лиса.

— Но ведь ты теперь будешь плакать! — воскликнул маленький принц.

— Конечно, — вымолвила лиса.

— Вот ты ничего и не выиграла!

— Выиграла, — отвечала лиса. — А цвет пшеницы? — И она добавила: — ...Я открою тебе один секрет. Он очень прост: хорошо видишь только сердцем. Главное скрыто от глаз».

И в то же время, какая внутренняя трагедия звучит в одиноком крике в человеческой пустыне когда маленький принц появляется на Земле:

«Маленький принц поднялся на высокую гору. Единственные горы, которые он когда-либо видел, были три доходившие ему до колен вулкана. „С такой высокой горы, — подумал он, — я разом увижу всю планету и всех людей...“ Но он не увидел ничего, кроме остро отточенных скалистых игл.

— Здравствуйте! — сказал он на всякий случай.

— Здравствуй... здравствуй... здравствуй... — отвечало. эхо.

— Кто вы? — спросил маленький принц.

— Кто вы... кто вы... кто вы... — отвечало эхо.

— Будьте моими друзьями, Я так одинок! — сказал он.

— Я одинок... я одинок.. я одинок... — отвечало эхо».

Людям, стремящимся непременно раскрыть аллегории и спорящим: «Роза — это Консуэло!» — «Нет, это Франция!» — «Лиса — это дружба!» — «Нет, это подруга». — «Нет, это Леон Верт». — «Баобаб — это зло вообще?» — «Нет, это фашизм» и т. д. и т. д., — можно смело ответить: «Да, вы правы, вы все правы. Эта аллегорическая сказка дает возможность читателю наполнить каждое слово текста наиболее близким ему содержанием, облечь каждый образ в, реальную форму. Ибо внутреннее содержание этих форм — непосредственное отражение жизни».