Надин Триомф в очередной раз (в десятый, не меньше) проверила длинный список символов. Она и не рассчитывала, что сможет найти то, чего не обнаружил Мультивак, но это было так по-человечески.

Потом Надин передала лист Бэзилу Северски.

— Порядок совершенно другой, Бэзил, — сказала она.

— Ага, я заметил, — мрачно ответил Бэзил.

— Кончай ворчать. Это ведь хорошо. До сих пор Мультивак выдавал лишь вариации на тему. А сейчас мы получили нечто новенькое.

Бэзил засунул руки в карманы лабораторного халата, качнулся на стуле и уперся спиной в стену. Пальцы наткнулись на бедро и ощутили неприятную мягкость. «А я, похоже, толстею…», — подумал Бэзил. Мысль об этом не слишком радовала.

— Мультивак способен выдавать только ту информацию, которую мы ему изначально сообщаем, — буркнул он. — А базовые условия для телепатии неизвестны нам самим.

Надин нахмурилась. Неврологией занимался Бэзил, но именно она написала программу для Мультивака, при помощи которой отслеживались генные структуры, имеющие потенциальную склонность к телепатии.

— Сейчас у нас есть два различных сочетания генов, и мы можем выявить — во всяком случае, попытаться это сделать — общие факторы, которые, в свою очередь, приведут нас к определению этих самых базовых условий, — сказала она, уходя в защиту.

— Теоретически — да, но теоретизировать мы можем до бесконечности. Если Мультивак будет работать с прежней скоростью, то за все оставшееся время существования нашего Солнца как функционирующей звезды он не успеет рассмотреть и малой доли существующих структурных вариаций генов. Не говоря уже о модификациях, определяемых их порядком в хромосомах.

— Но нам может просто повезти.

Подобные споры — оптимистические прогнозы против пессимистических — они вели не раз и не два. Отличались только детали.

— Повезти? Еще не изобретено слова, описывающего бы ту невообразимую удачу, которая нам потребуется. Хорошо, допустим, нам повезло. Очень повезло. У нас на руках аж целый миллион различных генетических кодов, говорящих о склонности человека к телепатии. Но тут возникает следующий вопрос: какова вероятность того, что у ныне живущего человека есть такая последовательность генов или нечто близкое к ней?

— Ну, можно ведь произвести модификации… — парировала Надин.

— Да неужели? Для этого уже изобретены какие-то особые процедуры? Ну, чтобы как-то модифицировать человека, который, согласно утверждениям Мультивака, потенциально предрасположен к телепатии?

— Но такие процедуры могут появиться в ближайшем будущем. Главное — чтобы Мультивак продолжал работать, фиксируя генетический код каждого новорожденного…

— Нет, есть еще кое-что главное, — перебил Бэзил. — Главное — чтобы Генетический Совет продолжал поддерживать программу. И чтобы мы по-прежнему имели доступ к Мультиваку. И чтобы…

Именно в этот момент их спор прервал Мультивак, выдав еще одну распечатку. Бэзил ошеломленно воззрился на нее.

— Глазам своим не верю… — только и смог выдавить он.

Рутинное сканирование Мультиваком зарегистрированных генетических кодов ныне живущих людей вдруг выдало результат, который соответствовал ранее разработанному образцу с высоким потенциалом к телепатии. Более того, результат не просто соответствовал, он полностью с этим кодом совпадал.

— Глазам своим не верю… — пробормотал Бэзил.

— Мы получили полное совпадение, — радостно откликнулась Надин. В борьбе с постоянным пессимизмом Бэзила ей приходилось все время занимать противоположную сторону, сторону необоснованной веры. Но сейчас Надин праздновала победу. — Мужской пол. Возраст пятнадцать лет. Имя Роланд Уошмен. Еще совсем ребенок. Плейнвью, Айова. Американский регион.

Бэзил уставился на генетический код Роланда, выданный Мультиваком, и сравнил его с кодом из теоретических выкладок.

— Нет, я не верю… — снова пробормотал он.

— Однако вот оно, лежит перед тобой.

— Ты знаешь, какова вероятность такого совпадения?

— И тем не менее код у тебя перед глазами. Вселенная существует триллионы лет. Вполне достаточно времени, чтобы случились самые невероятные совпадения.

— Нет, такого просто не может быть. — Бэзил попытался взять себя в руки. — Айова входила в те территории, которые мы изучали на предмет телепатического присутствия, но ничего там не обнаружили. Конечно, диаграмма показывает лишь потенциал к телепатии…

Бэзил предложил не спешить. Да, Генетический Совет считал телепатию одним из важнейших даров, доступных человечеству, и людей, обладающих ею, следовало разыскивать наряду с музыкальными гениями, а также с теми, кто устойчив к скачкам гравитации, не подвержен-раковым заболеваниям, обладает математической интуицией и так далее, и тому подобное (всего более нескольких сот особых способностей), однако… Популярностью в народе телепатия не пользовалась.

Каким бы удивительным ни казалось умение «проникать в чужой разум», у многих людей подобные перспективы не вызывали энтузиазма. Мысли оставались одним из главных бастионов частной жизни, и без борьбы этот бастион не сдадут. Любое недоказанное документально утверждение об открытии телепатии тут же будет опровергнуто.

Вот почему Бэзил отверг предложение Надин сразу же встретиться с юношей.

— О да, — пробормотал он, — мы заявим о том, что нам удалось найти телепата, и Совет тут же направит по его следу представителей властей, дабы опровергнуть наше заявление и разрушить наши научные карьеры. Сначала нужно постараться побольше о нем узнать.

Разочарованная Надин могла лишь утешать себя мыслью о том, что в компьютеризированном обществе каждый человек с момента зачатия оставляет за собой великое множество самых разных следов и что всю эту информацию можно собрать быстро и без особых усилий.

— Хм-м-м, — заметил Бэзил, — а в школе у него особых успехов нет.

— Эго может оказаться хорошим знаком, — ответила Надин. — Телепатические способности отнимают существенную часть ресурсов мозга, оставляя мало свободных участков для абстрактного мышления. Возможно, именно по этой причине телепатия и не получила развития у людей. Низкий интеллект мешал таким особям выживать.

— Однако он вовсе не idiot savante[1]. Просто обладает способностями ниже среднего.

— Возможно.

— Замкнутый. С трудом заводит друзей. Скорее одиночка.

— Очень подходит, — взволнованно сказала Надин. — Любые ранние проявления телепатии должны пугать, огорчать и сердить окружающих. Подросток, не имеющий жизненного опыта, мог случайно, без какого-либо злого умысла раскрыть чужие планы, за что его почти наверняка били сверстники. Естественно, он должен был уйти в себя.

Они довольно долго изучали полученную информацию, пока Бэзил не сказал:

— Ничего! О нем почти ничего не известно; у нас нет никаких оснований считать, что он телепат. Нет даже указаний на то, что его считают «странным». На него попросту не обращают внимания.

— Совершенно верно! Реакция окружения вынуждает его с ранних лет скрывать свои телепатические способности, а позднее — избегать ненужного внимания. Просто удивительно, как все сходится.

Бэзил с неудовольствием посмотрел на Надин.

— Ты во всем видишь романтическую сторону. Послушай меня! Ему пятнадцать, а это немало. Предположим, он родился с некоторыми телепатическими способностями и научился их скрывать еще с младых ногтей. В таком случае его дар давно атрофировался и исчез. Это самое вероятное развитие событий, ведь в противном случае, останься он полным телепатом, его способности не могли не привлечь внимания. Он бы так или иначе проявил себя.