Одному было 28 лет, другому — 26. Известны люди, которых внезапно настигает каталепсия, если они действуют преждевременно. Может, это великие люди? Кто может быть великим в 20 лет?

Ответ не очевиден, но путь всех двадцатилетних таков: расслаблять мускулатуру или созерцать — чувственной душой — различные состояния материи. Для «скороспелок» вроде тех, о которых мы говорили, единственным состоянием материи были их собственные идеи и амбиции. Их мышление перформативно. Перформатив — это языковое высказывание, назначением которого является не описание реальности, но акт творения. Вейсгаупт с ранней юности мечтает о создании и управлении собственным обществом для посвященных, а себя видит его главой. Его мечта — перформатив в чистом виде: мечтая, он действует. К этому быстро добавляется сильная ненависть к иезуитам (причины этой ненависти остаются тайной следствия; мы не в состоянии хоть что-то предположить в этом отношении), подогреваемая воинственным антиклерикализмом. И он обращается к деизму и манихейству — то есть к язычеству.

Таким образом, не сделав ничего, что необходимо сделать перед вступлением в какую-либо религиозную группу или орден, Адам Вейсгаупт в один прекрасный день понимает, в чем заключается его миссия и какова его истинная область деятельность, и создает орден баварских иллюминатов. Никаких предпосылок — только амбиции и, возможно, месть. Вначале, быть может, юношеское восхищение иезуитами, лучшим учеником которых он являлся. В 20 лет он уже был университетским преподавателем. Но профессором просвещенных — намного раньше; как и во всех других делах со времен своей пылкой юности. Он поставил вселенную своих замыслов на службу своим корыстным интересам, создал систему столь же или даже более могущественную, чем иезуитская. Вейсгаупт приводит ее в действие в 1776 году. Ему 28 лет.

Все сходится. Он берет за основу загадки Общества Иисуса, в ту пору — образца для любой человеческой организации; а в качестве движущей силы он использует ярость и оппортунизм, оппортунизм — потому что на вершине своего могущества, уже подлежащее запрещению в некоторых странах, Общество Иисуса было на грани роспуска.

Ненавидеть его было в духе времени. Однако общество носит имя Иисуса, который говорил: «Я свет миру». Что ж, пусть его секта будет объединением просвещенных. Насмешка и пародия. Ясно, что иллюминизм был в моде — как философия имманентности, как тип теософии и оппозиционное по отношению к Риму духовное течение. Якоб Бёме, Сведенборг и другие теософы-иллюминаты были весьма известны в Баварии. Однако никакая другая теория не могла сравниться по своеобразию с той, на которой Адам Вейсгаупт основал свою Ordo llluminatorum.

Тот факт, что одним и тем же словом обозначаются весьма различные не связанные между собой понятия — источник путаницы и ошибок. Для некоторых вейсгауптианский термин «иллюминаты> не имеет ничего общего с теософией иллюминатов — столь популярной в свое время — а связан, скорее, с odium theologicum («теологической ненавистью») и необычным для той эпохи сходством с манихейством, дуализмом и пантеизмом. Его члены будут думать, что вступили в новое тайное общество, несущее силу, способную изменить мир. Но те немногие, кто был завербован Вейсгауптом и вошел вместе с ним в состав «ареопага», действительно будут просвещены носителем света, Люцифером.

Основанный по образу и подобию Общества Иисуса и названный «Баварские иллюминаты», орден получил то, чего ему недоставало: наименование и образец. Если мы добавим харизму и оригинальность, легкое отношение к словам и понятиям, и — что еще более важно — то, что мы могли бы назвать l’étoile au front (франц.: «звезда во лбу»), мы получим ингредиенты для создания соуса, который оживит привыкший к лакомствам вкус. Останется только зачислить в орден желающих. Несколько оппортунистов и группу доверчивых воздыхателей, недостатка в которых не будет.

С другой стороны — универсальная католическая церковь и масонство, требующее посвящения, классовое, доступное. Оба института считают своим предназначением решение проблем всего рода человеческого. Оба являются институтами: Вейсгаупт — лишь человек, но в душе он чувствует, что его миссия — такая же; он не уподобляется какому-нибудь Вольтеру, поскольку Вольтер, как и Руссо, революционеры первого картеля, проявляли необычайную осторожность, когда, трепеща от страха, говорили: «Мы не говорим громко, чтобы слуги нас не услышали»[54]; в отличие от тех, кто ограничивал свои действия проповедью, Вейсгаупт стремился управлять толпой.

Итак, в 1771 году Вейсгаупт решает основать тайное общество, призванное изменить состояние человечества. Необходимо взять себе новое тайное имя, как это делается во многих религиозных орденах. Он присвоит себе имя Спартак, что более или менее логично. Именно Спартак стоял во главе восстания рабов, и ему почти удалось свергнуть имперскую власть римлян. Серж Ютен[55] напоминает нам, что у Спартака-римлянина был чересчур современный для античности идеал: общество свободных людей, без хозяев и рабов, без социальных и имущественных различий.

Показателен следующий факт: Вейсгаупт взял имя не какого-нибудь мифического деятеля или классического философа, а именно революционера. Это ясная декларация намерений.

В качестве реверанса в сторону катаров или «совершенных», перфектов, манихеев, как и сам Вейсгаупт, орден будет орденом перфектибилистов, который, как любое общество, имеющее далеко идущие амбиции, делился на разные ступени: послушники, минервали (вербуемые из масонов), посвященные, просвещенные, ареопагиты, и т. д. (см. Приложение I). Вскоре общество окончательно превратилось в орден иллюминатов, для которых были провозглашены пять социалистических, революционных, но мало связанных с инициацией целей:

1. Упразднение монархии или какой бы то ни было другой формы правления.

2. Упразднение частной собственности и отмена наследственных прав.

3. Упразднение патриотизма и национализма.

4. Упразднение семьи и института брака, создание системы детского образования в коммунах.

5. Упразднение религий.

Стратегия Спартака должна была со временем превратиться в образец, вдохновляющий все подобные объединения; она была предтечей движений «нового порядка». Эта стратегия идеальна для цели, которую она преследует: вербовка в олигархических кругах; строгая внутренняя иерархия; власть, принадлежащая только Адаму Вейсгаупту и его ареопагу; идеологическая агитация, строящаяся на гуманистических, филантропических, демократических и т. п. приманках. И он действительно выиграл, если то, что мы видим сегодня, — плоды его трудов.

Вероятно, вербовка проходила по принципу кооптации; в первые годы существования движения другой способ невозможен: кого-то нужно убеждать, и так в сети Вейсгаупта попался первый и самый важный из иллюминатов, барон Адольф фон Книгге. Так или иначе, позже уже не было необходимости допускать желающих, ведь Вейсгаупта интересовали прежде всего люди влиятельные, занимающие высокое положение. Хоть это и противоречило его утопической программе и декларации намерений, но в его ордене не было ничего демократического и ничего от идеи равенства; то же самое можно сказать и о масонстве с его принципами Равенства, Братства… Прокрустово ложе никогда не был в порядке вещей.

Был случай, который, пожалуй, поставил под сомнение рыцарскую честь Вейсгаупта. Его любовница оказалась беременной и настаивала на том, чтобы он ей заплатил или на ней женился. Адам Вейсгаупт не собирался делать ни того, ни другого, но женщина пригрозила, что расскажет о своем положении публично — и будет скандал.