Это верно, но сейчас я сильно связан с физическим миром — там время есть время.

Ничего. Видишь, впереди сияние? - Хель протянула руку, указывая на зарево, появившееся прямо по курсу.

Это Иггдрасиль?

Да, мировое древо.

Я видел его ствол в мире теней, видел крону в потустороннем мире, но основание вижу в первый раз, - Холлисток с интересом смотрел на стремительно приближающееся свечение, занимавшее уже весь горизонт. Теперь в нем отчетливо виднелись мощные черные корни, спускающиеся откуда-то сверху и причудливым переплетением уходившие в толщу воды.

Я останавливаюсь! - послышался голос капитана, и в тот же миг «Нагльфар» остановился, резко опустив нос. Ища опору, Хель ухватилась за Холлистока и они заключили друг друга в объятия.

Иггдрасиль получает питание из моего моря, - прошептала она, вплотную приблизив лицо к Холлистоку. Только он мог видеть, что на мгновение она вновь превратилась в ту милую женщину, которая существовала лишь для него одного. - Ухватишься за его корень и вернешься в то тело и место, откуда ты попал в Нибльхейм.

Так просто?

Доступно только избранным, а ты мой избранник. Отправляйся, не будем устраивать слезных прощаний.

Секунду помедлив, Холлисток припал к ее губам и далеко не сразу они смогли оторваться друг от друга. Вокруг ревело море, свистел ветер, атмосфера играла небывалыми красками, переходящими из света в тень, но для них ничего этого не существовало. Лишь тишина, покой и ОНИ.

Все, я ухожу, - Холлисток последний раз посмотрел в глаза Хель, которая после этого сразу приняла прежний облик воительницы. - Действительно, мы же не расстаемся, а лишь прощаемся.

А я о чем говорю! - Хель мягко улыбнулась. - Иди, мой тертон!

Уже встав на борт, чтобы ухватиться за один из корней, находящихся неподалеку, Холлисток обернулся:

А где команда корабля? Куда делся Мадберк?

Они не должны нам мешать, - Хель хитро подмигнула в ответ. - Мы не видим их, они не видят нас. Когда будет нужно, команда проявится.

Ясно, - Генрих отвернулся и, примерившись, ухватился за корень Иггдрасиля….

Глава 28. «Черные викинги» Мойлы.

В этот вечер, 19 июля, на Стокгольм, как, впрочем, и на весь Скандинавский полуостров, налетел северный циклон. Небо покрылось сплошными серыми облаками, и к 20 часам зарядил мелкий противный дождь. Температура упала до 15 градусов, заставив горожан сменить легкую одежду с коротким рукавом на что-то более основательное, а то и вовсе укрыться в домах. Впрочем на следующий день синоптики обещали новое потепление.

Около 22 часов, когда город окутала ночная тьма, от дома номер 23 по Линденваген, что в Йоханессхове, отъехал светло-зеленый микроавтобус «Фольксваген Каравелла». Ничем не примечательный, он ловко влился в поток машин и, доехав до перекрестка с центральной Нинесваген, свернул налево. Возле развилки с Хаммарби Фабриксвэг водитель ненадолго притормозил, чтобы купить сигареты, а затем, повернув на нее, не спеша двинулся дальше. Занятый, видимо, своими мыслями, он не обратил внимания на то, что вот уже около десяти минут за «Фольксвагеном» следует полицейская патрульная автомашина, повторяя все маневры микроавтобуса. Так они доехали до следующего перекрестка, и здесь, перед поворотом на восточную Вермдовеген, водитель «Фольксвагена вдруг нажал на педаль газа. На полупустой дороге его маневр выглядел резким и неожиданным, но водитель патрульной машины не растерялся и не позволил микроавтобусу оторваться. Обгоняя попутные автомобили, они неслись друг за другом, и лишь потушенные проблесковые маячки полицейской машины ломали для окружающих впечатление о том, что идет настоящая погоня.

Скорость уже приближалась к максимально допустимой на дороге отметке, когда «Фольксваген» внезапно затормозил и прижался к обочине. Полицейский «Вольво» проскочил на добрую сотню метров вперед и, остановившись, занял выжидательную позицию. Около трех минут продолжалось это молчаливое стояние, а затем «Вольво», как ни в чем ни бывало, двинулся вперед. Выждав еще некоторое время и дождавшись, когда полицейские скроются из вида, «Фольксваген» также вырулил на дорогу, спокойно продолжив движение.

Шоссе Вермдовеген соединяло остальной Стокгольм с его юго - восточным районом Нака - весьма большой, но малонаселенной частью города. Утопающий в лесах, окруженный озерами озерами и проливами, Нака представлял из себя настоящий заповедник. Выбираясь сюда, горожане оказывались наедине с дикой природой и даже местные жители не знали всех его закоулков. Именно сюда держал сейчас свой путь светло-зеленый микроавтобус «Фольксваген», который, свернув с основной дороги, неспешно двигался по тихим дорогам засыпающих окраин шведской столицы. Проехав по Наканасвэген, он миновал последний жилой район и решительно углубился в кромешную тьму улицы Альтавэген.

Вдали уже виднелись отблески огромного озера Ярласьён, когда лучи фар микроавтобуса вдруг выдернули из темноты силуэт полицейского «Вольво» - того самого, который преследовал его на дороге. Впрочем водителя «Фольксвагена» это не насторожило. Напротив, увидев полицейских, он несколько раз мигнул дальним светом, а затем припарковался в нескольких метрах позади и выключил двигатель.

Все нормально, Бернт? - из окна «Вольво» показалась голова, облаченная в форменную пилотку.

Да, Эрик, - двери микроавтобуса синхронно открылись, и из-за них показались четыре мужские фигуры. Двое сразу отстали, чтобы оправиться, а остальные подошли к машине.

Мы тоже ничего не заметили. При таком маневрировании любой преследователь проявил бы себя.

Да уж, но от «Фольксвагена» надо избавляться, - буркнул тот, кого назвали Бернтом.

Скоро все закончится, что ты волнуешься? - из салона «Вольво» раздался чистый женский голос.

Привет, Кайса! - Бернт нагнулся и заглянул внутрь. На пассажирском сиденье сидела стройная светловолосая девушка лет двадцатипяти, одетая в полицейскую форму.

Привет! Привет, Альфред!

Привет, Кайса! - спутник Бернта легонько хлопнул по крыше машины.

А где потерялись Андреас и Эйлерт?

Сейчас подойдут, - Альфред хихикнул. - Надо меньше пить пива перед поездкой!

Здесь следует ненадолго отвлечься и рассказать, что за компания собралась в этот вечер возле озера Ярласьён на восточной окраине Стокгольма. Кайса Хедвиг, Бернт Йёргенсон, Эрик Хедвиг, Альфред Юнгквист, Андреас Сваллинг и Эйлерт Берквист были знакомы с самого детства. Будучи одногодками, они попали в одну группу детского сада, а затем они вместе учились в школе. После её окончания, Кайса и Эрик Хедвиги, приходившиеся друг другу сводными братом и сестрой, поступили на работу в полицию. Бернт Йёргенсон купил два микроавтобуса и организовав небольшую фирму, начал принимать заказы на автоперевозки. Альфред Юнгквист поступил в университет, но так и не окончив его, подался в помощники к Бернту. Двое оставшихся, неразлучные друзья Эйлерт Берквист и Андреас Сваллинг, отслужив в армии, долгое время перебивались случайными заработками, но затем устроились грузчиками в IKEA, как ни странно, найдя себя в столь нехитрой профессии.

Несмотря на столь непохожие занятия и различный круг общения, все шестеро не только сохранили прекрасные отношения, но и не потеряли дружеской мотивации. Они регулярно созванивались, а по субботам собирались в любимом пивном баре, что давно стало настоящим ритуалом для всех членов компании. Даже Кайса, хрупкая девушка, и та с удовольствием поддерживала эти застолья, не теряясь в мужской компании. Конечно, как это и бывает, в нее были влюблены они все, но только Альфред смог добиться от Кайсы более чем дружеского внимания. Их роман продолжался несколько лет, но когда дело уже двигалось к свадьбе, случилось нечто, перевернувшее всю их жизнь.

В тот день, 15 августа 1987 года, они, как обычно, сидели в баре. Хозяева заведения хорошо знали своих завсегдатаев, и по субботам их столик всегда ждал любимых клиентов. Друзья заказали себе сардельки с жареной картошкой, шесть кружек пива Pripps и морской салат. Шел неспешный разговор и, обсуждая события прошедшей недели, они не заметили, как наступил вечер. Бар был полон посетителей, отовсюду слышалась громкая веселая речь и никто не обратил внимания, как в зал вошел высокий молодой человек, одетый в темный закрытый костюм - одежда несколько неподобающая для теплого летнего вечера, но кому в свободной стране есть до этого дело?