Нормы потребления производимой продукции были не однозначны. Археологические источники показывают, что какая-то часть сельскохозяйственной и ремесленной продукции оставалась в личном пользовании самих производителей. Другую часть произведенных материальных ценностей селяне и горожане уплачивали царю, взимавшему натуральные подати. Поступление массы продуктов и ремесленных изделий в распоряжение царя засвидетельствовало обширными кладовыми в кносском дворце и многочисленными хозяйственными записями царских служителей.
Характерно, что письменный учет вели не только в палатах царя и его родичей, но и в домах знати и зажиточных горожан. Дошедшие до нас записи показывают, что в XVII—XV вв. эти слои населения обладали немалыми состояниями.
Следует сказать, что высокий художественный вкус обитателей Феры в XVI — XV вв., ставшей известной историкам лишь за последние 10 — 15 лет, заставляет по-новому прочитать сообщения Фукидида о том, что Минос, овладев островами, поставил гегемонами над ними своих сыновей. Силы и самостоятельность художественной мысли местных живописцев, чье творчество отвечало запросам заказчиков и состоятельных островитян, видимо, вытекают из того, что критская гегемония на Кикладах допускала большую степень независимости части населения. Расширившийся круг источников, дающих представление о жизни знати и зажиточных слоев населения, заставляет ныне пересмотреть и возникшие лет восемьдесят назад гипотезы о единодержавном характере власти царей Крита. Бесспорно, кнос-ский дворец, восстановленный после землетрясения, представлял собой в 1700—1450 гг. монументальный комплекс, включавший в себя около 1500 комнат, коридоров, лестниц, кладовых и других помещений. Монументальные припилеи обрамляли его главный выход. Центральный двор, как и прежде, был окружен постройками, каждая группа которых имела определенное назначение. В центре восточной половины дворца находился тронный зал, доступ в который шел из центрального двора по широкой лестнице. К нему с юга примыкали жилые апартаменты царя и его семьи, расписанные фресками. Северо-восточная часть дворца, которая была соединена прямыми переходами с жилыми комнатами царя, включала кладовые и мастерские резчиков по камню, мастеров и граверов. В центре западной половины дворца находились комнаты дворцового святилища. За ними тянулся длинный коридор, в который выходили двери 21 кладовой, где хранили зерно и другие припасы.
Однако около 1600 года появляются многочисленные виллы местной знати. Владельцы таких усадеб занимались иногда и морской торговлей, например, в Агиа-Триаде, вблизи от Феста, были найдены многочисленные оттиски печатей, медные слитки в форме бычьей шкуры, различные гири и около 150 табличек с записями количества различных натуральных продуктов. Владелец виллы в Нирухани на северном берегу острова строил свое благосостояние на морских промыслах.
Экономический потенциал 15 — 20 таких владетелей придавал слою местной знати большой вес. Киосские же монархии в таких условиях не могли обладать неограниченной властью. Даже придворная знать, по-видимому, иногда успешно укрепляла свои позиции в ущерб царю. К примеру, в XVII веке в Киоссе, рядом с дворцом, даже захватив место его разрушенного землетрясением крыла, появились обширные жилища аристократии, в том числе и так называемый «Малый дворец». Парадные комнаты этого дома были столь великолепны, что даже могли соперничать с помещениями главного дворца.
Появление особо влиятельных кругов, очевидно, сопровождало усложнение критской государственности. Несомненно, что традиции союзнического принципа в структуре Крито-Кикладской монархии были фактором, обеспечивающим весомые позиции части столичной аристократии. Погребальные обычаи ярко иллюстрируют экономическую устойчивость зажиточных слоев. Самые богатые семьи возводили теперь монументальные гробницы из тщательно отесанных плит. Менее состоятельные хоронили покойников в вырубленных в скалах подземных склепах.
В XVII —XV веках, как показывают памятники материальной культуры Крито-Кикладской монархии, во всех землях этого раннеклассового государства постепенно складывалась устойчивая культурная общность. Эго отражало интенсивный процесс формирования эллинской этнической общности. Примечательна также унификация религиозных представлений. В самых отдаленных территориях царства одинаковые сакральные атрибуты украшали святилища дворцов и домов.
Однако несколько стихийных бедствий губительно отразились на судьбе Крито-Кикладского общества, которое сумело столь эффективно использовать возможности техники бронзы. В начале XVII —XVI вв., а также в середине XVвека Крит испытал тяжелые землетрясения. Но дело не только в том, что пострадали роскошные дворцы, бедствия обрушились на все население. На протяжении 150 лет жителям острова трижды приходилось восстанавливать разрушенные дома, хозяйственные строения и ремесленные мастерские. Немало людей погибало при каждом землетрясении. Восстановление полей, садов, стад, орудий труда и рабочих мест стоило огромных усилий.
Критяне бережно сохраняли хозяйственные традиции, передавали их от поколения к поколению, однако колоссальная катастрофа около 1450 года была особенно губительной, хотя эпицентр ее находился на острове Фера, в 130 километрах от восточной оконечности Крита. Руины дворца в Закро красноречиво говорят о буйстве стихии. Огромные куски массивных каменных стен были отброшены далеко со своих мест. Сильным разрушениям подверглись дворцы Кносса, Маллии, Феста, многие города, виллы и села. Страшную работу стихии завершил пожар, который охватил населенные пункты. Гигантское извержение вулкана на Фере сопровождалось выбросом в атмосферу большого количества газа и пепла. Это изменило климат Крита, сделав его более умеренным. Жители острова потратили на восстановление своего хозяйства очень долгое время. Земледельцы не только должны были восстанавливать свои поля и сады, им предстояло приспособить свои традиционные агрономические знания к более суровым климатическим условиям. Можно предполагать, что необходимость во взаимной поддержке в трудные времена способствовала некоторому упрочению традиционной общинной связи среди сельского населения, особенно в гористых районах острова. Ослабленный Кносс не смог более сохранить свою власть над населением Кикладских островов. В связи с тем, что прежние крупные административные центры, такие как Фест, Маллия и Закро, после 1450 года не были восстановлены, чрезвычайно упростилась система управления.
ПОЗДНЕМИНОЙСКИЙ ПЕРИОД (XVI—XII вв. до н. э.)
Позднеминойский период (примерно с 1600 по 1100 год) характеризуется максимальным развитием культуры острова Крит и затем постепенным ее упадком вплоть до полного разрушения. Некоторые исследователи расширяют верхнюю границу периода до 1700 года, т. к. история островной Эллады именно этих лет известна очень хорошо благодаря письменным источникам и обильным археологическим данным. Население Крита в XVI веке было достаточно многочисленным, большим даже, чем в последующие периоды истории острова. По всему Криту в то время прокладывались дороги со сторожевыми постами, расширялись дворцы. К упоминаемому времени относятся такие памятники критской архитектуры и искусства, как «тронный зал», фрески с изображением процессий, рельефы «царя-жреца», статуэтки, изображающие бой с быками. Характерное явление этого времени — рост богатства местной знати. Найденный археологами частный («Южный») дом кносского богача был двухэтажным: с портиком, священной площадкой, колоннами, погребом и кладовой, где нашли различные бронзовые орудия. Гробницы знати, сделанные в скалах, в это время расширяются, приобретают вид роскошных усыпальниц. Показанные на фресках одежды знатных вельмож отличаются пышностью и нарядностью.
Все вышеперечисленное обуславливалось дальнейшим подъемом производства, особенно кораблестроения. Как свидетельствуют изображения на печатях, прежние ладьи претерпевают изменения и превращаются в относительно большие палубные корабли. На одной из печатей видна лошадь, погруженная на корабль для перевозки. Примерно в это же время Крит устанавливает активные связи с Египтом, Сирией особенно с микенской Грецией. Во многих местах острова найдены медные слитки в форме бычьей шкуры, служившие, возможно, деньгами. Их вес в 29 килограммов соответствует более поздней греческой единице веса — таланту.
