Потребность же в объединении начинают все более остро ощущать многие в Египте. После того, как состояние ирригационной сети стало близким к коллапсу (владетель одного из номов (Сиутского) в годы правления X династии примечательным достоянием своего правления посчитал то, что ему удалось прочистить засоренный канал и вода даже в жару стала доходить до Сиута, когда остальной Верхний Египет страдал от засухи: в то же время в Дельте в годы этой же X династии сообщают о появлении на месте осушенных ранее земель таких болотных зарослей, что в их гуще стали находить пристанище беглецы), явственно проявляется необходимость нового объединения Египта.
Верхний Египет страдает от недостатка воды, а Нижний Египет заболачивается. В подобной ситуации для земледельца естественным выглядит желание оставить воду там, где ее не хватает, тем самым отняв влагу у районов, где она в избытке. Возможность для этого, как показал опыт Переходного
периода, могло дать только централизованное государство. К исходу III тысячелетия потребность нового объединения страны проявляется в сельском хозяйстве все более отчетливо. Притом, что произошло заметное улучшение техники земледелия, отдача сельскохозяйственного труда год от года уменьшалась. Сообщения о голоде во времена XI династии соседствуют с изображениями на рисунках тех лет, например, усовершенствованных плугов с крутым заворотом рукоятей, облегчавшим нажим при пахоте.
Встречаются схематические рисунки нового типа зернотерок, прилаженных к наклонной подставке, по желобку в которой мука сразу же попадает в хранилище. Работник, ранее вынужденный работать стоя на коленях, получил возможность выпрямиться и облегченно вздохнуть. Точно также давильщик плодов, ранее орудовавший двумя шестами, закручивая с обеих сторон мешок с финиками или оливками, ко временам XI династии смог обеими руками ухватиться за один шест, ибо второй конец мешка был теперь намертво закреплен внутри чана.
Чтобы полнее использовать возможности технических новшеств, земледелию требовалось восстановление ирригационной сети Египта, а это было возможно при условии объединения страны. Аналогичные требования все чаще предъявляли и другие слои общества — а к концу III тысячелетия структура египетского общества изменилась весьма заметно. Это явилось результатом долгого существования системы полунезависимых номов в долине Нила и было вызвано изменением характера сельскохозяйственного производства.
СТРУКТУРА ЕГИПЕТСКОГО ОБЩЕСТВА СРЕДНЕГО ЦАРСТВА
«МАЛЫЕ ЛЮДИ»
Начнем с того, что ослабление роли центра как связующего звена между регионами при условии наличия традиционных связей между областями не могло не вызвать оживления хозяйственных взаимообменов на местах. Кроме того, развитию торговли способствовало временное разукрупнение сельскохозяйственного производства. В Переходный период почти не встречаются в письменных источниках характерные для Древнего царства сведения об огромных латифундиях столичных придворных с впечатляющими данными о поголовье скота и полученных урожаях. В стране появляется большое количество более мелких хозяйств. Для документов Переходного периода (вплоть до XIX династии) становится привычным частое упоминание термина «малые люди» (неджес). Анализ словоупотребления этого словосочетания подсказывает, что значение термина в это время существенно отличалось от нынешнего. В Египте периода распада «малые люди» чаще всего встречаются в одном ряду с «большими людьми», то есть высшей знатью, и не смешиваются с работным и торговым людом.
«Малые» среднего царства нередко вообще оказываются богатеями, крупными сановниками с высоким придворным или государственным званием. Они претендуют на особое положение в обществе, положение людей, достигших успеха и процветания своим собственным трудом и (нередко) воинской доблестью. Образ подобного «малого», выбившегося в верхи ценою неимоверного напряжения и за счет неординарных личных качеств, обретает в Египте на время особую притягательность. Даже номархи времен правления XIдинастии охотно величают себя «сильными малыми». Уже этот факт позволяет судить о степени влияния на события в стране прослойки деятельных владельцев относительно небольших поместий, которые называют себя «малыми людьми». Причем основное направление их усилий к исходу третьего тысячелетия до н. э. — объединение Египта.
Первоначально весьма благоприятное для оживления хозяйственной деятельности на местах, приведшей к формированию нового слоя активных землепользователей, состояние распада старой централизованной системы вскоре начинает мешать успешному развитию местной инициативы. Для состоятельных «малых» людей очевидной начинает выглядеть необходимость установления гарантированного строгими законами порядка, то есть строительство сильного централизованного государства.
Этого же требовали и нужды активизировавшейся в Переходный период торговли. Напомним, что торговцам довелось взять на себя часть функций, ранее исполнявшихся центральной властью. Они с большим или меньшим успехом пытались обеспечить осуществление традиционных обменных операций между регионами и доставку материалов, сырья, редких или малодоступных в самом Египте. С этой точки (особенно при осуществлении торговли внутренней) распад Древнего царства, несомненно, был на руку торговцам.
Однако вскоре, по мере развития системы поместий «малых людей», акцент в торговле начинает смещаться. Торговому сословию оказалось выгоднее взять на себя роль посредника при натурально-вещевом обмене между небольшими и часто географически близкими хозяйствами. Не последнюю роль при этом играли и соображения безопасности: дороги в Египте в Переходный период вызывали серьезную озабоченность у любого торговца.
Ранее подобная роль посредников была мало перспективной: в крупных комплексах знатных мемфисских землевладельцев все необходимое производилось тут же, на месте. Появление множества мелких хозяйств разрушило традиционную автономность существования латифундий. Незначительные размеры поместий не давали возможности обеспечить все нужды хозяйств своими силами, однако, в результате ослабления пресса централизованных поборов, у владельцев появлялся излишек определенных продуктов, достаточный для проведения обменных операций. Обжегшись на попытках самостоятельно найти партнера, согласно с предлагаемыми условиями обмена (о подобных мытарствах поселян, занятых поисками нужной вещи взамен на предлагаемые товары, рассказывают повести, написанные при X—XI династии: в одной из них житель Соляного оазиса (ныне Вади-Натрун) достаточно натерпелся, прежде чем сумел обменять прихваченные из дому в столицу вещи на хлеб), владельцы поместий все чаще предпочитают передоверять поиск вариантов обмена посредникам-торговцам.
При XI династии некое небольшое частное хозяйство выменивало на стороне ткани собственного производства уже исключительно при помощи посредников. Интересно, что и в этом случае основным мерилом равноценности обмена служило зерно, хлеб. Анализ купчих Переходного периода свидетельствует, что зерновой эквивалент был характерен для проведения большинства обменов.
Наряду с хлебом охотно расплачиваются и принимают к оплате одежду, скот, битую птицу. Однако встречаются совершенно немыслимые варианты договоров, выгода которых для обеих сторон выглядит весьма ситуативной. Можно только предположить, каких усилий стоил каждому из покупателей поиск согласного на предложенные условия продавца. Естественно, что трудоемкость подобных сделок заставляла искать упрощенную схему достижения согласия сторон. Примечательно, что приблизительно с XXII века до н. э. (а на это время и приходится пик найденных необычных договоров о купле-продаже) из разряда странных выдвигаются сделки с использованием в качестве платы за продукт или за услуги посредника металлов — чаще всего меди, обработанной и даже «сырой», весовой. При этом очевидно, что металл выступает только в качестве промежуточной цепи обмена, очень редко его получение вызвано прямыми хозяйственными потребностями поместья. Изредка удается даже проследить цепочку «расходования» полученной меди на обеспечение покупки нужных поместью товаров.
