Конн глотнул еще виски, слегка вздрогнул. Как странно складывается жизнь. Его

фотография дважды появлялась на обложке “Тайм”, о нем писала вся деловая пресса

страны, в его корпорацию — даже без покупки “Бектрона” — входило уже девять

крупных компаний.

Несмотря на финансовый успех, несмотря на удивительное деловое чутье Конна, несмотря на его умение побеждать и завоевывать первое место на самых

перспективных рынках, он так и не сумел найти себе подходящую жену. И создать

настоящую семью.

Энди. Как плохо, что он не смог жениться на ней! Всю жизнь они прожили вместе, она, как и он, была предана “Девлин электроникс”, она знала его лучше, чем кто

бы то ни было. Черт побери, у них с Энди были неплохие шансы на счастливый

брак.

Конн мрачно усмехнулся и одним глотком допил виски. Потом что-нибудь изменится, и он потеряет лучшего в мире друга. А что-нибудь изменится обязательно. Это

жизнь.

Он быстро вымыл голову, выключил воду, насухо вытерся и надел потрепанные шорты

и старенький студенческий свитер. Свитер износился и кое-где протерся до дыр, но Конн ухитрялся даже в нем выглядеть вполне представительно — спасало

природное обаяние.

Конн посмотрел в зеркало и неожиданно улыбнулся. А вдруг дело именно в этом?

Может быть, на свадьбу в следующий раз нужно надевать этот свитер, а не обычный

смокинг?

Конн просунул голову в дверь, ведущую в номер к Энди, и позвал ее. Никакого

ответа. Он осторожно заглянул в номер. Было уже больше девяти — куда она могла

подеваться?

В голове ни с того ни с сего мелькнуло имя Марка Бека. Он распахнул дверь и

вошел в номер, машинально глядя по сторонам в поисках каких-нибудь мужских

следов. Может, Бек уже побывал здесь?

Или все еще здесь? Нахмурившись, Конн посмотрел на приоткрытую дверь спальни.

Он внезапно понял, что ошибается. Во-первых, Бек совсем не в ее вкусе.

Во-вторых, Энди не стала бы охмурять Бека, пока его отец ведет важные

переговоры с ее боссом.

В-третьих? В-третьих, она почти помолвлена со своим французом, черт бы его

побрал!

Конн еще больше нахмурился и направился к факсу, стоящему на кухонном столике.

Быстро просмотрел сообщения. Энди, как магнит, притягивала мужчин.

Конечно, у нее всегда была парочка поклонников. Да оно и понятно — Энди просто

богиня! Но раньше она не воспринимала своих увлечений всерьез. Раньше…

А теперь появился Дерошер со своими матримониальными планами, а Энди стала

раздумывать о свадьбе и о детях. Это уже ни в какие ворота не лезет!

“Может, позвонить Дерошеру и попросить его сбавить обороты? — лениво подумал

Конн. — Но ведь она наверняка узнает об этом — ей всегда удавалось узнавать что

угодно — и тогда уж точно расстанется со мной навсегда”.

Самое мудрое, пожалуй, отойти в сторонку и спокойно наблюдать за развитием

событий. Он готов был биться об заклад, что Энди не любит Алана. Надо

подождать, пока она сама поймет это и расстанется с неудачливым женихом. Все

вернется на круги своя: только Конн и Энди против всего мира, — и наконец-то

можно будет успокоиться.

Он громко расхохотался, пролистывая сообщения в поисках отчета Фрэнка Чарнеки

об уточненной стоимости бектроновских патентов. Конн и Энди против всех, порой

так он и воспринимал их дружбу.

Отчета не было, и он заглянул в гостиную. Где-то здесь должен быть чемоданчик

Энди. Чертыхнулся и постучал в дверь спальни. Никто не отозвался. Он услышал

шум душа, приоткрыл дверь и увидел чемоданчик на кровати рядом со стопками

чистой бумаги.

Конн слегка улыбнулся, почувствовав в спальне запах ее духов, сложный смешанный

аромат сандалового дерева и экзотических масел. Этот запах давно преследовал

его, вызывая в воображении картины долгих жарких ночей, страстных объятий на

смятых простынях. Тонкий и едва уловимый запах, как всегда, буквально лишал его

рассудка. Энди совсем не часто пользовалась этими духами.

А может, она слишком хорошо знала, когда ими стоит пользоваться? Конн аккуратно

разложил документы. Если бы Энди всегда источала этот аромат, он давно сошел бы

с ума.

Отчета Конн не нашел, зато нашел кое-что поинтереснее. Ночную рубашку.

Прозрачную ночную рубашку бледно-абрикосового цвета. Его дыхание участилось. Он

осторожно взял рубашку с кровати, пропустил сквозь пальцы тонкую ткань.

Конн смутился, сам не зная почему. Он как-то никогда не задумывался, что Энди

надевает перед сном. Не так уж часто представлял ее в постели… Но пару дней

назад все изменилось. Теперь он думал об Энди слишком много.

Ночная рубашка? Конн, задумавшись, внимательно разглядывал ее. Зачем надевать

такую рубашку, если ты собираешься почитать перед сном или посмотреть ночное

телешоу? Кроме того, Энди не станет просто так покупать эротические туалеты.

Значит, есть какая-то причина.

Возможно, дело в Дерошере. Интересно, это он подарил ей рубашку или она купила

ее для встреч с ним?

Еще интереснее, какое ему дело до отношений Энди с Дерошером? Конн выругался, бросил рубашку на кровать и попытался сосредоточиться на патентах “Бектрона”. В

конце концов он обнаружил отчет Чарнеки в очередной стопке бумаг. Дверь в

ванную наконец приоткрылась, и Конн с виноватой улыбкой поднял голову. В

большом зеркале, видневшемся в дверном проеме, отражалась мокрая и голая Энди.

На запотевшем стекле можно было различить лишь какие-то расплывчатые изгибы, но

Конн чертыхнулся, отвел взгляд и вышел в гостиную. Ей-Богу, чем быстрее они

вернутся в город, тем лучше.

Вытирая мокрые волосы полотенцем, Энди вышла из спальни и направилась в

гостиную. И застыла на пороге как вкопанная. На мягком диване перед камином, погрузившись в чтение каких-то бумаг, лениво, словно у себя дома, развалился

Коннор Девлин.

Он взглянул на Энди, нахмурился:

— А Чарнеки проверял эти цифры?

После душа Энди едва успела намазаться кремом и накинуть купальный халат.

Несколько мгновений она простояла в замешательстве, потом направилась на

кухню.

— Коннор! Какая честь для меня! Чайку не угодно ли?

Конн уставился на нее, потом поморщился:

— Извини меня, пожалуйста. Я стучал, но никто не отзывался. Кстати, я бы не

отказался от чая — если только ты имеешь в виду чай, а не свои любимые

кипяченые травки с ягодками.

— Чай настоящий. — Энди слегка улыбнулась, сняла с полки китайский чайник, бросила в него два пакетика черного чая и крикнула в гостиную: — Фрэнк проверил

все показатели. Они скорее завышены, чем занижены.

Конн еще разок просмотрел отчет и присвистнул.

— А как твоя беседа с Десмондом?

— Неплохо, — довольно улыбнулся Конн. — Или даже хорошо. А как ваши сегодняшние

переговоры?

— Почти целый день бились над инвентаризацией “Бектрона”. Такое и в страшном

сне не привидится.

— Но ты справишься?

— Разумеется.

Конн широко ухмыльнулся.

— Ты ведь не выйдешь за Дерошера и не бросишь работу, да, Энди?

Вода в чайнике закипела, и Энди достала китайский сервиз.

— Если ты предложишь мне выгодные условия, Конн, — весело отозвалась она, —мне, по крайней мере, будет из чего выбирать. Пока я еще ничего не решила. —Загадочно улыбнувшись, Энди поставила на поднос две чашки и баночку с медом и

направилась обратно в гостиную. — Скорее всего, я выйду замуж за Марка Бека.

Мне кажется, он не против.

— Отнюдь не против, — буркнул Конн. Энди поставила поднос с чайником на

маленький столик.?— А почему в последнее время мы говорим только о свадьбах?

— Это была твоя инициатива.

— Так пускай она на мне и закончится. Поверь мне, свадьба не так хороша, как

кажется. — Конн отодвинул стопку документов. — Свадьба совсем не так хороша, как кажется.