надрез сначала на своем, потом на ее большом пальце. Они смешали свою кровь и
поклялись навсегда остаться кровными братом и сестрой, всегда помогать друг
другу и никогда не изменять своей дружбе.
Улыбнувшись, Энди нашла на своей руке след от ранки. Кровные брат и сестра.
На стоянку Тимбервольфа они подъехали только к полудню, и Конн с удовольствием
убедился, что все уже прибыли. Маленький красный автомобиль Марджи был
припаркован рядом с седаном Боба Миллера, чуть подальше Фрэнк Чарнеки оставил
свой старый грязный пикап. Еще пара незнакомых машин – наверное, люди Бека.
Бек с сыном должны были попозже прилететь на вертолете. Конн и сам сначала
хотел взять вертолет. Хорошо, что он отказался от этой идеи. Поездка с Энди
приятно освежила его, и Конн чувствовал, что готов к борьбе. Спокойно улыбаясь, он достал из багажника дорожную сумку, изящный чемоданчик Энди и поднялся по
широкой каменной лестнице.
Предупредительный администратор вышел навстречу, сказал, что все остальные
гости завтракают на каменной террасе, передал им ключи и проводил к широкой
деревянной лестнице.
Им достались два соседних номера в конце коридора. Конн зашел к Энди, положил
ее чемоданчик, одобрительно поглядел по сторонам.
— То, что надо. — Кивнул на внутреннюю дверь, соединяющую оба номера. — Не
возражаешь, если мы ее откроем? Когда ночью становится жарко, это очень
помогает.
Энди взглянула на него и улыбнулась.
— Конечно, если ты будешь держать себя в руках.
Конн тупо уставился на нее.
Она с возмущенным видом нахмурилась.
— Вот уж спасибо, Девлин! Когда ночью становится жарко! К чему это ты клонишь?
Жарковато, когда рядышком спит красивая обнаженная женщина, а? Да любой босс
просто умрет, как подумает, что сможет проскользнуть в спальню к своему
администратору!
Он так странно смотрел на нее, что Энди расхохоталась.
— Я шучу, Девлин, — проговорила она, пытаясь успокоиться. — Я просто шучу.
Конечно, открывай эту дверь. Я уверена, что мне ничего не грозит.
Будь у нее хоть капля ума, она сама проскользнула бы к нему в спальню и слегка
нарушила его ночной покой.
Конн машинально покачал головой, как будто так и не понял шутки, насупился, потом задумчиво подошел к двери, отпер ее и пошел к себе, не проронив ни
единого слова. Энди проводила его долгим взглядом. Запустить в него чемоданом
или снова засмеяться?
Глава пятая
Красивая обнаженная женщина спала совсем рядом…
Выругавшись сквозь зубы, Конн перевернулся на спину, откинул простыни и
уставился в потолок.
Если бы она только знала, если бы могла догадаться, какие фантазии мучат его
уже два дня, какие мысли проскальзывают в темных уголках его сознания…
Порядочный человек не должен давать волю таким мыслям, если это касается его
лучшего друга!
Эти мысли не оставляли его в покое. Он закрывал глаза и видел ее, лежащую на
шелковых простынях в огромной королевской постели.
Красивую. Обнаженную.
Вот дьявол!
Большая спальня была заполнена лунным светом. Он взглянул в окно и лениво
подумал, что надо встать и опустить портьеру.
За окном открывался прекрасный вид на Волчью гору, уходящую вверх, в бледное
звездное небо. Конн смотрел на горный склон, пытаясь понять, что, в конце
концов, с ним происходит.
Вначале ему приходило в голову, что все дело в “бракоразводной хандре”. Энди
издевалась над ним по этому поводу. Да вдобавок еще и физическая
неудовлетворенность.
Наверное, все не так просто. Наверное, проблема где-то глубже, в нем самом.
Не говоря уже о Марке Беке.
Конн машинально сжал кулаки. Марк Бек, похоже стал главной проблемой.
Десмонд Бек с сыном и парой экономических советников прилетели около полудня.
Не прошло и минуты, как Конн понял: надо ждать неприятностей.
С контрактом все было в порядке — Десмонд наконец решился на продажу. Осталось
лишь обговорить детали.
Неприятности заключались в Марке.
Марк вылез из вертолета, словно герой войны, возвратившейся домой. Длинные
волосы развеваются на ветру, зубы сверкают в ослепительной улыбке. Заметив
Энди, он легко сбежал по трапу и направился прямо к ней. А потом… Конн стиснул
зубы. Потом этот ублюдок поцеловал ее.
Поцеловал Энди. Прямо в губы. На виду у всех. А Энди, чтоб ей провалиться, как
будто не имела ничего против.
“Вообще-то никто и внимания на этот поцелуй не обратил”, — с тоской подумал
Конн. Кроме него. Неужели Марку удалось всех одурачить? Нет, только не Конна
Девлина.
Он лежал в темноте уже несколько часов и думал об Энди. Представлял себе, как
она спит в своей постели. Спит обнаженная. Представлял, как он войдет в ее
спальню, откинет одеяло, прижмет девушку к себе и …
Конн громко застонал и сел на кровати. Пора кончать с этим! Он взрослый
мужчина, а не похотливый подросток. Мучиться бессонницей из-за женщины просто
стыдно. Но Энди, черт, Энди не простая женщина. Энди — это… Энди.
Конн понял, что ему уже не заснуть. Он встал и пошел в ванную, умылся холодной
водой. Не помешает и холодный душ.
Выйдя из ванной, Конн остановился у стеклянных дверей, ведущих на большую
лоджию. Вечером он оставил одну створку слегка приоткрытой и теперь толкнул ее
и вышел на балкон. Было куда холоднее, чем он думал. Горный воздух буквально
обжег голое тело.
Морозный ночной воздух должен был успокоить его, но прогулка при лунном свете, без одежды почему-то оказала совсем другое действие. Конн почувствовал еще
большее возбуждение. Стиснув зубы, он прошелся по балкону, отбрасывая длинные
причудливые тени. Взглянул на балкон Энди — до него было не больше пяти футов.
Двери в ее лоджию были наполовину раскрыты, и на какое-то мгновение Конн
представил себе, как…
Энди появилась в дверном проеме неожиданно, словно привидение. Конн задрожал от
волнения — у него промелькнула мысль, что она почувствовала его состояние и
вышла из спальни не случайно…
Затаив дыхание, он отступил в темный угол балкона. Она его даже не заметила.
Лунный свет, видимо, разбудил ее, и она решила опустить портьеру. Заодно вышла
полюбоваться на горы.
Голая. Боже, она была голая.
Глубоко вздохнув, Конн попытался отвести взгляд. Не хватает еще подсматривать
за ней. Но тело не слушалось его, он застыл, словно в дурмане, жадно впитывая
глазами каждую клеточку ее тела.
Энди стояла, чуть согнув одну ногу и приподняв левую руку. Ее груди были
упругие и полные, темные соски дразнили его, окутав дымкой эротических
воспоминаний. Воспоминаний двенадцатилетней давности. Лунный свет струился по
ее плечу, вниз по бедру, отбрасывая вокруг зовущие тени. У Конна пересохло во
рту.
Воспоминания нахлынули на него с новой силой. Материя. Горячий шелк ее белья, волнующий аромат секса. Вкус ее губ. Звуки. Он будто слышал ее прерывистое
дыхание, приглушенные стоны… Потом она напряглась, с силой прижалась к нему, их
ноги сплелись, она заставляла его двигаться быстрее, сильнее… Энди
пошевелилась. Нехотя протянула руку к портьере, опустила ее и исчезла в
спальне, прежде чем Конн успел очнуться.
На следующее утро Энди вошла в ресторан, что-то напевая себе под нос. В
коттедже жило всего пятнадцать человек, и администрация решила закрыть
большинство залов, оставив для гостей только самый дальний, с высокой
стеклянной стеной. За стеклом открывалась впечатляющая панорама озера, горного
хребта и облачного неба. Лучи утреннего солнца падали на сосновый пол и стены, и они торжественно сверкали, а свежий ветерок, врываясь через открытые окна, насыщал воздух сосновым ароматом.
