— Бедняжка, — сказал Горин, когда знахарка закончила рассказ.

Рохан посмотрел на Анамару. Та сидела у огня, глядя в кубок с соком, который принес слуга, Налрен. Казалось, она забыла, как пьют из кубков, и потому погружала в напиток пальцы и облизывала их.

— Да, воистину бедняжка, — сказал Рохан.

— Точнее, бедная дурочка, — вставила Ясенка.

Рохан быстро обернулся к ней:

— Ты должна знать… я очень к ней привязан, даже сейчас. И я клянусь — не знать мне покоя, покуда она не станет прежней!

Ясенка презрительно хмыкнула:

— А что она из себя представляла? Маленькая пустышка, мышка серенькая, что хлопала на тебя своими ресницами из-под капюшона плаща! В ее годы я знала достаточно, чтобы не вести себя как полная дуреха, хотя и была юной и неопытной.

— Она очень робела, когда мы впервые встретились, и непритворно, между прочим, — сказал Рохан. — Но это было до того, как старая вдова пообещала ее Флавьель. Думаю, сразу же после того, как колдунья прибыла ко двору, моя милая стала даже собственной тени бояться, но не знала, почему ей кажется, что меня следует избегать. Если бы она доверилась мне…

Ясенка встала и начала расхаживать взад-вперед.

— И что тогда? Ты что, бросил бы вызов обеим женщинам — и погиб? И без того плохо, что ты отверг Флавьель во время вашей первой встречи…

— Сдается мне, только это его и спасло, — сказала Зазар. — Подумай, Ясенка, вдруг ценой договора она бы выбрала Рохана?

Слова знахарки обдали Рохана холодом. Он понял, что такое и вправду могло случиться.

— Я уверен, что матушка Зазар права, — сказал он наконец. — Анамара стала холоднее ко мне только после того странного случая в моей комнате, а он произошел, едва колдунья прибыла ко двору.

При звуке своего имени Анамара подняла взгляд на Рохана и тихонько засвистела. Она улыбалась.

— Совсем без мозгов, — сказала Ясенка. — И правда — леди Дурочка. Ты верно назвала ее, Зазар.

Знахарка засмеялась — раскатисто и низко.

— Забавно-то как.

— Ничего забавного тут не вижу.

— Я тоже, — сказал Рохан.

— Зато я вижу. — Зазар села в кресло и налила себе еще горячего напитка. — Парень втюрился, вот и все. У его девушки сейчас разум птички, и его приемной матери это не нравится.

— У меня на то много причин! — вскричала Ясенка. — Разве эта леди Дурочка не из Ренделшама? Может ли из такого гадюшника выйти что хорошее?

— Да уж. Кому как не тебе знать? Разве не там ты встретила Горина? — с некоторой язвительностью усмехнулась Зазар.

У Рохана снова начало покалывать в затылке. Он понимал, что вставать между ними опасно, особенно сейчас, когда они, как никогда, готовы были открыто рассориться. Прежде он никогда не думал об Ясенке в связи с силой, но сейчас обнаружил, что Ясенка обладает ею в полной мере, хотя никогда не оттачивала и не использовала свои способности. Он посмотрел на Горина — и увидел, что старший его друг вполне разделяет его мысли.

— Пошли, Рохан. Не мужское тут дело. С твоим приездом у нас появились три лишних рта, их надо кормить. До ужина у нас осталась еще пара светлых часов. Думаю, ты достаточно оттаял, так что давай-ка переоденься в свежее и пойдем подстрелим что-нибудь к завтрашнему обеду.

— Охотно, Горин, — сказал Рохан, вставая. Пальцы на ногах у него все еще были холодны как лед, но он предпочел бы замерзнуть насмерть, чем оставаться в комнате в Крепости Дуба между двумя сцепившимися между собой обладательницами силы.

— Что ты за игру затеяла? — спросила Ясенка, когда мужчины вышли.

— Я? Игру? Не понимаю, — ответила Зазар, но глаза ее блеснули. Она явно была довольна собой.

— Прекрасно ты все понимаешь. — Ясенка скрестила руки на груди и, нахмурившись, посмотрела на женщину, которую называла своей защитницей и которая растила ее с самого детства. Она прежде никогда так не злилась на Зазар, и спроси ее кто сейчас, она не смогла бы сказать, почему она так зла. В этой девочке, Анамаре, было нечто, от чего Ясенку просто с души воротило. Может, эта девочка-птичка — шпионка вдовствующей королевы Исы и действует по ее указке? Ясенка не знала.

— Я уверена, что смогу вернуть ей разум здесь, в Крепости Дуба, — сказала Зазар, и ухом не поведя. И голос ее, и повадка были все так же миролюбивы и ласковы. — Тут гораздо теплее и безопаснее. Все травы и прочее я принесла с собой, так что тут мне ничего искать не придется. Все дело в том, как будет справляться с бедой ее разум. Думаю, мы попросим Вейзе мне помочь. А ты ведь хотела бы еще раз повидать Вейзе, разве нет?

Ясенка понимала, что Зазар в душе смеется над ней.

— Ты сама знаешь, что я с удовольствием приму Вейзе в Крепости Дуба, если она захочет меня навестить, — ровным голосом ответила она.

— Ну, тогда все в порядке. Почему бы тебе не подобрать для меня комнату, а? Анамара, конечно же, должна быть у меня под присмотром, так что будь добра, не запихивай нас в стойло или куда еще в этом роде.

Ясенка глубоко вздохнула, чтобы не разъяриться окончательно.

— Ты прекрасно знаешь, что для тебя тут всегда готовы комнаты, — сказала она, стараясь не показывать своего гнева. — Мы с первого нашего дня в Крепости Дуба отвели их для тебя — в надежде, что ты посетишь нас или даже останешься с нами жить навсегда. Я прикажу развести там огонь и перестелить постели.

— О, незачем, — легко отмахнулась Зазар. — Я и сама паутину смогу смести. Просто покажи, куда идти.

Радуясь, что может хоть немного отвлечься, Ясснка быстро повела Зазар с Анамарой по коридору к комнатам, предназначенным для знахарки. Анамара все время отставала, глядя, раскрыв рот, на гобелены и мебель. Она так и потерялась бы в коридорах, если бы Зазар не взяла ее за руку. Их дыхание легкими облачками поднималось в холодный воздух. Ясенка отворила дверь, ожидая, что в комнатах будет так же холодно и пыльно, как в последний раз, когда она сюда заходила. Тогда она устроила нагоняй служанкам за то, что те не содержат комнаты как надо. К ее удивлению, на сей раз тут было тепло, чисто и уютно, а в очаге пылал огонь. В дальнем углу кровати свернулась клубочком Вейзе. Она открыла сонные глаза, с восторженным воплем соскочила с уже застеленной раскладной кровати и вразвалочку пошла навстречу людям.

Ясенка невольно попятилась в изумлении, и Вейзе вместо нес подошла к Зазар.

— Ты уже здесь, негодница! — сказала знахарка, беря Вейзе на руки. — Можно было бы догадаться. — Она обернулась к Ясенке, которая протянула руку и погладила Вейзе по голове. — Нам бы горячей воды, чтобы я могла вымыть леди Дурочку. И поесть чего. У меня еще есть эта смесь зерен и ягод, которую так любит Вейзе, но, к несчастью, наша девушка-птичка тоже ее любит. Да, ей бы еще и теплая одежда не помешала. И на ноги что-нибудь.

— Конечно, — сквозь зубы ответила Ясенка. — Я пришлю Эйфер. Она была моей горничной в Ренделшаме, а в Крепости Дуба она домоправительница. Она позаботится, чтобы у вас было все.

— Отлично. А теперь, думаю, у тебя есть дела и поважнее нас, так что нечего комнату выстужать. — Зазар захлопнула дверь почти перед носом у Ясенки.

Ясенка едва удержалась от того, чтобы постучать, потребовать, чтобы ей открыли, и разругаться с Зазар окончательно. А что толку? У нее было четкое ощущение, что знахарке все это будет как с гуся вода, поскольку она прекрасно умела пропускать возражения Ясенки мимо ушей и прежде.

Нет, пусть лучше делает, что хочет. Чем скорее она вернет Анамаре разум, тем скорее можно будет отослать девушку назад, ко двору старой королевы-вдовы, где ей самое место. Или… Глаза Ясенки сузились.

Она уже не была прежней неотесанной принцессой-лягушкой, какой приехала в Ренделшам. Она прекрасно знала, что остатки земель рода Ясеня по праву крови принадлежат ей. Еще есть места, куда можно отослать Анамару и где она будет укрыта так хорошо, что Рохан никогда ее не найдет, особенно если ему будет приказано вернуться в столицу и приступить к исполнению своего долга в рядах королевского призыва. Горин рассказал ей о том, как напрямую спросил Рохана: кем тот хочет быть, рыцарем или трусом? Она сердцем понимала, что Рохан, который уже стал рыцарем, когда подонком не станет и не пренебрежет долгом ради глуповатой девушки, которая сдуру смешалась в планы старой вдовы и поплатилась за это Может, потом, когда позволит долг, он и будет с ней, если захочет, но не сейчас.