— Мне идти нужно! Знаешь, я с тобой еще вечером поговорю — угрожающим тоном, произнесла девушка

— Меня вечером не будет!

— И где на сей раз пропадешь?

— В аду, сгорю заживо — Джимми швырнул сигарету в пепельницу и быстро отправился в комнату

— Снова убегаешь? Слабак и тряпка! — выкрикнула в след, уходящему парню, девушка — Всегда так, и правильно, что тебя никто не любит! Только и умеешь трепать всем нервы! — продолжала девушка, уже обуваясь в коридоре — Я с тобой еще не закончила. Вечером договорим, и только попробуй сбежать!

Джимми лежал на кровати, уткнувшись лицом в подушку, прокручивая все слова сестры у себя в голове. Какая-то непонятная агрессия разливалась по его венам, окрашивая кровь в черный, как смола, цвет. Мысли заполняли каждый уголок разума — «Мне никто не нужен! Есть только я! Как же я хочу, чтобы весь этот мир умер в мучениях!». Но, как и раньше, это была лишь маленькая часть души Джимми. Сам же парень прекрасно понимал, насколько сильно был не прав. Пытаясь унять эти непонятные мысли, он пальцами врезался в простынь. Бешенство, словно помутнение рассудка, овладевало им с каждой секундой все больше. Пять очень долгих и странных минут проклятий, которые не контролировал разум Джимми. Состояние похожее на кому, сон. Он вырван из реальности, которая бросала свой кожаный ошейник на его тело, привязывая душу парня к неуправляемым полетам среди вулканов гнева. Тяжело. Щелк. Вспышка. Будто кто-то стер все слова и чувства, так быстро мыли стали на свои места. И вот уже тело лежит на кровати, задыхаясь, глотая медленно губами воздух, приходит в свое начальное положение. Что это было? Даже Джимми не знал ответа. С трудом, но все же парню удалось прийти в себя, ужасаясь странному моменту очередного дня.

Самое ужасное в этих ситуациях было то, что в последнее время они возникали очень часто. Все эти ссоры и крики стали частью быта, и в каждый такой момент парню хотелось убежать, ведь было так больно слушать правду или наоборот очередной бред, направленный на самые больные места. Но рядом с ним в эти моменты была Саманта, хоть и не физически. Боль, которую приносили все эти ссоры, девушка заглаживала, словно утюгом мятую рубашку, но она не уходила полностью. Это так же невозможно было объяснить. Слезы, раны уходили куда-то глубоко, образовывая в душе парня тучи, здания, какие-то истории. Поэтому, стоило парню остаться в одиночестве, сразу же меланхолия окутывала его сердце, но это было лишь началом. Джимми даже и не подозревал, что носил в своей груди.

Вестей от Саманты не было. Это очень пугало парня, заставляя раз за разом смотреть в телефон, в надежде увидеть там новое сообщение. За коном завывала вьюга, играя струнами по нервам, заставляя Джимми закрывать свои глаза, чтобы вновь убежать в детство. Гнев, словно неумелый кинорежиссер, подбирал воспоминания, пропитанные различными эпизодами жестокости, но не мог нарисовать одну картину, бросаясь в красках потухшей души. Джимми поднял с пола тетрадь и, открыв ее в нужном месте, начал записывать новые строки, продумывая каждую букву:

«19 февраля 2011 год.

Мир.

Здравствуй, мой молчаливый свидетель. Я так часто думаю о мире, вижу, как его наполняют холодные лица, без чувств и эмоций. Роботы, которые куда-то бегут, оставляя лишь тонкий налет прозрачной пудры на книжные обложки истории. Да и в чем весь смысл? Один огромный шар, забирающий каждый метр теплого воздуха, крутит его со всей громадной силой, чтобы поразить еще несколько сердец, вдохнуть в них жизнь, чтобы убить. Гениально. Игривый каприз вселенной — собрать пустые души в одном месте, запустить движение по кругу от начала и до самого конца. Апокалипсис уже идет, и каждый в его эпицентре.

А быть может, и нет ничего? Лишь хорошо спланированная иллюзия. Безупречный фокус, созданный чьими-то нелепыми руками. Магия, не более. Но, ведь, волшебников не бывает. Значит, этот обман исчезнет, одаривая пустоту тихими выстрелами, которые подхватит эхо, унося далеко за пределы разума, уставшего бороться и рисовать. И как любого шарлатана, умело раскроет трезвый взгляд. И сколько лет понадобиться, чтобы разрушить иллюзию многогранного наигранного мира?

А вдруг все — сон. Такой тихий мирный сон. И нас нет. Мы в нем. И пробуждение разума принесет апокалипсис. Стареем в воображении других людей, любим в чувствах чужих душ, живем в смерти незнакомого разума. Он откроет глаза — мы исчезнем, стирая все страницы истории, которые создавались годами. Эта тонкая грань, от чувств людей, до смерти Бога. И сколько планет крутится в наших снах? Ведь, я часто вижу в полетах грез чужие лица, которые пугают, заставляют бежать, или прижимают к себе, одаривая нежностью рук. Может быть, я — Бог? Религия в сосуде. В кожаном футляре тот добрый взгляд старца. Найду ли я себя в бесконечных фантазиях незнакомого лика?

Душевнобольной. Хм. Теория вашей планеты! Привязанный к холодной каталке, кричащий, плюющий в сознание масс, выдумывающий новый мир. В его воображении есть все! Война и хаос! Любовь и порядок! Душевнобольное божество, сотворившее ваш мир в препаратах и инъекциях! Тысячи галактик в палатах, оббитых войлоком! И кто мне скажет, что он не может быть богом?! Каждый имеет шанс быть создателем, находясь в смирительной рубашке внутри мягких стен! Разве, нет?

Щелк. Пустота. И осознание уходит куда-то далеко за грань разумного, теряешь связь. И этот мир — просто шар, кружащийся в холодном космосе. Да и плевать на всех этих людей. Зачем я думаю об этом? Наверное, стараюсь наполнить тот пробел, который оставили годы. И снова без стиха в тебе. Прости.

Я навсегда твой».

Вечерело. В комнате темнело. Кэтрин еще не вернулась домой. Скорее всего, осталась у подруги, как она и любила делать. Легкий джаз проникал в уши, лаская их, подобно летнему ветерку, заставляя Джимми закрывать глаза и, словно мелкие снежинки, таять в объятиях постели. Мысли терзали голову. Где была Саманта? Парень находился в каком-то непонятном состоянии души, то волнуясь, то тихо засыпая. Та злоба, которую получил молодой человек еще утром от слов Кэтрин, играла немаловажную роль, заставляя Джимми выбивать по клавиатуре новое сообщение:

Джимми: «Привет. Ты должна была написать, по-моему! Я сижу тут, как чудик, волнуюсь за тебя, а ты там прохлаждаешься!»

Молодой человек был удивлен тому, что звук сообщения пришел буквально через десять минут. Значит, Саманта что-то ответила. Он без колебаний бросился к ноутбуку, впитывая глазами приторный и блеклый свет.

Ведьма: «Ты на меня не ругайся! Скажи спасибо, что я вообще жива! Разошелся он. Думай своей головой, хоть изредка. Я тут в слезах вся сижу, колотит до сих пор. Только приехали, а ты сразу начинаешь»

Джимми: «В смысле? Что случилось? Ты чего плачешь? — на мгновение огромный ком страха окутал сердце парня — Прости меня, пожалуйста. Я ни в коем случае не хотел тебя обидеть или задеть чем-либо»

Ведьма: «Мы в аварию попали»

Джимми: «Как?! Ты цела?! Все в порядке?!»

Ведьма: «Мы ехали, был туман большой. И брат начал обгонять машину, а дорога-то скользкая. Нас занесло, и прямо нам на встречу фургон ехал, водитель, видимо, не успел притормозить и влетел в бок машины. Мне так было страшно. До сих пор отойти не могу. Я? Ребра очень болят, просто невозможно. Вот сижу, а на глазах слезы, и тот момент прокручивается, вызывая снова страх»