Сказав это, он с чувством исполненного долга воззрился на дорогу, по которой «Кадиллак» катился уверенно и неспешно. Я тоже воззрилась туда же, в надежде, что если не увижу на дороге объяснения его паузы, то вот-вот услышу продолжение, но он молчал.

– И что? – раздражаясь, вынуждена была спросить я. – Вас схватили и сразу потащили на мост? В солнечный весенний день, ясный, хоть и холодный, вы ступили с хорошим ощущением на нашу землю в пижаме? В той дурацкой пижаме?

Он внимательно посмотрел на меня, как бы не понимая моих эмоций. Посмотрел и сказал:

– Нет, я был в костюме. Меня схватили и отвезли в тот город, в котором мы с вами встретились. Тогда я еще был в костюме. Кстати, жить в вашей стране небезопасно…

Сделав это глубокое философское заключение, он полез во внутренний карман пиджака, достал визитку и протянул ее мне.

– Что это? – спросила я, хватая визитку и впиваясь в нее глазами. – Здесь же по-английски.

– Сейчас вам переведу, – любезно ответил он.

– Не надо, я сама что хотите вам переведу. Думаю, не хуже вас знаю английский. Теодор Доферти.

Он вежливо улыбнулся и кивнул. Мне стало обидно.

– Вы можете быть разговорчивей? – прикрикнула я. – Доферти – это вы?

Да я, порой, бываю невозможна, порой сама с трудом себя выношу. Однако мой собеседник по-прежнему был невозмутим.

– Пожалуйста, – ответил он, – постараюсь быть разговорчивей. Тэд Доферти мой школьный друг. Раз так вышло, что вы случайно стали свидетелем преступления, и вам грозит опасность…

«Жаль, но он все-таки не шпион, – огорчилась я. – Слишком вежлив и добр. И глуп. Вот если бы мне удалось шпиона разоблачить! Вот это высший пилотаж, этого я еще не делала. Жаль, но красавчик не шпион. Мозгов у него явно маловато.»

– Кстати, куда вы везете меня? – всполошилась я.

– В милицию. Я уже был там и написал заявление. Вы тоже написать должны, это вас спасет.

Поразительная наивность. Не удивлюсь, если милиция передаст меня этим «братанам» из рук в руки. Бандюганы так нагло действуют, что другой мысли в голову не приходит.

– А если милиция только и ждет, когда вы привезете меня? – спросила я.

Он поднял брови:

– Такое возможно?

Мне стало стыдно за свою страну.

– Вообще-то такое возможно и в Америке, если верить вашим фильмам, – туманно ответила я. – Нет, есть в нашей милиции честные люди, и даже, думаю, обязательно есть, и побольше, чем у вас там, где не пахнет никакой демократией, как вы это безобразие ни назовите. С другой стороны, нет никакой уверенности, что на честных людей я попаду именно в милиции. Всякое может случиться, поэтому лучше не надо туда. Лучше давайте решать вопросы без милиции, своими силами.

– А милиция для чего?

– Ну-у, милиция у нас для больших и великих дел, простые граждане стараются не напрягать ее по пустякам. Понимаете, это не принято в нашей стране.

– Но вас хотят убить, разве это пустяк? – спросил наивный американец.

– Конечно пустяк, – тут же просветила его я. – Думаете это кто-то заметит? В нашей стране пустяк все, что незаметно. И что заметно, порой, пустяк.

– Ваша смерть пустяк? Неужели этого никто не заметит?

– Нет, мои друзья заметят, конечно, что меня не стало, особенно те, которым я должна. Баба Рая заметит, – за прошлый месяц ей еще не заплатила, мой сын заметит – обещала ему клюшку купить… Буранов заметит, я достаточно обнадежила его. Муж… Он уже, пожалуй, не заметит, так что все. Больше, пожалуй, никто не встревожится. Во всяком случае, не милиция. Народу у нас много, а милиции мало. Причем, мало ей всегда.

Он нахмурился и сказал:

– Здесь еще опасней, чем я думал. Мой друг Тэд…

– Теодор Доферти? – на всякий случай уточнила я.

– Да, он. Тэд, к моему счастью, оказался здесь, в России. Если вам будет грозить «пустяк», он спрячет вас на американской территории.

– То есть в американском посольстве? Что ж, надеюсь хоть там безопасно.

– Пока – да. Вы только позвоните ему, где бы вы ни были, и он сразу за вами пришлет.

«Нет, все же этот американец – шпион, – вновь решила я, – вот, он уже в посольство тащит меня, чтобы продолжить вербовку. Как интересно! А вдруг меня назначат резидентом? Боже, какая удача! Мигом все ЦРУ разоблачу, уж за мной дело не станет – только запустите мою энергию туда.»

Из приятной задумчивости меня вывел его озабоченный голос.

– Кроме вас мне не к кому обратиться. Не согласились бы вы мне помочь? – немного смущаясь, спросил американец.

Я насторожилась:

– Помочь? Надо же, думала, вы бескорыстно переживали за меня. Оказывается, нужна моя помощь. Ха! Вот в чем дело! Что же вы не попросите своего школьного друга, этого Доферти?

– К служащему американского посольства не всегда удобно обратиться и не с любой просьбой.

Ну как тут не вспылить? Я вспылила.

– А ко мне, значит, можно обращаться в любое время и с любой просьбой? – закричала я. – Вот оно, ваше американское высокомерие! Ваше зазнайство! Культурно даю вам понять: я ничем вашего Доферти не хуже! Даже лучше!

Американец, похоже, расстроился.

– Как жаль, – воскликнул он. – Никак не хотел вас обидеть. Простите, и забудем о моем просьбе.

– Как это – забудем? – еще больше возмутилась я. – Хотите, чтобы я от любопытства умерла? Это уже на издевательство похоже! Нет уж, раз начали, так договаривайте, если не хотите сделать заиками своих детей.

– У меня нет детей.

– Тем более! Говорите, что я сделать должна?

Американец вздохнул с облегчением и сказал:

– Всего лишь прогуляться по одному адресу и узнать живет ли там тот, кто мне нужен.

«Точно шпион!» – подумала я и воскликнула:

– По какому адресу?

– Если вы согласны, сейчас же вас отвезу.

Я заговорщицки понизила голос:

– И что должна буду делать?

– Всего лишь подняться на третий этаж и позвонить в девятую квартиру.

На первый взгляд это не выглядело сложным, но только на первый взгляд.

– А почему бы вам самому не сделать этого? – с легко объяснимым подозрением спросила я.

Американец посмотрел на меня своим чистым невинным взором и признался:

– Боюсь, меня могут схватить или убить.

Потрясающая наивность.

– А того, что могут схватить или убить меня, вы, следовательно, не боитесь, – ядовито констатировала я.

– Не боюсь, – подтвердил он.

Это было так откровенно, что я даже растерялась и спросила:

– Так вы негодяй?

– Ни в коем случае, – категорически запротестовал американец. – Просто уверен, что вам ничего не грозит. В той квартире живет очень хороший человек, он и мухи не обидит.

Я мгновенно вспомнила миловидную особу, о которой ошибочно была того же мнения. Вспомнила и возмущенно спросила:

– Чего же вы тогда боитесь, если тот человек так добр?

Американец задумался, видимо, размышляя посвящать меня в свои тайны или нет. Наконец он решился и сообщил:

– Понимаете, человек этот должен был встретить меня в аэропорту, но почему-то не встретил, а…

– Вместо него встретили другие, – перебив его, продолжила я. – И у вас начались неприятности, свидетелем которых мне довелось быть. На какую еще пакость вы толкаете меня?

– Ни на какую, – рассердился американец. – Вы идете к очень хорошему и верному человеку, к моему другу. Если дверь откроет он, просто расскажете в какие неприятности я попал.

– А почему бы вам по телефону не рассказать этому хорошему человеку о своих неприятностях?

– В том-то и дело, что не отвечает его телефон. Возможно, он сменил номер. К тому же, телефонный разговор в наше время легко прослушать. Нет, лучше будет если вы встретитесь с ним и расскажете все, что знаете. Если с ним не случилось беды, он обязательно будет дома и сам решит, что дальше делать. Он хорошо знает эту страну и быстро сообразит чего хотят от меня те странные люди – братаны.

– Он-то, может, и сообразит, но как я узнаю кто открыл мне дверь: он или не он? Согласитесь, вопрос разумный.