- Павел Кириллович, я всё поняла.

- Ступай, а то он уж, наверное, заждался.

    Лидия взяла документы и отправилась в переговорную комнату, где Мышкин пил кофе, стоя напротив окна.

- Лида, ты… проходи, - Мышкин обернулся, поставил чашку на стол и забрал у Лиды документы. - Садись, выпей чаю со мной.

- Спасибо, Олег Николаевич, - Лидия села напротив Мышкина и налила себе чай.

- Лида, сколько же мы лет не виделись?

- Семь, - твёрдо ответила Лидия.

- Да, семь лет, точно, - тихо повторил Мышкин и посмотрел на Лидию. – Ты почти не изменилась, разве похудела и, вот, волосы у тебя совсем короткие. Тебе очень идёт…

- Спасибо, - Лидия натянуто улыбнулась. – Олег Николаевич, вы надолго?

- Нет, завтра обратно в Москву. Сегодня вот с вами, а завтра уже возвращаться надо. В понедельник сразу на работу.

- Понятно, - выражение лица Лидии оставалось холодным.

- Лида, я очень рад тебя видеть и, знаешь, после стольких лет…

- Олег, прошу тебя, не начинай. К чему этот разговор… теперь, когда всё уже в прошлом и ничего нельзя вернуть.

- Нельзя, - Мышкин почувствовал, как прежняя боль разлуки возвращается к нему, - да, конечно, ты права. Ничего уже нельзя вернуть, совсем ничего.

    В разговоре наступила пауза и Мышкин, также как и Лидия не могли найти ему продолжения не «свалившись» в воспоминания своих испепеляющих чувств, которые застыли во времени.

- Ты счастлива, Лида?

- Олег, какая разница? – Лида сделала глоток чая. - Ну, счастлива, а что?

- Кто твой муж?

- Офицер, служит здесь в дивизии ВДВ.

- Военный?

- Военный.

- Никогда бы не подумал, что тебе нравятся военные, - удивился Мышкин.

- Нравятся.

- Дети есть?

- Есть, мальчик.

- А у меня, представляешь, две девочки, - Олег Николаевич достал портмоне и хотел показать Лиде фотографии своих детей. – Вот, посмотри.

- Олег, мне неинтересно. Не надо мне ничего показывать, - резко ответила Лидия и отвела взгляд от раскрытого бумажника. – Давай займёмся отчётами. Ты ведь за этим сюда приехал?

- Ты всё ещё злишься на меня? Ведь так?

- Олег, я ни на кого не злюсь…перестань. Ты сам не понимаешь, как глупо сейчас об этом говорить?

    Лиду прервал телефонный звонок. Она встала из-за стола и отошла в угол переговорной комнаты к окну, развернувшись к Мышкину спиной.

- Да, я на работе, - разговаривала Лидия. – Да, в субботу и на работе, дальше что… нет подгузники в тумбочке под телевизором… Ну, как нету? Я же сама их вчера туда положила… Нашла? Нет? Тогда поставь ей «утку»… Что значит, не могу? Катя, это твоя мать. Я же могу, а почему ты не можешь? Всё я больше не могу говорить. Давай, вечером увидимся.

    Лида закончила разговор и ещё несколько мгновений задумчиво смотрела в окно, рассматривая первые мартовские лужи.

- Приступим, - Лида вернулась за стол и открыла отчёты.

    Она что-то говорила, но Мышкин только смотрел на неё и молча кивал всякий раз, когда она пыталась убедить его в правильности той или иной цифры. Не отводя от неё глаз, он целый час слушал её доклад о договорах и бюджете компании.

«Боже мой, как ты прекрасна, - думал он. – Если бы ты знала, как ты прекрасна, холодна и далека от меня. Если бы ты знала, как мне хочется сейчас обнять тебя, любимая моя. Просто обнять и поцеловать тебя, как тогда… семь лет назад. Как же я мог отдать тебя, потерять… зачем ты уехала, зачем? Зачем разрушила наши чувства. Для чего?»

- Таким образом, исполнение бюджета идет на сегодняшний день даже с экономией в несколько миллионов рублей.

- Ты прекрасна Лида, я люблю тебя. Все эти годы я любил тебя одну. Я …

- О чём вы Олег Николаевич? - Лида оборвала Мышкина. Лицо её выражало наигранное недоумение.

- Как о чём? – Мышкин почувствовал неловкость. - Я, я о нас… о нас с тобой.

- О нас? – Лида засмеялась. – Да вы шутите? О нас. Нет никаких нас, успокойтесь вы  уже.

- Лида, что за жестокость, я не понимаю. Я готов просить у тебя прощение на коленях. Ты же знаешь, почему так случилось.

- Знаю и что?

- То, что, может, мы никогда больше не увидимся и зачем сейчас быть такой?

- Какой, Олег? Какой? Я такая, какая есть и всегда была такой.

- Такой каменной и холодной.

- Не мне судить.

- Ведь ты любишь меня, я знаю. Ведь все эти годы ты любила меня. Я же вижу это по твоим глазам.

- Ну и что? Дальше, что, Олег?

- Прости меня.

- Олег, не надо сейчас об этом. Ты завтра сядешь в поезд и уедешь домой, а через неделю всё забудешь.

- Да не могу я тебя забыть, понимаешь, не могу. И тогда и сейчас я жил только тобой. Каждый день я вспоминаю тебя, каждый, - Мышкин замолчал. – Ты снишься мне и мне больно видеть, как ты по-прежнему одинока.

- Я не одинока.

- Не ври мне. Я же вижу… мы же созданы друг для друга, Лида.

- Это не имеет значения, если мы принадлежим другим людям, - глаза Лидии наполнились слезами. – Зачем ты начал этот разговор зачем? Кто просил тебя?

- Я люблю тебя и не могу жить без тебя.

- Эти слова мне нужны были семь лет назад, а не сейчас, - Лидия взяла салфетку и аккуратно вытерла глаза. – Понимаешь? Тогда, а не сейчас, когда уже ничего не вернёшь.

- Я не мог их сказать тогда, потому что у меня не было этих слов, потому что я не понимал. Я не понимал, что ты значишь для меня.

- Как банально Олег, - Лидия нервно засмеялась. – Как это всё банально!

- Я не смог быть с тобой, я просто смалодушничал, просто испугался...

- Видишь, как все просто. Но оставить меня ты не испугался и у тебя хватило душевных сил. Хватит! Замолчи.

- У тебя же есть семья, ребёнок, ведь сейчас ты можешь меня понять? Понять мои страдания и простить, наконец?

- Страдания… Олег, ты думаешь, я не страдала или мне не было больно?