Крик женщины, полный отчаяния и боли, прервал его похотливые мысли.

Мадлен резко развернулась к двери, находившейся справа от них. Из-за нее донесся мужской смех.

Мадлен попыталась вырваться, и Гейбриел разжал руку. Она направилась в сторону комнаты, заговорив нарочито громко и сварливо:

– Клянусь, если вы не очистите соус с подола моего платья, я закричу. Даю вам две минуты на то, чтобы отыскать служанку. Я подожду здесь. – С этими словами Мадлен распахнула дверь.

В коридор едва не вывалилась женщина, стискивающая на груди разорванное платье. Ее губа была разбита, а по подбородку струилась кровь. Один глаз опух настолько, что уже начал закрываться.

– Вернись немедленно, шлюха! – заревел находящийся в комнате мужчина.

Испуганно взглянув на Мадлен здоровым глазом, женщина поспешила прочь, явив взору Гейбриела кровоподтеки на худеньких плечах.

Молодого человека охватила такая ярость, что застучало в висках.

– Останьтесь здесь. – Отодвинув Мадлен в сторону, он ворвался в комнату. Ему и раньше приходилось иметь дело с негодяями.

В комнате находился лысеющий мужчина с тяжелой нижней челюстью. Доктор Хорас Уэбстер.

– Кажется, мы уже обсуждали вашу проблему, Уэбстер.

Этот человек попал в поле зрения Гейбриела несколько лет назад. И вовсе не потому, что его сестра могла позариться на этого тучного ловеласа. Просто Гейбриел не мог не принять во внимание его склонность к жестокости. К несчастью, в момент гибели Сьюзен доктор находился в Бате. Это подтвердили четыре независимых свидетеля.

Рукава сорочки Уэбстера были закатаны, чтобы не мешать ему размахивать хлыстом.

– Просто решил немного поразвлечься, Хантфорд.

– Думаю, леди с этим не согласится.

– Эта женщина – шлюха, которой я намеревался заплатить. А вы лишили нас обоих удовольствия.

– Так почему же она не вернулась, чтобы сообщить мне об этом?

Уэбстер хрустнул пальцами.

– Наверное, ей стыдно признаться, что она испытывает наслаждение от подобного обращения. Что ж, может, позволите мне поразвлечься с сопровождающей вас красоткой?

Гейбриел рывком пригвоздил Уэбстера к стене, сдавив рукой его заплывшее жиром горло. Ярость сделала его мышцы похожими на натянутые канаты, но Гейбриел усилием воли заставил себя остановиться, иначе он попросту сломал бы негодяю шею.

– Только вы один получаете от этого удовольствие. Ведь именно это возбуждает вас больше всего? Боль? Ужас?

Горло Уэбстера дрогнуло под рукой Гейбриела, когда он попытался вздохнуть.

– То, что я хотел немного поучить женщину дисциплине, не преступление, – хрипло пробормотал Уэбстер.

– Она не ваша жена, если, конечно, у вас нет соответствующих документов. Ваша, так называемая «дисциплина» – тяжкое уголовное преступление.

– Нет жертвы – нет преступления. – Уэбстер с силой вывернул руку Гейбриела и оттолкнул его. Молодой человек пригнулся, ожидая нападения. Приготовился к схватке. Доктор превосходил его по весу и росту и умел наносить удары. Но не привык к соперникам, готовым к сопротивлению.

Уэбстер сжал пальцы в кулаки, но потом вдруг расслабился и потер шею. Его губы растянулись в насмешливой улыбке.

– Никакого преступления не было. Спросите у нее.

Бьюсь об заклад, она не скажет обо мне ни одного плохого слова.

Уэбстер был прав. Его жертвы слишком боялись свидетельствовать против него, а без их показаний Гейбриел был бессилен.

– Если она не пожалуется, вам не в чем будет меня обвинить.

Гейбриел сдвинул брови, почувствовав, как гнев борется в его душе с отвращением.

– Разве только в том, что вы нарыв на теле общества.

Уэбстер зарычал.

– Или в том, что в ваших жилах течет не кровь, а конский навоз. – Гейбриел напрягся в надежде, что негодяй бросится на него. Он не мог его арестовать, но сломать его отвратительный нос ему было по силам.

Но вместо этого Уэбстер метнулся к двери, плюнув Гейбриелу под ноги.

– Ублюдок.

– Как скажете. А теперь убирайтесь.

Гейбриел последовал за доктором в коридор. Он был готов выстрелить негодяю в спину, если тот только осмелится посмотреть в сторону Мадлен.

Но Мадлен не было видно.

Нахмурившись, Гейбриел огляделся. Неужели она вернулась в бальный зал? После непродолжительных поисков он обнаружил ее сидящей на стуле в соседнем коридоре. Ее руки были скрещены, а голова упала на грудь.

– Мадлен, мне жаль, что он вас напугал. Но он уже ушел.

Мадлен вскинула голову.

– Напугал? Нет. Просто если бы я осталась, он лишился бы самого дорогого. Но мне не хотелось марать руки и платье.

Гейбриел готов был уже засмеяться в ответ, но в глазах Мадлен не было ни капли веселья.

– Вы хотя бы ударили его пару раз?

Какая кровожадная.

– Нет. Он ничего не ответил на оскорбление. Я назвал его нарывом на теле общества.

– Нарывом? – В уголках губ Мадлен заиграла улыбка.

– Это сравнение показалось мне подходящим.

– Более чем. А теперь давайте побыстрее вернемся в бальный зал.

Гейбриел не смог скрыть недовольства.

– В качестве награды за то, что вы оказались рыцарем в сверкающих доспехах, я попрощаюсь со знакомыми, и мы отправимся домой.

Они направились в сторону бального зала мимо влюбленных пар, наводнивших дом.

– Вот вы где! – поспешил им навстречу Лентон. – Как раз мой танец.

Мадлен улыбнулась.

– А я как раз вас искала. – Она бросила извиняющийся взгляд на Гейбриела и направилась вместе с Лентоном в центр зала.

Дьявол! Это означало, что отъезд откладывается еще как минимум на четверть часа. Но как бы ни хотелось Гейбриелу поскорее сбежать, еще один танец давал ему возможность понаблюдать за Лентоном. Молодой человек смотрел за тем, как виконт кружит Мадлен в танце. Лентон был настоящим светским хлыщом. К тому же не слишком умным. Гейбриел сомневался, что он в чем-то виновен, но оставил его в списке подозреваемых до тех пор, пока не получит веских доказательств его непричастности к преступлениям.

Гейбриел обошел вокруг колонны, чтобы не упускать Мадлен с ее кавалером из виду. Конечно, она не знала о его расследовании, но лучше не подвергать ее опасности.

Лентон и Мадлен двинулись в сторону дверей, ведущих на террасу.

– Хантфорд?

Гейбриел обернулся на звук смутно знакомого голоса.

К нему направлялся высокий крепкий мужчина.

– Я так и знал, что это ты.

Гейбриел приветственно кивнул.

– Дэнбери.

Просто удивительно, что он встретил в этой толчее друга, которого не видел несколько лет. И все же внимание Гейбриела вновь сосредоточилось на Мадлен.

Она что-то сказала своему кавалеру, и они вновь присоединились к остальным танцующим.

– Я видел, как ты сбежал из столовой, когда началось сражение.

Гейбриел бросил взгляд на друга.

– Смотрю, ты тоже остался невредим. И такой загорелый. Как идут дела на плантациях твоей семьи?

– Хорошо. Они процветают под моим началом. А ты где пропадал? Последний раз я видел тебя в Оксфорде. – Широкий лоб Дэнбери прорезали морщины. – Постой-ка, я, кажется, слышал, будто ты стал полицейским?

– Так и есть.

Дэнбери тихонько присвистнул.

– Завидую. Защищаешь порядочных людей от разного рода преступников.

А еще он постоянно видит грязь, жестокость и смерть. Вслух же Гейбриел произнес:

– Мы делаем все от нас зависящее. – В конце концов, Дэнбери всегда был очень высокого мнения о правосудии. Не стоило его разочаровывать. – Как давно ты в Лондоне?

– Я уже собирался возвращаться домой, но корабль моего отца потребовал ремонта, и я вынужден был отложить отъезд. А потом я услышал об аукционе. – Дэнбери заговорщически посмотрел на Гейбриела. – Почему вы с очаровательной мисс Вальдан отсутствовали целых полчаса?

– У нас чисто деловые отношения.

Дэнбери многозначительно посмотрел на друга.

– И кто кому помогает: ты ей или она тебе?

Ничто не заставило бы Мадлен отказаться от его услуг быстрее, чем пересуды подобного рода.