Сейчас, когда повествование о событиях, которые были на моем пути в течение всей большой жизни, фактически уже подходит к концу, я не чувствую полного удовлетворения, хотя и понимаю, что действительно исполнен еще один долг перед своим народом. Состояние страны и народа не позволяет мне быть спокойным, удовлетворенным. Все события, которые были на моем веку, в особенности те, в которых принимал непосредственное участие, я постарался описать объективно, честно и беспристрастно. Действующие на этом отрезке времени лица, особенно политики государственного масштаба, представлены мною такими, какие они были в жизни. Все остальные, возможно, охарактеризованы с налетом некоторого субъективизма, что, впрочем, присуще каждому человеку. И пусть читатель, а главное — люди, о которых я пишу, простят мне некоторые слабости в этом отношении. Может, я был в чем-то несправедлив, пристрастен. Но это, конечно, не касается предателей и изменников, бандитов и убийц, воров и грабителей, махинаторов, нуворишей и политических проституток, вечных лжецов и прочей сволочи.
Хочу непременно отметить, что написанием «Неповторимого» я обязан небольшой группе друзей и товарищей, которые буквально настояли на том, чтобы я не ограничивался периодом 80-х и 90-х годов (а именно такими были мои первоначальные планы), а поведал бы обо всем трудном, интересном и действительно неповторимом, что было в моей жизни. Это пожелание, конечно, значительно усложнило задачу, в связи с чем работа заняла фактически десять лет. Я благодарен за это «давление» товарищам. Они правы — моя жизнь, как и жизнь каждого моего сверстника, как в зеркале отражает некоторые грани эпохи, тем более если написано честно, без зашоренности, идолопоклонничества и конъюнктуры. Хотя даже они, мои товарищи, не представляют, насколько сложной оказалась для меня эта работа. Будь я «вольным казаком», то мог бы полностью отдаться только книге. Но когда являешься председателем Комитета Государственной Думы, руководишь важной общественной организацией — Российской Ассоциацией Героев, когда как депутат обязан часто общаться с избирателями (а это не только Южный Урал, где меня избрали, а подавляющее большинство областей, краев и республик России), плюс когда как член ЦК КПРФ обязан мотаться по стране и вместе со своими коллегами обеспечивать выборы в пользу нашей партии, да если еще учесть семейные и чисто личные проблемы, то можно представить всю сложность моего положения в период создания большой книги. На это ушли не только все без исключения выходные дни и отпуска этих лет, но это и многие бессонные ночи. Фактически я отказывал себе во всем, даже в небольших прогулках по нашим арбатским переулкам, где я живу, не говоря уже о выездах за город или посещении театра. Лишь когда диктовали обязанность и долг, я принимал участие в определенных мероприятиях, где предусматривались концерты или что-то развлекательное. Я сидел в зале, слушал, восхищался, а мысли мои были далеко-далеко. Даже тогда шла работа над книгой, ибо я вновь мысленно «прокручивал» какие-то эпизоды и вспоминал былое.
Сейчас я уже подошел к завершению своего повествования.
И это благодаря доброму, товарищескому вниманию, постоянному и неустанному нажиму. «Пионерами» в этом были несколько человек, но особенно Виктор Васильевич Пивоваров. Как читатель уже знает, с ним меня связал период моей совместной работы с начальником Генерального штаба Вооруженных Сил СССР маршалом Николаем Васильевичем Огарковым. С маршалом мы жили в одном доме и были близки. Естественно, я сблизился и с Виктором Васильевичем, который постоянно бывал у Огарковых. Будучи близким человеком маршалу Н. В. Огаркову, Виктор Васильевич, конечно, знал подробности всей моей жизни без моих рассказов. А учитывая, что он, как и я, натерпелся несправедливых выпадов от партийных органов (точнее, от самодуров типа Балакирева, Савельева), а также был незаконно репрессирован, отсидел несколько лет, но тоже был оправдан — учитывая все это, он с глубоким вниманием отнесся ко мне и моим проблемам и принял самое активное участие в издании повествования «Неповторимое». Своими взглядами на те или иные события, личности я делился с ним, и мы в живой дискуссии определяли, как лучше поступить, чтобы это было именно правдиво. Да и в организации самого процесса издания книги он сыграл большую роль. Приступая к работе, я представлял, конечно, что этот процесс очень сложный. Но когда дело дошло уже до издания книг, то возникли преграды. Виктор Васильевич вступил в бой со всеми, кто мешал выбрать из многих издательств лучшее.
Написанию «Неповторимого» способствовал и Александр Александрович Киселев — вице-президент Российского союза промышленников и предпринимателей, который является другом всемирно известного писателя — Героя Социалистического Труда Валентина Григорьевича Распутина. Валентин Григорьевич стал для меня особо близким человеком после того, как мы вместе с другими товарищами подписали и опубликовали в июле 1991 года «Слово к народу». Естественно, и Александр Александрович Киселев вошел в число близких мне людей. Он хоть и деликатно, но тоже постоянно настаивал, чтобы я действовал по развернутому варианту, т. е. чтобы описал весь путь.
К этому «прессу» надо добавить и давление семейства Богомоловых — Елены Арамовны и Анатолия Васильевича, которые являются прекрасными литераторами. Их мнение было для меня тоже важным. Тем более что мы с Анатолием Васильевичем знакомы многие годы, и я с глубоким уважением относился к его деятельности. А она у него была многогранна, поэтому не удивительно, что мы с ним неоднократно встречались даже в Афганистане.
Видя, что меня «обложили» капитально, и чувствуя, что предложение всех моих товарищей правильное и логичное, я постепенно внутренне созрел. Однако, понимая, насколько это сложно и тяжело, я все-таки решил обратиться в, так сказать, последнюю для меня инстанцию — к Юрию Васильевичу Бондареву. Его знаю очень давно и, как весь народ, глубоко уважаю его талант, позволивший создать бессмертные, яркие произведения, которые принесли ему планетарную славу, за которые он был удостоен звания Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской, Государственной и многих других премий. Но самое главное — он дал людям то, что позволяет им чувствовать пульс жизни, правильно понимать социально-политические явления и различные события, которые затрагивают интересы народа. Пройдя в юные годы солдатом горнило войны, опаленный ее огнем и сбитый в монолит ее ударами, он сохранил заложенные матерью духовность и душевность и как камертон отзывается на зов о помощи. Прекрасно понимает людей и безошибочно отделяет друзей от врагов, а тем более от предателей. Его «Горячий снег», «Тишина», «Берег», «Выбор», «Искушение» — конечно, бриллианты в короне нашей советской и российской литературы. Отзывчивый и внимательный, он бескомпромиссен с теми, кто несет горе и несчастье нашим людям. И поэтому понятно, почему он отказался брать орден из рук Ельцина, который хотел отметить выдающиеся заслуги Юрия Васильевича перед Отечеством высокой наградой России. Солдат и патриот Отечества, Юрий Бондарев не мог принять награду из окровавленных рук палача и предателя.
Вы, уважаемый читатель, понимаете, что советыЮ. В. Бондарева для любого литератора, тем более для человека, начинающего писать большое повествование, имеют огромное значение. Обратился к нему и я: как быть? Мои намерения скромные — рассказать о событиях последних 15–20 лет, а друзья считают, что надо нарисовать картину всего пережитого, всего, что было на моем пути. Юрий Васильевич однозначно поддержал последний вариант, т. е. вариант моих друзей. При этом его также категорически поддержал главный редактор журнала «Наш современник» Сергей Иванович Журавлев (он же председатель Российско-Иранского общества «Дружба», членом которого являюсь и я). Разумеется, я вынужден был сдаться. Точнее, взяться за «оружие» и двинуться в дальнюю дорогу. С помощью моих самоотверженных товарищей по работе в Государственной Думе А. Д. Гасанова и Н. Х. Гарифулиной я смог свои рукописи (их два больших чемодана) пропустить через компьютер и первую литературную редакцию.
