Генерал “покатился” со смеху. Гоша подавился пивом. Дед Пахом сделал вид, что обиделся и отвернулся, неосознанно уставившись на “приличного вида женщину”, сидевшую у стойки бара. Она заметила его взгляд и… неожиданно подмигнула.

Дед Пахом удивленно обернулся, проверяя – точно ли это подмигивание адресовалось ему, а не кому-то сзади. Но сзади оказалась “глухая” стена, и он снова уставился на незнакомку за стойкой, которая улыбалась именно ему.

Этот взгляд заметил Гоша, проследил и хотел было предупредить Отца-Хранителя об опрометчивости столь поспешных завязываний отношений, но рядом сидящий Эдик тихонько пнул его под столом и немым лукавым взглядом дал понять, что было бы неплохо посмотреть на развитие событий. Гоша удивленно посмотрел на него, но всё же послушался своего друга.

Дед Пахом кашлянул, сделал грудь колесом, встал и со словами: “Учитесь сынки”, направился к “женщине” за стойкой бара. Друзья замерев, наблюдали за ним.

Было видно, как через пару минут общения, дед Пахом сперва сделал удивленное лицо, а когда “женщина” наклонилась и что-то прошептала ему на ухо, он нахмурился и с воплем: ”Что?!!!” так врезал своей собеседнице по уху, что та, слетев с высокого табурета у стойки, кубарем прокатилась пару метров по полу. Затем поднялась, встала в раскорячку на высоких каблуках, держась за разбитую губу и сказала глубоким басом:

- Козел…

- Сама козел! – заорал дед Пахом. – Вали отседова! Чувырла!...

Друзья за столиком умирали от смеха. Отец-Хранитель сел на свое место и обвел всех злым взглядом. Затем, под дружный хохот, налил себе в ополовиненную кружку пива текилы и, выдохнув, залпом выпил.

Он моментально окосел и уже с улыбкой сказал:

- Вот свиные потроха!… Могли бы и предупредить, старика…

- А старик уже мужика от бабы отличить не может? – заметил Генерал.

- Да кто их поймет-то теперь?! – дед Пахом всплеснул руками. – Раньше за такое на кол сажали! А теперь?... Стыд-то какой… И вот охота ему в сраку еб-стися,… а?... Прости Пекарь мой язык… Тьфу! Срамота...

- Да-а… - согласился Генерал. – Никогда не понимал – что за мода такая в нынешнем обществе? Эт чё круто теперь, что ли говнодавом-то быть?...

- Это не мода, - вдруг, серьёзно сказал Гоша. – Это вынужденная необходимость.

Дед Пахом удивлённо взглянул на него.

- Чегой-то не понимаю я тебя, сынок. Что ж ему? Баб мало что ли?... Их же во все века больше мужиков было… Те на войне умирали, а бабы им замену рожали. Как случилось-то так, что мужик с мужиком счухался?

Гоша пожал плечами.

- Ну, как раз-таки в военных походах мужики и счухались, - сказал он. – Баб нет. Куда деваться?

- Ну, а таперича-то что?! – вспылил дед Пахом. – Теперь-то уж не воюет ведь никто! А бесы эти так и прут?

- А вот это уже вопрос по существу, - Эдик поднял указательный палец вверх. – Во, кстати, - он посмотрел в сторону. Коля закончил танцевать и возвращался за стол к друзьям, - молодёжь идет… Можешь у Коли спросить.

- Что у меня спросить? – Коля услышал последнюю фразу. Он сел рядом с Генералом и жадно сделал несколько глотков пива.

- Скажи-ка нам, сынок, - дед Пахом улыбнулся. – Что заставляет в нынешнем обществе двух здоровых мужиков друг другу в сраку спускать, нежели с девкой гулять?

- Ого! – удивленно воскликнул Коля. – Ну и разговоры у вас! Прям на высокие темы!

- Не ёрничай. Отвечай давай.

- Ну-у, - Коля почесал затылок. – Раньше…

- Это мы знаем! – перебил его дед Пахом. – Ты про сейчас говори. Мне вот, старику, дюже интересно стало – почему? …

- Так, в девках-то, как ты говоришь, и дело всё, - пожал плечами Коля.

- Не вразумил…

- Вот я сегодня, если вы заметили, уже с тремя танцевал…

- Это мы видели, - осклабился Эдик. – Жжошь, студент…

- Отнюдь, - возразил Коля. – Только третья согласилась встретиться со мной снова – первые две отказали.

- Почему?

- Первым я говорил правду, а этой наврал, что живу один в четырехкомнатной квартире, у меня свой бизнес, машина БМВ и я часто мотаюсь за границу.

- А сейчас что же?! – удивился дед Пахом. – Тебя нынешнее положение не устраивает?

- Меня-то как раз устраивает, - Коля посмотрел на него как на нерадивого ученика. – Это не устраивает потенциального партнера…

- Всё ясно, - развел руками Эдик. – Говоришь девушке, что ты – младший научный сотрудник в научно-исследовательском институте, и - ноль реакции, если и вообще – не отчуждение. А если ты – неженатый бизнесмен с большой квартирой и приличным автомобилем, то всё… Можешь смело её “ночевать”, она твоя.

- Ну, - заметил Гоша. – Я бы сказал – здесь есть доля здравомыслия. Девушка задумывается о будущем…

- А как же любовь? – дед Пахом загрустил.

- Для нынешней женщины самое важное это – жить самой в достатке и детей воспитывать без нужды, а любовь… Стерпится – слюбится, как говорится… Любовь может и после нагрянуть, - сказал Гоша.

- Но ведь это – кощунство! – воскликнул дед Пахом. – Так общество может деградировать! Растерять все человеческие ценности! Превратиться в… в… в неодушевленных кукол!

- Это возможно, - кивнул Генерал. – А с другой стороны?... Может это правильно?...

- Ты что несешь, вояка?! Как это может быть правильным? Ведь если без любви жениться, то что ж это за семья-то такая, где оба супружника на сторону ходить будут?!

- Обыкновенная семья, - пожал плечами Коля. – И много сейчас таких. Живут себе спокойно, спят вместе, детей рожают и на жизнь не жалуются… А то что оба на сторону ходят… Ну и пусть. Без любви и ревности нет.

- Охренеть, - проговорил дед Пахом.

- Но-но, полегче, дедуля, - улыбнулся Эдик. – Это моя фраза.

Но дед Пахом, казалось, и не заметил обидное для себя - “дедуля”. Только налил себе ещё текилы и выпил, ни с кем не чокаясь.

- Пробрало вашего деда, - улыбнулся Генерал. – За живое задело… Кабы глупостей не натворил…

- В смысле? – переспросил Гоша.

- Сейчас вот как сорвется. Побежит всюду любовь сеять. А оно нам надо?

Дед Пахом грустно взглянул на него:

- Да-а… Обмельчали людишки…

- Не все, - возразил Генерал. – Есть и достойные уважения…

- Эт, точно, - сказал дед Пахом и уже бодрее предложил, – А давайте-ка за таких людей и выпьем! Всё ж таки на них общество пока и держится!

Трудно было с ним не согласиться, и друзья весело чокнулись, продолжив свои возлияния.

Но… И опять, (как будто это место было каким-то роковым для их компании), веселье нарушил очередной скандал.

Обиженная дедом Пахомом “женщина” привела своих “подруг” с известной целью – отомстить своему обидчику.

Охранник на входе попытался было преградить им путь, но восемь человек “псевдопрекрасного пола” легко “заткнули ему рот” крупной купюрой и ему как-то сразу и надолго захотелось в туалет.

Компания направилась прямиком к столу, за которым отдыхали друзья.

- Вот этот, - сказал недавний собеседник деда Пахома, указывая на него пальцем.

Его “соратники” переглянулись.

- Ты чего родная? – “сказала” один из них удивленно. – Тебе что? Этот старикан навалял?

Дед Пахом вскочил весь взъерошенный.

- Это я-то старикан?! – заорал он, брызжа слюной. – Держи свои слова при себе! Жополиз!

- Опа-на?! – вопросительно-удивленно воскликнул тот. – Я не ослышалась? Ты обозвал меня жополизом, старик?

- Да! – дед Пахом был “страшен в гневе”, как принято сейчас говорить с большой долей иронии про тщедушного человека, лезущего на рожон. – Если ты – друг этого,… этого… - он помолчал, подбирая слова, - этого пидора. Тогда ты тоже и сам есть – пидор!

Гоша незаметно ткнул деда Пахома в бок, мол: “Полегче”. Но тот только отмахнулся.

- Ну, дед… - прошипел его визави и неожиданно резко нанес удар ему прямо в лицо. Дед Пахом перелетел через стол, с глухим стуком свалился на пол и затих.

Друзья, как по команде резко встали. Даже миролюбивый Генерал.

- Ну, бляди, - Эдик сплюнул на пол. – За дедулю ответите…