Литмир - Электронная Библиотека
A
A

С трудом ворочая опухшим языком, Артем прошипел:

— Вы… не…. готовы…

— Проиграл, — сказала Симка блондину.

— Прекратите, — вступилась Мария Степановна. — Артем, я не сообщу о твоем поведении, куда следовало бы. Мне безумно тебя жаль, и я не хочу, чтобы ты повторял курс транквилизаторов.

На лице парня застыла глупая улыбка. Мария Степановна закончила рассказывать людям с игровой зависимостью о вреде алкоголя и распрощалась до вечера. 

До визита дневного врача оставалось несколько минут, дежурная медсестра куда-то отлучилась и мы остались без всякого присмотра. Но ничего не изменилось, что с медсестрой, что в одиночестве — лишь наши позы стали более непринужденными, а лица окончательно отрешенными. Наше поведение было далеким от действий школьников, оказавшихся без присмотра учителя.

— Ты… подумал? — снова прохрипел Артем.

— Да, — после некоторой паузы ответил блондин. 

Мы молча следили за их странным общением. Видимо, это было продолжением давнего разговора.

— Зачем мне свобода, если я стану таким же овощем, как ты? — продолжил блондин. — Ты не вылезаешь из одиночки, тебе постоянно прописывают двойные порции. На долго тебя хватит? Мой метод лучше. 

— Трусливый… паладин, — Артем сплюнул на пол.

— Грязный орк, — пожал плечами собеседник. — Только какая теперь разница? 

С блокнотом в руке в холл величественно вплыла матушка Шахраз.

В том мире мы играли свои роли. Рыжий Том продолжил протирать мягкой тряпкой бесконечные листочки фикуса. Симка побежала за книгой — поднимать уровень развлечения. Светловолосый паладин с обворожительной улыбкой поздоровался с Шахраз. Я сверлила взглядом завитушки на обоях, и эйфория от встречи с объектом моих страстей кружила голову.

Остальные без единого звука продолжили собирать мозаику «Белоснежка и семь гномов». Каждый паззл бездумно примеривали к желтому разъему — юбке Белоснежки. Похоже, головоломку начали собирать еще во времена самой первой смены клиники.

Артем, держась за стену коридора, поплелся в свою палату.

* * *

От Симки я узнала, что Артем попадал в карцер по КД. Поэтому, когда препараты стали его «отпускать», мы ждали, что он выкинет на этот раз. Это снова случилось на занятиях Марии Степановны.

— Вашим первым шагом к свободе от зависимости должно стать признание, — вещала она тихо. — Скажите себе, что вы зависимы. Признайтесь, что губите свою жизнь. Как только вы перестанете держаться за игры, как за последнее, что есть в вашей жизни, вы обретете свободу. Но не бойтесь остаться в одиночестве. Не бойтесь двигаться вперед и делать все то, чего вы были лишены. Игры украли у вас годы жизни, годы прекрасных мгновений. И в ваших силах вернуть это, вы молоды и полны сил. О чем вы мечтали в детстве? Разве о достижениях в виртуальном мире? Разве не смешно, что вы исследовали каждый уголок виртуального мира, когда в реальности месяцами не покидали своей квартиры, а годами — даже не выезжали из своего района?

Артем заерзал на стуле и откашлялся.

— Вижу, Артем, ты опять со мной не согласен, — устало сказала медсестра.

Паладин шумно вздохнул, прошептав: «Началось». Симка подмигнула мне.

— Вы призываете нас отказаться от игр. Но ради чего нам покидать миры, в которых мы стали героями? — спросил Артем. — В отличие от вас, Мария Степановна, мы не создаем видимость участия в общественной жизни лишь тем, что раз в четыре года ходим на выборы. Мы действительно управляем теми мирами. Пусть виртуальными, но для нас они совершенны. Поэтому что может привлечь нас в вашей серой реальности? Почему бы вам не рассказать нам о пользе реальности, Мария Степановна? А не только отговаривать от того, чего сами даже не пробовали.

— Я считаю, что от всего, что затуманивает разум, нужно отказываться, — стала отвечать Мария Степановна. — Игры хороши до тех пор, пока способствуют развитию или отдыху. Но тогда, когда они заменяют жизнь, нужно останавливаться. Иначе для чего тебе, Артем, даны ум и мышцы, сильное и здоровое тело? Чтобы сутками сидеть и не двигаться? Если бы твоим предназначением были игры, тебе бы хватило и половины туловища…

— За два года я наслышан о вреде компьютерных игр, — повторил Артем с нетерпением.

Ого… Я отказалась бы от чего угодно, только бы не сидеть в Черном Храме целых два года. А Артем — нет. До сих пор борется за свои идеалы.

— Я не зря так часто провожу параллели игромании с алкогольной зависимостью, — не теряла надежды вразумить геймера Мария Степановна. — Сначала представь, что потерянному для общества алкоголику рассказывают о величии пирамиды Хеопса. Ему, пьяному, показывают фотографии, стараются описать ее внушительные размеры. И делают это с одним только условием, если он бросит пить, то тут же поедет в Египет, чтобы увидеть ее собственными глазами. Думаешь, он проникнется? А теперь представь обратную картину. Уставшего и довольного туриста, который только вернулся с экскурсии в отель, спрашивают: «Что вы выберете — увидеть пирамиду Хеопса — единственно существующее чудо Света — или просидеть семь дней возле бутылки водки в пустой квартире, чтобы блевать по утрам желчью?».

Кажется, даже Артема смутили яркие примеры Марии Степановны. Он не нашелся, что ответить.

— Поэтому, когда ты просишь меня рассказать о пирамиде Хеопса, при этом выбирая ослепляющий наркотик, я теряюсь. Я знаю, что ты не готов, — она улыбнулась, вспомнив, что эта фраза входила в список фраз, запрещенных в общении с геймерами. — Ты не готов слушать о реальном мире, не готов принять его, не готов бороться против него. Поэтому ты выбираешь простой выход — стать героем выдуманного мира. Чтобы увидеть пирамиды, нужно устроиться на работу, несколько месяцев откладывать часть зарплаты, потом купить, наконец, билет и поехать. А если есть семья, то откладывать придется значительно дольше. А ведь есть еще развлечения, есть кредиты, которые надо выплачивать, есть родители-пенсионеры, которым надо помогать. Что же выбрать, если не хочется быть ответственным и взрослым человеком? Азерот для этого как раз подходит. Борьба с демонами, нежитью, драконами. 85-ый, 90-ый уровень…

И тогда Мария Степановна поняла, что как никогда раньше была близка к победе и что оступилась всего на секунду, пустившись в рассуждения.

Повисла пауза. Паладин негромко кашлянул.

— 90-ый уровень? — спросил Артем. И в этом голосе было все — и любовь, и нежность, и страх.

— Это я просто так добавила. Если есть 85-ый, то почему бы не быть и 90-тому?

Лекция, такая плодотворная и убедительная, насыщенная замечательными примерами и практически убедившая нас, молодых и упрямых, как сильно мы ошибались, — эта лекция накрылась огромным медным тазом. Мы могли храбриться и верить, что бросили и завязали. Но мы знали, если Небеса пошлют нам новый аддон любимой игры, мы припадем к нему, как алкоголик к дешевому одеколону.

Когда сконфуженная, рассерженная на саму себя, Мария Степановна закончила терапию, и мы вновь до смены врачей на несколько мгновений остались одни, в напряженной тишине зрело общее решение. У людей, долгое время привыкших ничего не хотеть, появилось желание, как цунами, сносившее на своем пути любые преграды.

— Тех, кто хочет получить первый на сервере, жду у себя в комнате после отбоя, — успел сказать Артем до того, как в холл вошел Иллидан.

4. Побег из Дарнхольда.

— Ты собираешься идти в этом? — брезгливо спросила Симка.

Этим были мои обычные вещи: джинсы-клеш, майка и батник. Симка со вздохом расправила рюши на подоле своего цветастого платья. Она даже казалась выше, неужели — каблуки? Они ведь запрещены в наших застенках.

— Нет, я просто хожу на носочках, — прочла мои мысли Симка. — Не могу же я пойти в тапочках! И ты тоже переодевайся. Нечего меня позорить!

Слышать моих криков она не хотела. Из бездонного гардероба появилось шелковое платье глянцево-сливового цвета, но Симка безнадежно покачала головой. Я готова была провалиться на месте. Пусть она прихорашивается для своего любимого, но мне-то зачем? Нас с Артемом объединяет совершенно другое — он взял меня в рейд. Но как ей, любительнице «Симсов», это объяснить?

4
{"b":"197475","o":1}