– А в каком направлении вы двигаетесь? – Похоже, в темноте и суете побега Фуллер не заметил, куда свернул «Додж», выехав из ворот завода. Бледный же вез нас по лесной дороге на юго-запад. И теперь, переехав вброд несколько речушек, мы, согласно карте, находились на участке вулканического предгорья, где в радиусе десятка километров не наблюдалось селений. И где было маловероятно нарваться на психопатов-аборигенов, коим повсюду мерещилась нечисть.
– Понятно, сэр, – кивнул морпех, когда я уточнил ему наш текущий курс. – И я бы на вашем месте где-нибудь здесь заночевал. Дальше на этом маршруте будет уже не так спокойно. Эта дорога скоро выйдет на шоссе Лоло-Пасс, а вам ведь не хочется столкнуться там с армейскими патрулями?
Мысль была здравая. Желай Эндрю выдать нас собратьям по оружию, вряд ли он заикнулся бы насчет шоссе и патрулей. Поэтому, когда нам попался поворот и табличка, указывающая, что он ведет к кемпингу, я велел Бледному сворачивать туда.
Вскоре мы очутились на маленькой полянке, со всех сторон окруженной густым еловым лесом. Вряд ли в былые времена она пользовалась большой популярностью у туристов, поскольку окрестные деревья напрочь заслоняли им главную здешнюю достопримечательность – Маунт-Худ. Сегодня обнаружить на этом месте нежелательных соседей было и вовсе маловероятно. Зато мы обнаружили кое-что другое: домик, сколоченный из фанерных щитов. Судя по всему, он предназначался для мамаш с маленькими детьми, которым было неудобно ночевать в машинах или палатках. В домике имелась дровяная печурка, кровати и иная непритязательная мебель, позволяющие с относительным комфортом провести здесь ночку-другую.
Пока Бледный и Гробик собирали дрова и размещали вокруг поляны сигнальные мины-растяжки, Крупье взобрался на крышу домика и установил там видеосистему кругового наблюдения. Она могла сканировать подступы к базе в инфракрасных лучах и в случае чего посылала сигнал тревоги по проводу на лэптоп. Проверив, что умная электроника исправно засекла наших сборщиков хвороста, мы остались довольны. После чего поручили ей работать в дежурном режиме и стали обустраивать свое временное обиталище.
Спустя полчаса, когда в печурке уже потрескивал огонь, наша компания сидела за одним столом, поглощала скромный ужин и слушала рассказ Эндрю. Которому, разумеется, было о чем нам поведать. Он находился в Орегонской зоне почти со дня ее образования, даром что провел без малого половину этого срока в плену у аборигенов…
Рождение Тридцать второй зоны не сопровождалось жуткими катаклизмами. Просто однажды, в конце июля нынешнего года – еще до появления Скважинской аномалии, – в радиусе полусотни километров от Маунт-Худа вдруг пропала вся беспроводная связь. После чего из этого района, как по команде, рванули птицы и дикие животные. А вслед за ними – кошки и собаки. Те собаки, что сидели на привязях, принялись выть и одержимо рваться с цепей. И не прекращали буйства, пока хозяева, сжалившись, не отпускали их на свободу.
Все признаки образования новой зоны были налицо, хотя в округе не зафиксировали ни землетрясений, ни иных стихийных бедствий. Военные и американское «МЧС» – FEMA – быстро определили границу территории, которую следовало блокировать и поместить в карантин. Северная точка этой окружности лежала на берегу Колумбия-ривер. Южная – возле маленького вулканчика Олалли Батти, торчащего между Маунт-Худом и еще одной популярной у альпинистов возвышенностью – горой Джефферсона. Западная граница пересекла городок Санди, а восточная – Тай-Вэлли. Тогда же выяснилось, что черный разлом – центр любой подобной аномалии, – находится не на вершине Маунт-Худа, как поначалу все считали, а южнее – на берегу озера Триллиум. В общем, никакой «высшей» логики в месторасположении Орегонской зоны не обнаруживалось. Она захватила лишь мелкие города, фермы и туристические базы на севере штата. И что за опасность им грозила, было в тот момент решительно непонятно.
Хаос начался через несколько часов, когда местных жителей и туристов, прибывших в этот район до катастрофы, охватила паника. Прежде чем зона была помещена в карантин, ее границу успело пересечь немало людей. Которые и не подозревали тогда, что отсутствие связи – наименьшее из зол, уготованных им здесь.
Как выяснилось впоследствии, подозрительно тихий орегонский катаклизм разделил обитателей зоны на две неравные группы. Те, кому не посчастливилось очутиться здесь после ее появления, оставались нормальными людьми. Но – только для таких же недавних приезжих. Вторая, гораздо более многочисленная категория граждан смотрела на них с нескрываемым ужасом. И, крича, обзывала их чудовищами, а также прочими нелестными эпитетами. И ладно бы только обзывала! Вскоре дело дошло и до насилия, ведь не каждый человек готов стерпеть, когда его оскорбляют ни за что ни про что. Потасовки от единичных перешли к массовым. А когда с обеих сторон появились первые жертвы, в ход пошли не только кулаки, но и оружие.
Во что это в итоге вылилось, было понятно и без уточнений Фуллера. В Орегонской зоне началась локальная гражданская война. Или Армагеддон, если оценивать ее глазами тех, кто воевал не с согражданами, а с тварями из Преисподней. И вторые благодаря своему количественному превосходству быстро одержали верх над первыми.
Как бывает и на любой войне, в этой тоже не обошлось без беженцев. Вот только в связи с карантином армия теперь не выпускала из зоны никого. Конечно, нельзя оцепить лесной и гористый район площадью восемь тысяч квадратных километров так, чтобы туда или оттуда даже мышь не проскочила. Поэтому кое-кому наверняка удалось скрыться. Но таковых насчитывались единицы – выданные войскам ультрасовременные средства охраны и наблюдения были задействованы в полном объеме и днем, и ночью.
Армия не выпускала за периметр беженцев, но и молча взирать на насилие, которое здесь творилось, она тоже не собиралась. В зону были введены подразделения миротворцев… которые тут же ощутили на себе весь гнев борцов с нечистой силой! Сержант Фуллер командовал разведгруппой морпехов, входившей в состав одного такого отряда. Посланная на разведку в Паркдейл его группа попала в ловушку и погибла… По крайней мере, Эндрю так думал. С места той бойни аборигены вынесли его одного, оглушенного после касательного попадания ему в шлем винтовочной пули.
В общем, с миротворчеством у военных не заладилось – вся ярость аборигенов теперь нацелилась на них. Образумить психопатов было невозможно. Когда их арестовывали, они продолжали истово верить, будто угодили в лапы вампирам и оборотням. Сколько ни бились с ними психиатры, все без толку. Хотя что тут удивительного, ведь они не были больными. Все проведенные над ними исследования доказывали, что эти люди не пережили психические сдвиги и не галлюцинировали. Они действительно видели в некоторых согражданах чудовищ. И испытывали по этому поводу вполне естественный, а не иррациональный страх. Но поскольку их поведение не отличалось от поведения обычных безумцев, их было принято называть так. Равно как и обращаться с ними не лучшим образом.
Самоотверженно обороняя свои поселения, аборигены, однако, не преследовали военных, когда те отступали. И не воевали друг с другом. Напротив, они поддерживали в своих поселениях строгий порядок, соблюдая некое подобие законов военного времени. Поэтому военные подумали-подумали и решили отказаться от насилия. Они вывели к границе карантинной зоны остатки нормальных людей, а борцов с нечистой силой предоставили самим себе. Все равно деваться из оцепленного района тем было некуда, а между собой они не враждовали. Ну а за тех, кто проникал сюда нелегально после отгремевшей здесь краткосрочной войны, миротворцы ответственности не несли. Официальные предупреждения о том, что находиться в Орегонской зоне смертельно опасно, регулярно транслировались по государственным телеканалам и пестрели в Интернете.
С той поры аборигены вели войну лишь с нелегалами. Которые, несмотря на старания военных, тем или иным путем пробирались в зону. Фуллер уже упоминал об этом по дороге сюда и повторил снова: до того, как его разведгруппа погибла, а сам он попал в плен, им довелось сталкиваться и с «серыми», и с десантурой русских, и с квестерами ЦИКа (к какой конторе принадлежат последние, Эндрю не знал, но по его описанию мы поняли, о ком идет речь). А также с несколькими группами не то подобных нам наемников, не то иных сомнительных личностей, преследующих столь же сомнительные цели.
