- И вот откуда в тебе мудрости столько в твоём-то возрасте? - подивился Ларионов, немного иронизируя.

- Зря смеётесь, Олег Иванович, точно вам говорю, что другая в головах ребят работа идёт, отличная от обычных футболистов лучших команд Мира. А мы ведь – одни из лучших?

- Да говорят так… - деланно развёл руками Ларионов, и они оба заулыбались.

Так и продолжали «тянуть лямку» футболисты «Московии», чувствуя высшую цель, не томясь, а одухотворяясь ею.

Сыновья Боброва росли же, вдали от сложных деяний родителей. Их больше заботили соперничества в детском саду, первые заступничества, поражения, радости и огорчения. Детсад занимал не полное их время – была ещё бабушка, да и родители спешили к своим чадам в любую свободную минуту. Традиционная бубушкина мягкость компенсировалась строгостью деда, а авторитет родителей разрешал практически любой сложный воспитательный момент.

Звёздный статус семьи совсем не соответствовал «западному» образцу. Боброва узнавали везде, Лера была любимицей многих тысяч, но на их мироощущении это не сказывалось. В том числе и благодаря самим поклонникам – они возвели в культ приравнивание Боброва (в меньшей степени других игроков «Московии») к обычным гражданам. Исключили бесконечные восторженные восклицания в Интернете, дифирамбы в прессе.

Также не совались уже давно в «Московию» любопытные агентские носы, получавшие не раз жёсткий отлуп, как от клуба, так и от самих игроков, на которых они клали свой недобрый глаз.

Спокойной такую жизнь назвать было нельзя – бесконечные переживания, переезды, физические и психологические нагрузки – но, тем не менее, была некоторая уверенность в завтрашнем дне, чувство развития, а желания двигать и двигаться вперёд владело не только приближенными к «Московии» людям, но и всеми, кто хоть как-то был вовлечён в Империю. В чисто бытовом плане люди не зажили в роскоши и сплошной благодати. Но они чувствовали себя частичками Большой Силы, которая не только забирает себе результаты их труда, но и прикрывает крылом от всяких невзгод. А, главное, тянет за собой в какую-то, пусть и далёкую, но важную и светлую высь.

Идеологическая машина «Возрождения» работала. Причём пропаганда не опиралась на воздушные замки – «ходячих» примеров было достаточно, с какой стороны не взгляни. И как не крути, все дорожки вели к исходнику – футболу «Московии».

Постепенно сформировались устойчивые враги и друзья вовне. Европа не целиком стремилась отмежеваться от социальных идей клуба из Москвы, появлялись и сочувствующие, и симпатизирующие. Итальянцы стали поворачивать на курс честной игры, испанцы застряли где-то посередине. Немцы же, англичане и даже французы – игры с «Московией» у себя преподносили, как «борьбу со Злом» абсолютную и беспощадную. При тенденции к уменьшению популярности такого подхода, постоянные и ярые поклонники всё же имелись. Такие выезды для «Московии» были гораздо бо́льшим стрессом, чем дальние перелёты к по-прежнему сильным по игре соперникам из Бразилии и Аргентины.

Тем не менее, «Московии» удалось установить рекорд по количеству беспроигрышных подряд матчей, а её преимущество в середине осени грозилось вот-вот обернуться досрочным и вторым уже чемпионством. Безоговорочным и подавляющим.

Особняком стояли матчи с «Зенитом». Клуб с северо-запада, несмотря на огромные финансовые вливания, играл несуразно и вновь боролся за прописку в Чемпионате. В ход, как водится, шли любые методы: от подкупа судьи до провокаций на матчах в гостях.

По иронии судьбы, в матче, в котором, в случае победы, «Московия» должна была стать победителем, она встречалась с этим клубом из Северо-Западной Республики. Напротив, проигрыш «Зенита» отправлял его в Пречемпионат.

Болельщики готовились сами, в сотрудничестве с «Рысью». Все были наслышаны о целых отрядах «зенитчиков», которые засылались в «стан врага» с целью различных подрывных акций. Хозяева стремились обеспечить максимально чистую борьбу, исключив запрещённое влияние с трибун.

- Вот довелось ведь так сложиться! – сокрушался до игры Ларионов в беседе с Тимуром. Президент выделил время, чтобы посмотреть решающий матч.

- Олег, так это возможность очередная доказать, в чём сила! Победим, не смотря на их мощное, не сомневаюсь, противодействие (а выйдут они, как на последний бой), взберёмся на новую ступеньку. А вот проигрыш отбросит нас сильно вниз. Так что, думаю, не сто́ит сожалеть. Очередное испытание.

- Да уж. Сколько их уже было, этих испытаний. Ну, да ладно! – хлопнул себя по коленям Ларионов и встал, собираясь уходить.

- Удачи, Иваныч! – пожал ему руку Тимур, и они разошлись в некотором, всё же, волнении.

- Юрка, умоляю, сильно не лезь в мясорубку, - напутствовала с утра Боброва жена. – Они же буду сегодня головорезами натуральными. И, похоже, судья будет им потворствовать. Так что всё только в ваших руках. И, в первую очередь, твоих. Ногах, то есть. Вот они и будут лупить.

- У меня же крепкие деревяшки, - засмеялся Юра и постучал по голени. – Леруська, ну не буду же я от них прятаться? Ударят, так ударят. Надо будет – отвечу!

Лера вздохнула:

- Ну, в общем, да. Сносить гадость и подлость тоже не следует. Но, может, всё же голами будет отвечать?

- Ладно, там поглядим. Мы же всю неделю готовились именно к ним, к бойне этой. И судью, знаю, что пытались образумить, но там, похоже, глухо. Да и плюнули - в дерьмо это лезть.

- Плюнули, - развела руками Лера.

- Вот и всё. Народ ждёт победы сегодня? Вот и должны её получить. Так что пойду я. Ты подъедешь?

- Да я уже места себе не нахожу! Каково же будет на стадионе?! – Лера опять взмахнула руками в переживаниях. – Но, я подумаю ещё...

- Погуляй, подыши воздухом, послушай музыку – но не волнуйся уж так сильно. А то вон, мальцы прониклись, притихшие сегодня какие-то.

- Я постараюсь, милый, – она клюнула его куда-то под ухо. – Езжай. Удачи!

- Спасибо! Пока. – Юра вскинулся на мотоцикл и помчался на стадион.

«Всё же и мы подвластны этой шелухе от журналистов. Ребята непривычно смурные и напряжённые. Мда… как-то, может, по другому стоило готовиться? Теперь уж как пойдёт» - по-капитански разглядывал суровые сегодня лица партнёров по команде Юра.

- Ребят, чувствую, что это моя вина, что вы так все напряжены, - начал установку Ларионов. – Но сейчас хочу вам сказать – бросьте все этим думы, что нужно любой ценой, что они будут сейчас вас убивать, а вам нужно всё равно их сокрушить. Не нужно так сегодня думать. Задача простая – победить и выиграть Чемпионат. Порадовать жителей. Они заслужили. Вы заслужили. Мы заслужили. А то что «Зенит» нам сегодня противостоит этот пресловутый… Так пёс с ним! Просто безликий соперник. А что они там будут творить, и как на это будет смотреть судья – это уж вопрос другой, с которым вы разберётесь на поле. Как уже не раз разбирались. Давайте, порадуйтесь своей хорошей игре привычной, улыбнитесь. Корову не проиграем, - подмигнул он, улыбнувшись сам.

И игроки, опытные уже турнирные бойцы, не потерявшие ещё свежести и азарта в игре, отпустили вожжи – взгляды расслабились и стали светлее. Послышались разговоры.

- Если чего будет не так, сложности там какие – помните, на поле есть Бобров. Он всё порешает, - засмеялся Ларионов.

- Что же вы краснеть меня заставляете, - деланно засмущался Юра. – Ладно, парни! Вперёд, пошли, пошли! Порвём их, их девочки! – уже задирая всех, застучал шипами в коридоре капитан.

А «зенитовцы» сами были нервны. Обычная их спесивость куда-то подевалась, а высокомерие улетучилось. Уже на обмене рукопожатиями они выглядели загнанными в угол, дохлыми и злыми.

Злыми… кроме злости у них ничего и не осталось. Остатки разумной игры, канули в пропасть внутрикомандных раздоров, склок, тренерской чехарды и несоразмерных игре требований руководства. Однако желание выиграть именно у близкого соседа было у всех поголовно – и редких доморощенных игроков, и множественных «легионеров».