- Класс! – Лера была солидарна. Сторонние люди назвали бы их чокнутыми и были бы отчасти правы. Пара вечно лезла на рожон, а взрастающие препятствия их лишь привлекали.

Но всё же встающая всё чаще на дыбы стихия ставила не только непосредственные препоны. Ни одна турфирма не захотела забрасывать их вглубь полуострова, частники из популярных объявлений также не соблазнялись и завышенными тарифами. Турьё копилось в городе, многие толклись в ожидании отъезда на Большую землю. Билеты назад были дефицитом.

Наконец, после настойчивых поисков был сыскан молодой парень на джипаре. Согласился забросить ребят в Атласово, запросив, само собой огромных денег. Позже он сделал скидку, узнав «большого» футболиста. Добирались два дня, ехали еле-еле – ухабы чередовались с дымом от извергающихся вулканов. В посёлке было мало жилых домов, заборы были покосившимися, дорога ветвилась бесконечными объездными путями. Ребята слезли с надоевшего уже джипа, расплатились и направили стопы свои в сторону от умирающей деревни.

Потом они изо дня в день рыскали по долинам, взбирались на склоны, искали укрытия в крючковатых берёзках. Медведи были, не сказать, что на каждом шагу, но изредка мелькали их удаляющиеся спины – людей они побаивались. Заповедники все давно были чисто номинальными, егеря не существовали, а туристы были выдавлены накалённой сейсмической обстановкой. Ключевская сопка супротив своим более мелким собратьям не дымила, однако именно возле неё они ночевали, когда сильно тряхнуло. Палатка не дом, выбегать срочно нужны не было, но Юра всё же, разбудив Леру, выскочил вместе с ней в ночь. На небе буграми облако отсвечивали красным, Ключевская исполином закрывало треть неба.

- Красота! – выдохнул Юра.

- Страшная сила, - добавила Лера. Они ещё минут десять истуканами смотрели на зарева, пока не замёрзнув, юркнули обратно в свои тёплые ещё спальники.

- Это тут всегда так весело?

- Лер, ну видишь, же нет никого, а обычно здесь кишмя кишит… Что творится с планетой. И если в Москве мы привыкли, что зима не зима, летом жарень, то вспомни, как в Австралии заливало.

- Юрч, разве у тебя память плохая? Мы ж в Антарктиде об этом говорили, - Лера улыбнулась в темноте.

- Ну, да, я на эту тему готов повторяться бесконечно. Просто ведь и поводы постоянно природой даются, согласись. Я тут просто вот ещё что подумал – случайно ли, что вот эта политическое разрушение в Мире, в том числе у нас, нравственное падение (кажется, что оно нескончаемое) людей, какое-то торможение в развитии общем человечества активно началось именно сейчас, наряду с катаклизмами? Или одно тянется за другим? Или Земля со всеми населяющими организмами и внутренней структурой единой целое…

Лера сонно приобняла его и невнятно пробурчала:

- Давай завтра обсудим эту важнейшую тему.

А Юра не слышал, он совершенно бессонным взглядом вперился в темноту, периодически освещаемую заревами пожаров. «А если всё закономерно и стремится к очищению, то к чему наши шевеления и телодвижения? Чтобы просто было интересно жить? Или всё же мы на что-то влияем?». Ему дико захотелось поговорить с отцом, задать ему вопросы, которые частенько его мучили, но в суматошной московской жизни отходили на второй план, заслоняясь бытом и футбольными многочисленными делами. Решив, что завтра же напишет отцу письмо, чтобы всё не забылось, успокоился и, обняв ответно жену, сразу провалился в глубокий сон.

Им всё же не удалось продержаться на Камчатке до конца августа. Они выползли, утомлённые, закопчённые и полные впечатлений к Камчатскому заливу и наткнулись на то ли пограничников, то ли какую-то чрезвычайную службу. Люди были решительными, в форме и без особых церемоний потребовали ныкаться в их вертолёт. Эвакуация. Протесты глохли в непроницаемом молчании, лишь глаза служивых подгоняли их на посадку.

- Ну, пусть так. Поехали, - Бобров смирился и затолкал возмущающуюся Леру в машину.

Штрафов их платить никаких не заставили, как и плату за принудительную транспортировку. Выгрузили в аэропорту Петропавловска. Ситуация за три недели изменилась. Город выглядел опустошённым. Однако жители покидать свои дома не спешили, просто схлынуло турьё, разом уменьшив население города раза в два. Самолёты летали лишь до Владивостока и Хабаровска. Выбрали новоявленную столицу Дальневосточной Республики. «Всё будем ближе к Москве», обосновал Юра. Утомление путешествиями уже чувствовалось и хотелось домой. Тем более, что стихия и впрямь непрерывно «давала прикурить».

В Хабаровске хоть и не трясло, но и курортом этот город тоже не был. Пожары в тайге застилали город едким смогом, Амур сочился жалкими протоками в широченном русле, а многочисленные китайцы создавали оглушающий гомон на площади перед гостиницей, в которой остановились ребята на ночёвку перед отправкой самолётом в Москву.

- Гулять пойдём? – спросил Юра вышедшую из душа Леру, которая благоухала чистотой и темнела загаром.

- Глотать дым и продираться сквозь толпы китаёзов? – в номере воздух более-менее очищался кондиционером.

- Ну, в общем, да. Я тоже не горю желанием. Тем более уже вечереет.

- Юр, вот скажи, - Лера вытирала полотенцем свои густые волосы. Они выгорели и стали отдавать «каштанкой». – При всей это раздробленности России, почему здесь образовалась Республика, а не просто отошла провинцией очередной к Китаю?

- Ха! Лерк, так на кой им столько проблем под своё крыло? У них сейчас и своих-то хватает неурядиц, а здесь такие масштабы огромные, люди такие… своеобразные, что ли. Уж точно не китайского менталитету. А так – пусть сами себе хозяйничают… точнее, думают, что хозяйничают, а узкоглазые свои дела проворачивают и сливки снимают.

- Ну, ладно, пускай так. А как же быть с территориями?

- А что с территориями?

- Ну, прирастать землями им надь или не надь?

- Ежели они тут живут и так, пусть и формально по местным законам, то зачем им это нужно? И потом, последние годы в связи с непорядками внутренними их экспансия приостановилась. Да и буйный экономический рост тоже. Тут, как раз на севере, скорее, речь можно вести о Маньчжурском сепаратизме.

- Какой ты умный, - Лера давно удовлетворила своё любопытство и теперь просто улыбалась тому, как размышлял Юра.

С утра они вновь, после Камчатских дымов, прокоптились и, пахучие, залезли в аэроплан.

- Сейчас, хоба! И в Москве дымы, - пошутил Юра.

- Да вроде ж не было признаков, когда мы уезжали.

- Да долго ли сейчас-то…

Вылетели утром и в полдень по столичному времени были в Москве. Дымов не оказалось, но пылища покрывала жирным слоем придорожные дерева и кусты.

***

В субботу вечером вылетели в Мадрид. Домодедовский Аэропорт уже около десяти лет, по сути, единственный аэропорт международного сообщения в Московской республике, был привычно пуст. Нужда в перемещениях у населения, если и была, то стоимость переездов в соседние государства, а, тем более, в дальние была не подъёмна для большинства. Редкие дельцы и чиновники, спортсмены, да военные ошивались у табло вылетов и прилётов. Очередей на регистрацию не было и вовсе.

«Московия» давно не летала собственным самолётом, да и чартеры команде не всегда давались. Экономили. Вот и сейчас, общим порядком, погрузились на регулярный рейс. Самолёт был новенький, спонсировался Чемпионатом. И вобрал в себя, помимо команды, небольшую горстку преданных болельщиков.

- Как там Лёшка? – Проскурин поинтересовался у Боброва, когда тот сел рядом.

- Да кто его разбёрет. Вечно нахмуренный, с кнопками музыки в ушах. Главное, чтобы по приезду поспал. В пять матч?

- Да, в пять.

- Анатолич, ты бывал в Мадриде?

- Да как-то не пришлось. В юности с родителями был в Барселоне. Какие-то смутные остались впечатления: жара, сиеста, мало красивых женщин.

- Это в какой-то такой юности тебя женщины интересовали, да ещё и с родителями если ездил? - изумился Бобров. В его глазах Валентин не выглядел таким уж ярым поклонником женского полу.