Б, В, Г, Д. Сколько людей в Нью-Йорке, какие деньги, должно быть, гребет телефонная компания. Сколько людей, и у всех свои проблемы. Б. Бакли. Браун. Барнс. Барнард. Брейс. Баттерфилд. Браннер! Глория знала человека по фамилии Браннер. Доктор Реддингтон нашел его номер и назвал телефонистке.

Он услышал сигнал звонка по этому номеру, затем хорошо поставленный голос: «Скажите, пожалуйста, по какому номеру вы звоните?.. Мне очень жаль, сэр, этот телефон от-клю-чен».

Доктор Реддингтон положил трубку. Его осенило. Он нашел адрес, запомнил его, спустился и взял такси. Велел водителю подождать на углу Гудзон-стрит, водитель внимательно посмотрел на него и сказал, что подождет.

Доктор Реддингтон пошел по улице вслед за девушкой с большим свертком под мышкой. В другое время она могла бы заинтересовать его, но сегодня нет. Это была просто девушка с хорошей фигурой, несущая сверток. Потом, к его испугу, она вошла в дом под тем номером, который был ему нужен, поэтому он двинулся дальше, не останавливаясь, и подумал о водителе, который, видимо, смотрел на него и недоумевал, почему он прошел мимо этого дома. В полном смятении он повернулся и направился обратно к такси, и они поехали в солнечном свете обратно к отелю.

— Это очень любезно с вашей стороны, — сказала Глория.

— А, ерунда, — ответила мисс Дэй.

— Большое спасибо, Норма, — поблагодарил Эдди Браннер.

— Да чего там. Я все понимаю, — сказала мисс Дэй. — Сегодня вы бы изжарились в этом норковом манто.

— Эдди, посмотри минутку в окно, — попросила Глория.

— О! Без этих вещей вам было бы не обойтись, — сказала мисс Дэй, когда Глория сняла манто. — Хорошо, что они оказались у меня дома. Обычно по воскресеньям что не на мне, то в химчистке. А вот трусики захватить я не догадалась.

— С такой юбкой они не понадобятся. Замечательный костюм. Где купили его?

— В магазине Рассека. Вы что, играли в покер с раздеванием?

— Похоже на то, так ведь? В определенном смысле — да. Мы играли на деньги, поначалу я выигрывала, потом удача мне изменила, и когда я предложила поставить свое платье, мужчины приняли это предложение, я, само собой, не думала, что они потребуют снять его, это потребовали девушки из компании. Отличные у меня подруги. Я очень рассердилась и ушла.

— Вы учитесь в Нью-Йорке?

— Нет, живу здесь, но явиться домой в таком виде не могу. Родные мне даже курить не позволяют. Эдди, все в порядке.

— Костюм на вас выглядит лучше, чем на мне, — сказала Норма.

— Я бы этого не сказал, — заметил Эдди.

— Я тоже, — сказала Глория. — Но Эдди никогда не говорит ничего такого, что может вызвать у меня самодовольство. Мы давно знаем друг друга.

— Эдди, я думала, что после вечера пятницы ты не пьешь, — заметила Норма.

— Не пью.

— А, эта бутылка. Это моя, — сказала Глория. — Я купила ее для Эдди, чтобы снискать его благосклонность. Видишь ли, я думала, что мне придется провести здесь весь день, и хотела уговорить Эдди съездить в один из бродвейских магазинов, думаю, там кой-какие открыты в воскресенье вечером, они как будто всегда открыты. Но потом он предложил обратиться к тебе, и ты поступила замечательно. Эдди, я повешу манто в один из твоих чуланов, заеду за ним завтра. Я собиралась сдать его на хранение, но все откладывала, откладывала…

— Понимаю, — сказала мисс Дэй.

— …а вчера вечером обрадовалась, что не сдала, потому что мой двоюродный брат, йельский студент, приехал с другом в открытой машине, а было холодно. Они замерзли, но настояли на том, чтобы ехать на вечеринку в загородный дом возле Принстона.

— А ваши родные не беспокоились? Вы не возвращались домой?

— Машина чуть свет сломалась на обратном пути. Когда мы вернулись в город, Боб, друг моего брата, повел нас в одну компанию, и там я села играть на деньги.

— А что же ваш брат? Казалось бы…

— Напился до потери сознания. Он бы не позволил им заставить меня снять платье, но пить совершенно не умеет. Как и все в нашей семье. Я выпила два стаканчика шотландского, и меня шатает. Вы, наверное, это заметили.

— Нет-нет. Но я не могу разобраться в людях, пока они не начнут делать совершенно ужасные вещи, — сказала мисс Дэй.

— Ладно, у меня прекрасное настроение. Я хочу устроить попойку. Кстати, пока не забыла, если дадите мне свой адрес, я поручу отправить эти вещи в химчистку, а потом отослать вам.

— Хорошо, — сказала мисс Дэй и назвала адрес.

— Поехали к Бреворту, только платить буду я.

— Я думала, вы проиграли все деньги, — сказала мисс Дэй.

— Да, но по пути в центр обналичила чек. Его обналичил человек, который работает у моего дяди. Едем?

Нос «паккарда» с откидным верхом то вздымался, то опускался. Машина шла, будто танк, по дороге, предназначенной только для грузовиков. Ведший машину Пол Фарли кусал нижнюю губу, а сидевший рядом с ним человек, с виду очень довольный собой и всем миром, задирал подбородок и сорил сигарным пеплом на пол машины.

— Давайте остановимся, — сказал он. — Взглянем еще раз. Посмотрим, как здание смотрится отсюда.

Фарли нехотя остановился и осмотрелся по сторонам. Ему нравилось смотреть на почти достроенный дом — это была его работа.

— На мой взгляд, смотрится превосходно, — сказал он.

— По-моему, да, — сказал Перси Кэхен. Он учился говорить что-нибудь наподобие «по-моему, да», когда имел в виду «ты прав, черт возьми». С такими людьми, как Фарли, никогда не знаешь, скажут ли они что-нибудь простое вроде «ты прав, черт возьми» или же что-то утонченное, сдержанное, как «по-моему, да». Однако лучше перебрать в сдержанности, чем в восторженности. К тому же он был заказчиком; Фарли все еще работал на него в качестве архитектора, и не стоило позволять ему думать, что он делает все блестяще.

— Отличная работа. Я понимаю, когда сделал отличную работу, а для вас я сделал отличную, мистер Кэхен. Что касается игротеки, то моя изначальная смета не покрывает ее. Я мог бы сделать смету раньше, однако не думаю, что вы будете проявлять недовольство из-за каких-то от силы тысячи двухсот долларов. Вы понимаете, какие у меня были планы относительно игротеки. Ее можно было сделать и за гораздо меньшую сумму, и до сих пор можно, но если хотите держаться на уровне с другими домами, мой совет — не старайтесь экономить на мелочах. Я был одним из первых архитекторов, занявшихся игротеками, то есть увидел в них значимую составляющую современного дома. До последнего времени игротеки — ну, думаю, вы видели их немало и знаете, что они обычно собой представляют. Дополнительное место в подвале, куда ставят переносной бар, стол для настольного тенниса, несколько плакатов с Френч-лайн…

— О, я тоже хочу такие. Сможете приобрести?

— Думаю, да. Не хочется просить их о чем-то, так как я невысокого мнения о публике с Френч-лайн, но это мелочь. В общем, я хочу сказать, что одним из первых понял, каким важным дополнением к дому может быть игротека. Хотел бы показать вам кое-что из того, что сделал в Манхэссете. Знаете, в том районе, где живет Уитни.

— О, вы строили и поместье Джока Уитни?

— Нет, его я не строил, но в том районе… два года назад израсходовал на одну игротеку одиннадцать тысяч.

— Но это было два года назад, — сказал мистер Кэхен. — Чей это был дом?

— Видите ли, мистер Кэхен, называть цифры и фамилии не совсем этично. Сами понимаете. Во всяком случае, вам ясна моя мысль: не стоит стараться сэкономить несколько долларов на такой важной составляющей дома. Например, вы сказали, что хотите большой открытый камин. Так вот, теперь вам это будет стоить денег. Если особенно не вдаваться в технические подробности, то мы вели строительство, не делая заготовок для каминов в той стороне дома, где будет находиться камин, раз вы хотите его в игротеке. А это у вас верная идея. Там должен быть открытый камин.

Понимаете, мистер Кэхен, я хочу, чтобы этот дом был таким, как нужно. Буду с вами откровенен. Многие архитекторы просто не могут смириться с этим, и многие мои знакомые смотрят в будущее очень пессимистично. Естественно, мы получили очень сильный удар, но лично я не могу жаловаться. В этом году я уже заработал значительно больше полумиллиона долларов…