И снова он останется один.

   Он просидел, не шевелясь, несколько часов в той самой позе, не выпуская руки Шаи. Шторы были раздвинуты, а окно распахнуто настежь. Как только луч восходящего солнца упал на постель, осветив бледное личико Шаи, Айрон нагнулся, целуя девочку в лоб. Ее кожа была неестественно холодной. Он попытался нащупать ее пульс, почувствовать дыхание...

   Но Шаи больше не было. На кровати перед ним лежала только пустая оболочка.

   Айрон резко подскочил со стула и дернул за веревку, задергивая шторы, чтобы комната погрузилась во мрак. Идеальное место, чтобы провести похороны для того, что осталось

   от его души.

   Слезы бессильной ярости стекали по его лицу, а в ушах снова и снова звучали ее

   последние слова, сказанные в те несколько минут, когда она пришла в себя четыре часа

   назад.

   - Я люблю тебя, брат. - Его особенно радовало то, что она не назвала его по имени,

   которое ему даже не принадлежало. Это было так, словно она обращается именно к нему, а не к призраку его брата, который и сейчас, кажется, находится где-то в замке. Он, как

   верная тень, повсюду следует за Айроном. - Прошу тебя, не позволяй себе снова

   замыкаться. Как жаль, что у нас было так мало времени...

   И больше всего он ненавидел себя за то, что сумел сказать это только сейчас, когда она уже не могла его слышать:

   - И я люблю тебя, Шая.

   Он никогда и никому не говорил этих слов. И никто, кроме Шаи, никогда не ждал их от него.

   Айрон подвел ее.

   Он вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь, и направился в покои к отцу. Дворец

   показался ему еще более холодным и мрачным, чем обычно.

   Наступил еще один рассвет.

   Рид исчез из замка за сутки до смерти Шаи.