— Нет, что ты, ничего подобного не произошло. — Сетэль тем не менее мечтательно улыбалась. — Произошло нечто гораздо более приятное. Фениксы, захватывая власть, обещали всем остальным, что, образно говоря, придут и молча сделают за них всю работу — найдут людей и окажут им покровительство. Наши граждане, от природы ленивые, но чувствующие угрызения совести по поводу своего неисполненного предназначения, с радостью согласились. И тогда огненные пташки развернули глобальный план действий, решив подчинить себе не только людей, но и всех остальных, кого им удастся найти. В конце концов, если ты хочешь окружить кого-то постоянным вниманием, проще всего его поработить. Поэтому и было тщательно подготовлено, а затем и осуществлено нападение на Армон-Дарон, чтобы все гномы, оказавшись под пятой угнетателей, одновременно получили всестороннюю заботу и идеальный порядок жизни — ведь фениксы куда лучше вас знают, как вам надо жить. — Демонесса состроила гримаску, видимо вспомнив что-то из своей богатой на события биографии.

— Но теперь, когда их план провалился, все в смятении — в умах разброд и шатание. Разумеется, продлится это недолго, фениксы скоро бросятся закручивать гайки, но нам должно хватить. Нас вполне достаточно для того, чтобы провести первую успешную акцию, — и тогда Алая Армия вновь восстанет из пепла! Во многих местах еще сохранились наши старые связи, подполье должно откликнуться на зов освободительных сил всего демонического народа!

— Да-да, разумеется, мы тоже искренне надеемся, что так и будет. — Кьяр мягко остановил восторженные излияния Сетэли. — И в то же время не могу не спросить: а что подразумевается под первой успешной акцией?

— О, это просто. — Демонесса указала рукой на россыпь огней у подножия, которая за время разговора значительно приблизилась, и теперь зоркий глаз мог разглядеть улочки и контуры больших и особо важных зданий. И этот глаз также мог разглядеть, что весь сонм огоньков, подобно мошкаре вокруг лампы, кружится вокруг центрального, явно огромного и мощного источника света. — Мы должны освободить Аполей, мой родной город. После того как враг будет изгнан отсюда, весть о нашем славном возвращении пронесется по всему Эмпиру. Не бойтесь, я уже знаю, что мы будем делать дальше. — Девушка на мгновение замолкла, покусывая ноготь, и с потрясающей непосредственностью отметила: — Хотя и не очень понимаю, что нам делать сейчас. Когда Аполей был захвачен, здесь во избежание дальнейших беспорядков — все-таки Алая Армия пошла отсюда и была здесь особенно сильна — остался один из фениксов. Вон его видно, сияет в темноте. Проклятая тварь сбросила с постамента на центральной площади мою статую и взгромоздилась туда сама. О, как долго я ждала момента, когда ее можно будет оттуда скинуть…

«Но как это сделать, мы не знаем», — с убийственной ясностью подытожил Ширш.

Сетэль потупилась:

— Да, именно так. Даже если бы сейчас в моем распоряжении находились все мои силы, я все равно не смогла бы справиться с фениксом в одиночку. А ведь долгий плен истощил мои резервы, и я, боюсь, смогу восстановиться полностью лишь к тем дням, когда мы будем штурмовать великий северный вулкан и вытопчем заразу полностью!

Кьяр, усмехнувшись, решил для себя, что оптимизм их спутницы был, разумеется отчасти, забавен, но все же приятен. И даже внушал некую надежду на благополучный исход предприятия. Но все же надо было с чего-то начинать, и поэтому наугер спросил:

— Так или иначе, у нас есть некоторое время на размышления. Враги вряд ли знают, что мы объединились, выбрались из Армон-Дарона в Эмпир и находимся именно здесь, почти совсем под боком. Может быть, уважаемая Сетэль знает какое-нибудь спокойное, но достаточно удобное местечко? — Гном, увидев выражение лица демонессы, тут же с невинным видом пояснил: — Ну место, откуда мы, не медля ни одной лишней секунды, начнем свой освободительный поход?

— Есть такое. — Лицо Сетэли озарилось легкой улыбкой. — Строго говоря, именно туда я вас и вела, ну а раз вы сами напросились, то, значит, мы не просто так стали союзниками, но обладаем еще и общностью душевных устремлений. Это удивительная редкость, потрясающий дар судьбы нам!

— За это надо выпить! — бодро поддержал Снор, получил уничижительный взгляд и слегка поутих, но глядел по-прежнему с надеждой, хотя и понимал, что черного подгорного эля здесь точно не водится.

Демонесса, смягчившись, заметила:

— Надеюсь, вы сами понимаете, что напиваться до скотского состояния вредно не только в данных конкретных обстоятельствах, но и вообще.

Все дружно и совершенно искренне закивали, ведь ни у кого из гномов никогда в жизни даже не двоилось в глазах, потому что сразу после краткого отдыха надо было опять вставать к наковальне, и душевно врезать себе по пальцу с дурных глаз не хотелось никому. Имперские же солдаты, подчиняясь убежденному трезвеннику Альтемиру, если и имели вредные привычки, то быстро от них избавились. Сетэль, узрев подобное похвальное единодушие, окончательно подобрела и заговорщическим тоном сообщила:

— Это хорошо, если никто из вас не испортит впечатления. В том месте, куда мы идем, до сих пор поминают добрым словом Алую Армию и ее предводительницу.

Разговоры затянулись надолго, поэтому момент, когда склон стал более пологим, а по бокам замелькали сады, наступил незаметно. Вдалеке виднелись размытые сумерками очертания домиков и, очевидно, сараев. Ни в одном из окон не горел свет по причине раннего времени, хотя не приходилось сомневаться, что труженики полей везде одинаковы и скоро выберутся на свежий воздух. Было совершенно очевидно, что толпа вооруженных до зубов и забронированных до бровей субъектов весьма подозрительного вида вызовет у очевидцев этого события по меньшей мере глубокую задумчивость, поэтому решено было поспешить.

Город был виден все лучше и лучше, проступая из легкого полумрака уже не цепочками огней и не отдельными, наиболее значительными и внушительными зданиями, а общими планами. Архитектура, что не удивило Альтемира, была совершенно непривычной человеческому глазу — плоские крыши, многочисленные колоннады, внутренние дворики, в которых мягко мерцала водная гладь небольших прудов, и обилие светлых тонов. Главная площадь с той небольшой высоты, где сейчас все и стояли, была видна как на ладони. Вокруг центральной стелы кольцом журчали фонтаны, сама колонна была исполнена из белого камня с непривычными вертикальными ребрами на боках, а на ее вершине, больше походя на диковинную статую, сидел феникс, глядящий на север. Сидел он, высокомерно повернувшись к отряду героев хвостом, и не проявлял к нему никакого интереса. Да и вообще, как с удивлением отметил паладин, Солнечная птица сейчас походила на неяркий бумажный фонарик, сияя приглушенным светом и явно не ожидая опасности.

А вот чего в городе не было вообще, так это каких-либо укреплений. Небольшие декоративные садики возле домов ограничивали лишь густые, аккуратно подстриженные живые изгороди, но ни стен, ни рва, ни даже символической канавки, отделяющей город от варварских орд и вражеских полчищ, не было и в помине. Сетэль услышала недоуменные вопросы гномов, увидела круглые глаза паладина и поняла, что ей самой пора изумляться:

— Это настолько необходимо? Все эти нагромождения камня, высокие, и, как вы говорите, неприступные… Или глубокие непроходимые рвы, с кольями на дне или с водой и обитающей в ней хищной живностью… А зачем? — Демонесса явно прилагала усилия, чтобы воспринять новые образы и впечатления. — Может быть, я чего-то не понимаю, но в них же нет ни капли стиля, эстетики, гармонии, в конце концов!

— Зато, когда враги свалятся в ров или задержатся, думая, как его переходить, их можно нашпиговать арбалетными болтами, — весомо заметил Снор. — Да и подкоп не сделаешь.

— А еще удобно лить со стен кипящую смолу, забрасывать врага камнями, разумеется, про лучников и арбалетчиков не забыть. Да и боевые маги очень неплохо себя показывают, — мечтательно забывшись, вставил свое слово Альтемир. — Только нельзя забывать про приставные лестницы — отталкивать! А уж по всему остальному, вроде крючьев, башен, катапульт и таранов, разговор особый.