- Черт, жена! - подпрыгнул от звонка в дверь приятель. - Вот каким местом она чувствует?! Сиди тут, постараюсь спасти наши головы! - и умчался открывать.
- Где она?! - заревели с порога.
Жена? Она?
Лазаров на всякий случай осмотрелся.
- Солнышко, да кто 'она'? Откуда ей вообще взяться?
Судя по тону друга детства 'они' все таки были. При чем не раз.
- Ты мне зубы не заговаривай - так кариес не вылечишь! А ну прочь с дороги...
- Да мы просто с другом встретились, сидим культурно...
- С другом? Культурно?! Сейчас я на этого друга и культурный досуг посмотрю...
Максим на всякий случай встал, втянул живот, выпятил грудь и нацепил добротную улыбку из разряда 'а я мимо проходил и дальше пойду, если отпустите'!
И жена вошла на кухню.
Дверная ручка привычно долбанулась в выбоину в стене.
И продолжая порядок вещей слетела с ограничителя оконная створка. А за ним и полотенце с бедер мгновенно съежившегося Лазарова. И встретились нечаянно взгляды стервы натуральной на пороге стоящей и твари с раззявленной пастью в преддверии наколотой...
По ушам автоматной очередью прошелся женский вопль.
Влад просто не мигая смотрел на дьявола, сжав свое причинное место бедрами и закрыв на всякий случай руками.
- Это как же... Это он ЕГО ест или выплевывает? - завороженно прошептал мужчина.
Женщину вопрос привел в чувство. Она на глазах покраснела, подошла к столу, хлопнула бокал коньяка, съела лимон и выдохнула, скривившись:
- Прикройся, а? И без того жизнь не сладкая, теперь еще кошмары по ночам сниться будут. Матерь Божья, я же теперь ни одного кота кастрировать не смогу! Я же теперь как скальпель в руки возьму, так сразу ЭТО вспомню! А у меня только на завтра две животинки записаны... - жена Влада села на табуретку и пригорюнилась.
- Тебя как угораздило-то? Как в кино, в тюрьму собрался? - Влада еще немного потряхивало. Он уколы в принципе не переносил, а при мысли что пришлось перенести Лазарову сознание скатывалось в черную дыру.
- Ай, - отмахнулся Максим. - Долгая история.
- А мы уже никуда не торопимся, - женщина пододвинула гостю стакан. - Колись давай, смелый ты наш...
Дважды Максима уговаривать не пришлось.
А около двенадцати сложился и план дальнейших действий - под коньяк-то ого-го какие замечательные идеи рождаются! С небольшим таким криминальным уклоном...
Пятнадцатый полет
Я не спала всю ночь.
И дело не в Максе и его словах - получила вызов на он-лайн соревнования по рейсингу. Достала руль, протерла его от пыли, смазала педали и всю ночь провела за монитором в наушниках, наворачивая круги по известным мировым трассам. В шесть утра поняла, что ложиться не имеет смысла и не легла. Выпила седьмую чашку кофе, узрела в зеркале белку из мультфильма 'Правдивая история о Красной Шапочке', вместо своего отражения, и расчесала колтун на голове, пощипала губы и направилась в ближайший 'Макдональдс' завтракать.
Кассир меня испугался. Ну, его можно понять: красные глаза вкупе с красным носом, дергающейся бровью и несвязанной речью делали меня персоной малоприятной человеческому глазу. Кассир смотрел не на меня, а на мои руки, спрятанные в карманах. Скорее всего представитель дружественной восточной державы с другой стороны прилавка, подозревал меня в недобрых намерениях в отношении ночной выручки, но я больше облизывалась сладкие булки, восьмую чашку кофе и жирную сочную булку с яйцом.
Парнишка с опаской принял из моих рук деньги, ища на моих запястьях следы от многочисленных мифических уколов. Купюры он разве что не обнюхал, складывая в кассу. На свет и ощупь проверил и вроде как успокоился. Я села за свободный стол и с наслаждением вгрызлась в булку, запивая ее кофе. Напиток шел плохо - организм его отторгал. Не знаю бывает ли кофеиновое похмелье, но я явно испытывала все его признаки.
Кушая, я ощущала взгляд в спину со стороны кассовой стойки. Это вызывало стойкое желание устроить показательные выступления с обнажением моей скверной и не очень свежей души. Мало ли по какой причине человек может ранним утром напоминать ожившую мечту патологоанатома?
Булка кончилась подозрительно быстро. Кофе я не допила - ощутила еще немного и шестеренки в голове перегорят к чертовой матери. Встала и подергиваясь направилась к выходу. Легкий морозец слегка остудил разгоряченную голову. Я замотала шарф до глаз, застегнула пуховик и помчалась на работу. В таком виде на глаза коллегам показываться я не стала, слишком велика опасность замучать их жаждой бурной и совершенно бесполезной деятельности.
Но сострадания хватило только на час и в восемь я уже открывала сервис и готовила трибуну. Ну, надо с чего-то было начинать собрание. Например, с крыши Мерседес МакЛарен Ф1. До девяти я репетировала речь, расхаживая по мастерской. О чем? К концу речи я забыла о ее начале.
Кажется, было что-то про розы.
И про шипы. Но это на зимних шинах.
А еще пара слов о симпатичных водителях за рулем.
И я точно упоминала о непрактичности белого кашемирового пальто московской зимой.
Начало вспомнила.
Хлопнула в ладоши и...
Блин, я забыла конец!
В расстроенных чувствах меня застала уборщица. Кофе она мне предлагать не стала. К чаю прикасаться запретила. Валерьянку из аптечки и то спрятала. Фонариком зачем-то в глаза посветила. И вслух пожалела, что сделать лоботомию ей квалификация не позволяет, ибо проблемы мои явно глубже, чем она подозревала.
Я вырвалась, погрозила Полине Григорьевне кулаком и отправилась встречать персонал в клиентский зал. Постояла. Посидела. Обзвонила должников. Пару клиентов культурно обматерила. Люди прониклись и обещали забрать машины. Сегодня. В первой половине дня. Как можно быстрее. Нет, ну если мне бы кто пообещал в знак протеста выкатить их из бокса и поджечь, я бы тоже поторопилась. Наверное.
Пришли приемщики. Телефон отобрали. Из-за стола выгнали. Просили в течения здесь не появляться, дабы не пугать клиентов. Или попросить скорую у дверей подежурить с дефибриллятором наготове. Я вернулась в мастерскую, но вынужденно отступила под натиском уборщицы и ее швабры к своему кабинету. Похоже, меня туда специально загоняли по просьбе подтянувшихся на работу трудящихся.
В десять я вспомнила о собрании!
И о том, что забыла речь. Решила импровизировать.
Согнала всех и начала... с минуты молчания.
Тут заглянула полиция в лице двух участкового и его помощника. Парни увидели нас в полном составе со скорбными рожами и в печали, поинтересовались кто умер? Я ответила они, если продолжат мешать воспитывать коллектив. Парни сказали, что посидят тихо, придвинули стулья и захрустели семечками.
Ясное дело выставлять за дверь полицейских я не стала. Хотя бы потому, что они натолкнули меня на идею провести инструктаж по технике безопасности. Я по правилам каждый квартал это делать должна, но кто бы еще эти правила соблюдал!
Я влезла на крышу машины. Задумалась. В голову лезло что-то про каски и большую красную кнопку.
И оголенные провода.
Розетки, куда не тыкать пальцами и инструментами...
Находчивый шаман спросил как чинить розетку, если она сломалась, а пальцами и инструментами в нее тыкать нельзя...
Я застыла с открытым ртом.
Полицейские старались не слишком сильно давиться семечками.
Показав кулак электрику, продолжила.
Загнула про очки для работы с токарным станком. И респиратор для покраски. Ленуся потребовала розовый и с заклепками. Я предложила ей на выбор два варианта: зоомагазин и сексшоп. На первое она обиделась, на второе отрезюмировала, что розовых там нет. Лидочка шепотом спросила 'а какие в наличии и насколько остры заклепки?'... Жаркое обсуждение моделей в тесном кругу на двоих пришлось прервать - мужчины слишком сильно стали прислушиваться.
