Я лежала на спине. На животе спала Пынька. Вытирать мокрую дорожку от слезинки я не стала. Пошевелюсь, и Най проснется. Пусть отдыхает. Сегодня днем я велела Тифону сопровождать Лилейных на совет. Тайно. Он получил от меня мощный невидимый удар и пять белых стрел для закрепления материала. Потом я расплакалась из-за этого. Мне самой было больно от подобного отношения к Тифону. При нем я тиран, а потом мне тошно.

  Завтра... я снова вернулась к этой мысли. Середина ночи. Бессонница измотала меня. Я сама себя изводила. Най... закусила губу, чтобы новая слеза не повторила участь своей родной сестры. Пынька проснулась и ушла от меня. Най проснулся. Укрыл меня одеялом, прижал к себе и обнял. Стало тепло и уютно. Я положила руку на его грудь. Вдруг это в последний раз...

  - Сокровище мое, - он поцеловал меня в лоб, - не терзай себя. Это не поможет. Лучше будешь жить ты, чем я.

  - Нет, не лучше, - я всхлипнула и плотнее прижалась к нему, - не смей так говорить... если завтра что-то случится... пойдет не так... ты...

  - Ни за что не позову тебя на помощь, - Анайдейе ровно, но твердо сказал это, - спи, любовь моя.

  - Най... - моя слеза нашла приют на груди мужа. - Я люблю тебя... пообещай, что завтра ты придешь домой... вернешься... все вы вернетесь.

  - Сокровище мое... - начал муж.

  - Ты просто пообещай, - я приподнялась на локте, - я хочу, чтобы ты мне это пообещал. Просто скажи, что вы все вернетесь, и весь этот кошмар... вся эта холодная война закончится.

  - Завтра, мы... - Най тоже чуть приподнялся - обещаю, мы все вернемся домой с этого совета, а теперь поспи хотя бы пару часов.

  После его слов я очень быстро уснула. Он мне пообещал... и я ему верю.

  Сегодня... Проснулась я рано. Еще было темно. Най спал, но из-за моего ерзанья проснулся. Я потрепала его по волосам и пошла в ванную. Все равно больше не усну. В зеркале... лучше бы я не смотрела на себя. Я ли это? Распущенные волосы свисают это еще ладно, это каждое утро, но вот черные круги под глазами - это кошмар. Лицо похудело, да и я вся словно высохла. Жертва Освенцима. Бледная, изможденная, зато с ярко-синими глазами. Желтый ободок вокруг зрачка придавал дикости моему облику. Черное шелковое кимоно так и вовсе завершило образ вампира на диете.

  Я бесшумно спустилась на первый этаж квартиры и пошла на кухню. Вроде как все спят. Хотя эти темные иногда просыпаются, даже если Пынька прошлась в соседней комнате. Хмыкнула и поставила чайник. Закрыла дверь на кухню, чтобы слишком не шуметь. Чайник щелкнул, и я насыпала растворимый кофе в чашку, налила кипятка и полезла в холодильник за молоком. Полный холодильник шоколада. Еще раз хмыкнула и взяла молоко. Закрыла холодильник...

  - С добрым утром, - раздалось за спиной.

  - С добрым утром, - отозвалась я, - прости, что разбудила. Кофе? Вернее, чаю?

  - Не беспокойся, - усмехнулся Сумман, - я проснулся давно. Твои трагичные мысли не дают спать не только тебе. Да, и от чаю не откажусь.

  Он уже в брюках и полурасстегнутой рубашке, уже гладко выбритый и причесанный... он, что и спит вот так? Или он таким родился?

  Сумман проигнорировал мои шутливые мысли и сел за подобие барной стойки. Ага, ясно. Чай заваривать буду я. Что ж сама напросилась. Я налила себе в кофе молока и занялась заваркой.

  - Недурно, - похвалил блондин то, что я заварила и гордо назвала чаем.

  - Угощайся. - Я села напротив.

  - Ты когда в последний раз ела? - нахмурившись, спросил он.

  - Мы вчера все вместе ужинали, - удивилась я его вопросу, - ты же вроде как присутствовал.

  - Присутствовал, - передразнил меня темный, - и видел, как ты ковыряла вилкой в тарелке. Аппетита нет?

  - Правда нет. - Я взяла чашку холодными руками и быстро поставила ее на место. - И сейчас есть не хочется. Это нервное.

  - Вопрос звучал иначе. - Сумман уже половину своего чая выпил. - Когда ты в последний раз ела?

  - Вот привязался, - усмехнулась я, - вчера что-то ела, точно помню. С утра... вроде.

  - Ладно, дело твое. - Он положил руки на стол, и снова показался серебряный браслет.

  - Интересное плетение, - кивнула я на его руку, - можно посмотреть поближе?

  - Не стоит. - Сумман убрал руку, на которой был браслет со стола.

  - Боишься, что я узнаю про твою даму сердца? - хихикнула я и начала помешивать кофе.

  - Даму чего? - сделал блондин удивленное лицо. - Нет, не боюсь.

  Я только пожала плечами. Кофе остывал. Дверь на кухню открылась, и вошел Най. Взъерошенный, в одних шортах. Такой красивый и любимый.

  - Доброе утро, полуночники, - весело сказал он и подошел ко мне, поцеловал и принялся за кофе для себя.

  - Я весь дом разбудила, - я виновато улыбнулась.

  - Вовсе нет, - громыхнул вошедший Аластор.

  После его громогласного голоса даже соседи, наверное, с кроватей попадали. Меня это развеселило. Вскоре подтянулись все темные. Последним пришел Орф. Он, уже весь наряженный в костюм и причесанный, ворча сел на высокий барный стул.

  - Орут, как больные во время обострения, - бубнил он, - не даете старику покоя. Ни днем, ни ночью от вас спасу нет. Мелкота... Еще кошка топает как... весь дом ходуном...

  - Будете ворчать, - улыбнулась я, - зубы раньше времени выпадут.

  - Чай старику кто-нибудь догадается налить или мне помереть здесь от жажды? - Орф продолжал изображать брюзгу. - Внуки, еще называются. Куда вас столько нарожали?

  Лилейные посмеивались в кулаки. Аластор поставил перед дедом большую пол-литровую кружку горячего чая и ждал реакцию.

  - Это что? На, дед, упейся?! - Орф чуть повысил голос. - Ну и молодежь пошла нынче.

  Сумман закатил глаза. Остальные и я, в том числе, рассмеялись в голос. Пришла Пынька и начала тереться о ноги Аластора. Тот выдал ей сразу пять килек, и она со счастливым 'мяу' начала свой 'легкий' завтрак. Девушки принялись готовить. Меня, как травмоопасную с кухни на это время выгнали, как и всех мужчин. Най упирался, но Лисса вытолкала его и даже дверь заперла.

  Спустя полчаса нас снова запустили на кухню. Порадовали блинами. Умяли мы все это минут за десять. Вернее темные ели, а я в рот кусок взять не могла. Откусила один свернутый блин и даже вкуса не почувствовала. Най уговорил меня доесть один блинчик.

  Потом те, кто идет на собрание, удалились для обсуждения плана действий. Меня под предводительством Суммана вытолкали на второй этаж и тщательно закрыли мысли и слова Орфа и всех остальных. Я надула щеки и села на кровать. Пойна селя рядом. Энио и Тайгета сидели на стульях у стола. Сумман караулил дверь. Можно подумать, я соберусь бежать и стучать кулаками по двери той комнаты, где остальные разговаривали. Тьфу на вас на всех. Я решила провести время с толком.

  'Сибилла', - весьма настойчиво позвала я, потому как она и Танатос очень хорошо ото всех закрылись.

  'Слушаю', - раздалось очень тихо.

  'Сегодня совет...' - начала я, но меня перебили.

  'Знаю, мало времени, если хочешь знать будущее...' - Сибилла замолчала.

  'Да, хочу!' - чуть ли не закричала я мысленно, - 'все будут живы?'.

  'Сегодня все будут живы', - она успокоила меня, - 'больше ничего не вижу'.

  Больше до нее я достучаться не могла. Все останутся живы... сегодня. Лучше, чем ничего. Живы, но вот здоровы ли? В плену тоже можно быть живым. Так, брысь от меня все грустные мысли. Хватит хандрить! Волю в кулак и искры в руку...

  Сколько они еще будут совещаться? Я встала с кровати и подошла к окну. Шел легкий и пушистый снег. Было всего минус пять. Меньше недели и наступит Новый год. Дома ничего не напоминало о приближении праздника. А так хотелось вдохнуть аромат пихты, мандаринов и счастья. Простого детского ожидания чуда. Запаковать подарки для близких в красивую блестящую бумагу, украсить квартиру и начать составлять меню на праздничную ночь.

  Как встретишь, так и проведешь. Черт с ней, с мишурой. Главное чтобы с Наем... и чтобы все Лилейные были целы и здоровы.