- Скоро все вернется, - пропищал он, я замерла, - если понадоблюсь, позови.

  Он отлепился от меня, отошел на пару шажочков, щелкнул пальцами и исчез, оставив маленькую струйку дыма. Я почувствовала слабый запах серы.

  Я, наконец, выдохнула, а Дэй очухался. Что скоро вернется и куда? Почему демон вдруг полез обниматься? Зачем он забрал ветку? С какой стати он вообще заявился ко мне? Скорее бы завтра.

  Вернувшись, домой, я, по обычаю, повела пса мыться. Чистые и уставшие мы с Дэем поплелись на кухню. Там нас, вернее меня ждал красиво сервированный ужин. Мужчины встали при моем появлении. Я почувствовала себя как на светском рауте.

  - Как вкусно пахнет, - восхитилась я.

  И это было правдой. На столе красовалось мамино любимое блюдо, а на нем лежала горбуша украшенная лимоном и зеленью.

  - Надеюсь, ты не против, что я немного похозяйничал, - Олег протянул мне руку, приглашая за стол.

  - Нет, что ты, - я приняла его приглашение, но меня остановило недовольное ворчание Дэймоса.

  - Ой, прости! - я потрепала любимца по спине. - Сейчас и тебе будет ужин.

  Я быстренько наполнила миску собаки вкусностями и рядом поставила миску со свежей водой, помыла руки и села за стол.

  Рыба была бесподобной. Оказывается, Олег умеет готовить. Может, стоит пересмотреть свое отношение к блондинам? А что? Высокий, красивый, галантный, умеет танцевать и готовить, внимательный, еще и богат. Что еще нужно? Я мысленно посмеялась над собой. Как легко тебя купить, дорогая. Купилась на танец и запеченную в фольге рыбу.

  Спустя полчаса ужин был съеден, кофе выпито, посуда помыта и все довольны. От моего плохого настроения не осталось и следа. Еще некоторое время мы болтали в гостиной обо всем на свете.

  - Ох, молодежь, утомили вы меня, - прокряхтел Владимир Николаевич, - заболтали, а мне ведь уже спать пора.

  - Спокойной ночи, - отозвались мы хором с Олегом.

  Когда папин друг удалился в свою комнату, Олег склонился к моему уху и прошептал:

  - У меня для тебя сюрприз на крыше.

  На улице уже темнело, когда мы вышли на крышу. По указанию Олега я шла с закрытыми глазами.

  - Осторожно, - вел он меня за руку, - еще шаг... так... стой... глаза не открывай... еще секунда (судя по звукам, он отошел и щелкнул зажигалкой)... можешь открыть глаза.

  Я открыла глаза и замерла от восторга. Всюду были привязаны яркие гелиевые шары, на одном из столиков стояли зажженные белые свечи, букет из семи белых роз стоял посередине в высокой прозрачной вазе, стояли два бокала и открытая бутылка вина со штопором в пробке.

  - Как здорово! - выдохнула я. - Не стоило утруждаться ради меня.

  - Ради тебя стоило, - Олег открыл белое вино и разлил по бокалам и подал мне один, - поверь мне.

  'Я от тебя без ума, девочка', - услышала я в голос Олега в голове.

  - Спасибо, - смущенно ответила я.

  Определенно он реабилитировался в моих глазах. Если сначала он показался мне пошловатым, то теперь он стал весьма милым и романтичным молодым человеком.

  - Выпьем за тебя, - предложил он тост и поднял свой бокал.

  - И за тебя, - улыбнулась я.

  Вино было вкусным и наверняка очень дорогим. Ветер слегка гонял шарики, и те весело бились друг о друга. Пламя свечей повторяло движение воздуха. Солнце село, но жара так и не спадала.

  - Не хочешь потанцевать? - предложил Олег после некоторого молчания.

  - Да, - обрадовалась я, - с удовольствием.

  Когда дизайнер трудился над нашей крышей, я специально потребовала вывести сюда колонки, и как оказалось не зря. Я вошла в комнату и выбрала несколько медленных песен и вернулась обратно на крышу. Там мы танцевали, пили вино, но почти не разговаривали. Олег, молча, смотрел на меня, а я просто не могла найти тему для разговора. Музыка закончилось, и стало совсем туго.

  Вдруг за стеной заиграла музыка. Видимо сосед снова принялся музицировать. Что ж это даже кстати. Я могу ему подпеть и заодно развлечь гостя. Играл он, конечно, не совсем то, что мне бы сейчас хотелось услышать, но спасибо и на том. Играл сосед (как я ее называла 'песенку про маму') композицию группы Rammstein 'Mutter'. Петь пришлось по-немецки, но для меня это не было проблемой. Я пела тихо, так чтобы сосед меня не услышал. Олег смотрел на меня, мягко скажем, удивленно, но потом слегка улыбнулся.

  Если кому не нравится, прошу на выход. Я пою для себя, жаль только, играют не мне, а, скорее всего, рыжей вульгарной девице, которую я вчера видела на парковке. Очень захотелось глянуть на ту сторону крыши, но не буду же я при свидетелях лазить по стенам.

  Песня закончилась, и мне пришлось замолчать. Снова повисла неловкая тишина. Ну же маэстро, гряньте нам что-нибудь!

  - У тебя соседи музыканты? - усмехнулся Олег и сел в плетеное кресло.

  - Сосед, - поправила я, - играет на гитаре.

  Послышались голоса за стеной, но разобрать что-то не получалось.

  - Может, вернемся домой? - предложил Олег.

  - Нет, - я села в такое же кресло рядом с ним, - здесь так здорово: свечи, шарики...

  'Все для моей девочки', - услышала я.

  Вовсе не я твоя девочка, Олежек. Не думай, что за бутылку вина и свечи ты получил меня на блюдечке.

  - Хорошо, - он взял мою правую ладонь в свои руки, - останемся здесь.

  Все было просто идеально, как в женском любовном романе в мягкой обложке. Весь из себя кавалер, романтичная обстановка и сияющие звезды над головой, не хватало только шума прибоя или чего то в этом роде. Мне так захотелось побыть хрупкой, беззащитной девушкой... а кони все бегут, а избы все горят. От последней мысли я не выдержала и рассмеялась. Ну не для меня романтика.

  - В чем причина веселья? - Олег видимо, решил, что я смеюсь над ним.

  - Вспомнила, как Дэй мне подвывает, когда я пою, - я хотела высвободить свою руку, но передумала, вдруг еще обидится.

  - Ясно, - он уставился мне в глаза, - ты так и не ответила, как у тебя дела на личном фронте?

  - С личного фронта я дезертировала, - я мило улыбнулась, но, похоже, Олег все же остался недоволен.

  - Я прошу тебя, быть посерьезней, - он нахмурился.

  'Я влюбился в тебя', - подумал он.

  - Да, влюбиться - это прекрасно. Особенно если в меня... - слишком поздно я сообразила, что сказала это вслух.

  Ой, что я ляпнула, а главное зачем?! Так себя выдать. Кочерыжка безмозглая.

  - Не понял, - протянул Олег и встал со своего места и встал спиной ко мне у перилл.

  - Я пошутила, - пискнула я со своего места, - я не подумав, ляпнула.

  - Как ты узнала, о чем я думаю? - он повернулся ко мне.

  - Я? - надо было срочно косить под дурочку. - Я не знала, просто ляпнула первое, что в голову вдруг пришло. Ты так красиво тут все сделал, вот я и подумала про любовь и прочее...

  Вроде пронесло... под дурочку косить я научилась, когда права получила и начала тесное знакомство с гаишниками. Они всегда меня отпускали, когда я тоненьким голоском начинала клятвенно обещать, что в жизни больше ни одно правило не нарушу. И срабатывало. У меня еще нет ни единого штрафа, и я ни разу взятки не давала. Вот так вот.

  - Но ты права, я в тебя влюбился.

  - Ты просто давно меня не видел, соскучился...

  - Аврора, - перебил он меня, - почему ты боишься?

  М-да, такое я не ожидала услышать. Чего это я боюсь по его мнению?

  - Ты боишься понравиться, и что тебя могут полюбить, вот только не пойму почему.

  - Вовсе я не боюсь... - начала отнекиваться я вставая.

  - Перестань, - он подошел и положил мне ладони на плечи, - я не дурак и не слепой. Я вижу, какая ты. Тот помятый, наверное, спугнул тебя признаниями о любви, не так ли?

  - Он на второй день знакомства заявил, что любит меня, - выпалила я, - как в такое можно поверить?!

  - А ты поверь, - он прищурился и убрал руки.

  Я опустила глаза. Стало грустно и стыдно. Стыдно стало перед Валерой. Он глуповат, но все равно это не давало мне права так поступать с ним. Может, Олег прав, и я действительно боюсь, что кто-то меня полюбит и привяжется ко мне, и что сама могу привязаться и полюбить, или я просто не могла поверить, что способна больше чем понравиться?