Первый ботинок ударился в стену, но второй угодил Джеймсу прямо в затылок. Джеймс обернулся, чтобы дать сдачи, но не успел: дверь захлопнулась прямо перед его носом.
Джеймс заколотил в дверь.
— Да мне же без тебя лучше! Глупая корова…
Тут Джеймс заметил, что Энди ухмыляется. Он надвинулся на малыша.
— Тебе это кажется смешным?
— Нет, — отозвался Энди, старательно стягивая губы, чтобы не засмеяться.
Джеймс схватил Энди за плечи и прижал к стене.
— Будешь еще смеяться надо мной? — зарычал он.
— Прости, — покорно хныкнул малыш, глядя на гораздо более крупного противника. — Не удержался. Уж больно смешно она попала ботинком тебе в голову.
Но извинения не утешили Джеймса: он страшно разозлился из-за Керри и не мог снести, чтобы над ним смеялись. Он размахнулся и ударил Энди по лицу, а потом толкнул его. Малыш налетел на стену и повалился на пол.
Джеймс стоял над ним, сжимая кулаки.
— Всё еще считаешь это смешным? А ну, посмейся еще раз, и получишь.
Энди, всхлипывая, пополз прочь по ковру.
— Оставь меня в покое, — заплакал он.
Джеймс смотрел, как по лицу Энди скатывается слеза. Потом оглянулся — нет ли кого-нибудь за спиной — и протянул руку, чтобы помочь мальчишке встать.
— Прости, мне очень жаль, — бормотал он, чувствуя как гнев испаряется. — Не понимаю, что на меня нашло. Меня подружка бросила, и я словно взбесился…
— Не подходи, придурок! — завопил Энди, отшатываясь от него.
В другом конце коридора располагался кабинет Мерил Спенсер, наставницы Джеймса. Она вышла посмотреть, что за шум, В ту же минуту из своей комнаты вышла Керри, отодвинула Джеймса с дороги и склонилась над Энди, вытирая ему лицо чистым платком. Потом она встала и метнула на Джеймса свирепый взгляд.
— Джеймс! Что на тебя нашло?
10. ОТВЕРЖЕННЫЙ
Битый час Мерил орала на Джеймса, а тот битый час диву давался — как могло получиться, что мимолетная вспышка гнева ввергла его в такие беды? Выбравшись наконец из кабинета Мерил, он направился в столовую.
Стоя в очереди, он не мог отделаться от жутковатого ощущения — ему казалось, что у него за спиной все перешептываются. Когда он поставил поднос на стол, его компания старательно отводила глаза.
Приятели Джеймса, как всегда, расселись за двумя сдвинутыми столами. Там были Шак, Коннор, Габриэль, Керри и Кайл. Отсутствовали только Брюс, который был на задании, и Каллум, до сих пор восседавший в туалете. Джеймс постарался сесть как можно дальше от Керри, напротив Кайла, у которого на шее был надет ортопедический воротник.
Джеймс понимал, что его никто не погладит по головке за то, что он отлупил одиннадцатилетнего мальчишку. Но он решил, что будет достаточно, если он извинится в своем проступке и в ярких красках распишет, какое суровое наказание ему назначили.
— Этим летом меня не отпустят на каникулы на море, — печально поведал он. — Я отстранен от операций на месяц, и три месяца буду каждый вечер убираться в подготовительном корпусе… Да, и еoе должен ходить к психологу на занятия по обузданию гнева.
Кайл и остальные продолжали жевать, не говоря ни слова. Джеймс сделал еще одну попытку начать разговор:
— Я и вправду свалял дурака… Да, я знаю, что поступил очень плохо… Что это недопустимо… Но…
Тишину нарушил сердитый голос Габриэль:
— Джеймс, никому за столом это неинтересно. Будь добр, сядь где-нибудь в другом месте.
Джеймс не ожидал теплого приема, но грубость Габриэль потрясла его.
— Вы же знаете, я иногда слетаю с катушек, — промямлил он, оглядывая лица приятелей в поисках поддержки.
Тут сурово заговорил Кайл:
— Если ты не пересядешь, уйдем мы все. Ты знаешь, что пережил Энди за последние месяцы?
Мерил рассказала Джеймсу историю Энди, но это не спасло его от жестокого напоминания.
— У него бабушка погибла, сгорев заживо, — сказал Шак. — Полиция установила, что это был поджог, и обвинила Энди в убийстве. Бедняга просидел шесть месяцев в тюрьме, пока не поймали преступника, который на самом деле поджег их дом.
Кайл кивнул:
— Перед тем как попасть в лагерь, он хотел покончить с собой. Он прошел вступительные испытания, но не может приступить к базовому курсу, потому что еще не оправился от пережитого.
— А ты еще и избил его, — укоризненно сказал Коннор. — Ты негодяй.
— Да бросьте вы, — в отчаянии воскликнул Джеймс. — Я его не избивал, только дал пощечину и толкнул. Я извинюсь перед ним и в виде компенсации подарю пару игр для Playstation. Договорились?
Габриэль и Кайл медленно покачали головой. Джеймс понял, что он никого не убедил.
— Ладно же, — сказал Джеймс, вскочил из-за стола и взял поднос. Хотел добавить: «У меня и без вас найдутся друзья», но в горле застрял комок.
Он оглянулся, ища, где присесть. Хотел подойти к Лорин и Бетани, но сидеть с малышами было бы унизительно, к тому же Джеймс сомневался, что встретит там теплый прием. Он заметил и другие знакомые лица: одних ребят он знал по тренировкам, с другими сталкивался на уроках. Но все они сидели небольшими группками, а вклиниваться в чужую компанию было не принято.
В конце концов он одиноко пристроился в дальнем углу столовой. Никто обычно там не сидел, если оставались другие места, потому что там воняло застывшими объедками, которые сгребали в мусорные баки.
*
Пообедав, Джеймс плюхнулся к себе на кровать и погрузился в мрачные мысли. Четыре часа назад он собирался с Керри на пикник, радовался десятидневному освобождению от тренировок и перспективе в конце месяца отправиться на пять недель в «херувимскую» гостиницу на море. А теперь вся его жизнь пошла коту под хвост: Керри его бросила, друзья отвернулись, каникулы накрылись, а со стола ему издевательски ухмылялась груда тетрадок с домашними заданиями.
В дверь постучали условным стуком. Это была Лорин.
— Да, — без энтузиазма отозвался Джеймс.
Он и сам не знал, рад он или нет ее приходу. С одной стороны, ему вроде бы хотелось повидаться с сестрой, но, с другой стороны, придется выслушивать нотацию, а это будет невыносимо, хоть он и прекрасно знал, что ее заслуживает. Он сел на кровати.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Лорин. — Похоже, ты плакал.
— Ничего подобного, — сердито отозвался он, потом пожал плечами. — Да, немножко.
— Кайл разрешил мне поговорить с тобой, потому что я твоя сестра.
Джеймс разинул рот.
— С каких это пор ты спрашиваешь у него разрешения поговорить со мной?
Лорин погрозила ему пальцем.
— Не нападай на Кайла. Он с Габриэль спас тебя от гибели.
— Что за чушь? — возмутился Джеймс. — Ты же видела их за обедом. Они возглавили общую травлю.
— А вот и нет, — покачала головой Лорин. — За Энди присматривают два здоровенных шестнадцатилетних парня. Когда они узнали, что произошло, то собрались оторвать тебе голову. Кайл был одним из тех, кто отговорил их. Он сказал, что бойкот будет более действенным наказанием.
— Уж лучше бы отлупили. Поболело бы и перестало… Лорин, уж очень это несоразмерно. Я его всего один раз ударил. Даже не ударил, а так, пощечину дал.
— Ты так и не понял, в чем дело? — спросила Лорин, раздраженно потирая лоб.
— Чего не понял?
— Джеймс, это происходит уже не в первый раз. Ты теряешь терпение и кидаешься на людей.
— Когда это было?
— Когда ты учился в пятом классе и избил малыша, поломал ему все кисточки для рисования. А в шестом классе ты вывихнул парню ногу и чуть не сломал лодыжку. В день, когда умерла мама, ты побил Саманту Дженнингс. В «Небраска-Хаусе» ты тоже влип в историю. На базовом курсе ты потерял голову и наступил Керри на руку. Вдумайся, ты даже меня пару раз отлупил.
— Лорин, мы в детстве всегда дрались. Все дети дерутся.
Лорин покачала головой:
— В тот раз ты поставил мне фингал. Мы сказали маме, что я ударилась нечаянно, но ведь это было неправдой. Ты сорвался с цепи, потому что я откусила кусочек твоего пасхального яйца.
