— Но ты сказала, что всегда любила Вайатта. Как же одновременно ты могла любить па... — Ричи прервался на полуслове. — Я имею в виду твоего мужа.

— Любовь бывает разная. Мы любим друзей, родителей, детей. И есть единственная любовь к тому человеку, с которым ты готова прожить всю жизнь. Мне повезло: я встретила двоих таких людей. Первым был Вайатт. Вторым — Роберт. Теперь круг замкнулся, я снова встретила Вайатта.

— Но как можно одновременно любить Роберта и Вайатта? Это значит, что Роберта ты больше не любишь?

Викки поправила сыну челку. Он сидел смирно.

— Нет, не значит. Я всегда буду помнить и любить Роберта... и ты тоже, надеюсь.

Ричи ничего не ответил, но глубоко задумался, стараясь принять «взрослое» решение. Потом, все так же настороженно, он посмотрел на Викки:

— И как вы с Вайаттом поступите? Вы поженитесь? А что будет со мной? Я должен буду называть его папой? — язвительно закончил он.

— Я не могу ответить тебе, Ричи. Я пока не знаю ответа. Нам с Вайаттом еще многое нужно обсудить. И тебе с ним нужно поговорить. Я не могу сказать, что произойдет. Главное, что все, наконец прояснилось. Нет больше никаких секретов, нечего больше бояться. Мы можем спокойно прислушаться к своим чувствам, все обдумать и решить, как нам поступить дальше.

Она снова прикоснулась к его волосам.

— Я люблю тебя, Ричи. Твое счастье и благополучие для меня важнее всего на свете. — Она посмотрела на сына. — У тебя еще есть какие-нибудь вопросы?

— Нет, наверно.

— Ты еще о чем-нибудь хочешь поговорить?

— Нет. — Ричи помолчал и добавил: — Пока нет.

Викки ласково посмотрела на него.

— Тебе скоро пятнадцать. Как ты сам недавно заметил, пора отправляться в колледж. Ты уже достаточно взрослый, чтобы принимать самостоятельные решения. Сейчас тебе придется кое-что решить самому. Мне бы очень хотелось, чтобы мы втроем стали близки... как настоящая семья. Но этого не произойдет, если ты не примешь Вайатта, как члена нашей семьи.

— Ты, правда, его любишь?

— Очень. Я очень люблю Вайатта. — Викки снова провела рукой по волосам сына. — Ты в порядке?

— Да. Просто мне надо подумать. — Он поднялся с дивана и с отрешенным видом прошел к себе в спальню. Викки посмотрела ему вслед. Она сказала сыну все, что могла. Теперь дело было за ним.

Вайатт уверял ее, что все образуется. Хорошо бы, чтобы он оказался прав. Но без согласия Ричи у них ничего не выйдет. От пережитого волнения у нее снова заболела голова. Она приняла аспирин, но тревоги и заботы не оставили ее.

* * *

Ричи осторожно выскользнул из дома, на улице было еще темно. Он взял велосипед и поехал к дому Вайатта. В конюшне горел свет. Он не стал звонить, а вошел прямо туда. Фред Ольсон чистил лошадей.

— Здравствуйте, Фред, вы делаете это каждое утро?

— Конечно, Ричи. Не важно, будет кто-нибудь брать лошадь или нет, но она все равно должна быть ухоженной. Лошади как люди. Можно целый день просидеть дома, но все равно нужно ухаживать за собой.

Ричи взял скребницу и предложил свою помощь. Несколько минут они работали молча, потом мальчик спросил:

— А Вайатт уже встал? Мне нужно поговорить с ним.

— Уверен, что встал. Он всегда встает очень рано, чтобы успеть связаться с Восточным отделением до открытия офиса в Сан-Франциско.

— Я... — Ричи посмотрел на дверь. — Пойду поговорю с ним. После потолкуем, Фред.

— Не сомневайся, Ричи. — Фред дружелюбно посмотрел на мальчика.

Прежде чем нажать на кнопку дверного звонка, Ричи помедлил. Он еще точно не решил, что скажет, но разговор должен был состояться. Он понимал, что Вайатт сам не придет к нему, по крайней мере, в ближайшее время. Собрав все свое мужество, Ричи позвонил.

Вайатт открыл дверь.

— Ричи! — Он выглянул наружу. — А Викки с тобой?

— Нет, когда я уходил, она еще спала. Я приехал на велосипеде.

— Вот так сюрприз. — Он отступил в сторону, раздумывая, что мог означать неожиданный визит Ричи. — Заходи. — Он пошел на кухню, показывая Ричи дорогу. — Хочешь соку или молока? — Вайатт налил себе кофе. — Думаю, ты уже нагулял аппетит. Как насчет завтрака? — Заметив, что Ричи очень сосредоточен, он попытался хоть капельку его отвлечь. Вайатт открыл дверцу холодильника. — Чего тебе хочется?

— Ну... Вообще-то я голодный.

— Рассказывай, что у тебя на уме, а я пока приготовлю яичницу с ветчиной. — Вайатт принялся доставать продукты из холодильника. Ричи расположился за барной стойкой.

— Ну... — Вся поза Ричи говорила о том, как он нервничал, как старался вести себя «по-взрослому». — Я много думал, о чем мы говорили... о том, что мама говорила... Но больше всего о том, что вы сказали друг другу, когда не знали, что я находился в комнате рядом.

— И?..

— И... Я слышал, как мама всю ночь проплакала. — При этих словах Ричи совсем смутился.

Вайатт почувствовал себя виноватым.

— Мне не следовало оставлять ее одну.

— Она была не одна! — встрепенулся Ричи. — С ней был я.

— Знаю. Мне показалось, что будет лучше оставить вас наедине, чтобы вы могли спокойно все обсудить. — Он посмотрел на смущенное лицо мальчика. — Думаю, ситуация для всех нас была очень непростой.

— Ну... А что будет теперь? — напрягся Ричи. — Теперь я должен называть вас папой?

— Нет, если тебе это неприятно. — Вайатт присел рядом с Ричи. — Я бы гордился, если бы ты стал называть меня отцом, но я не хочу, чтобы ты считал, что я стараюсь вытеснить Роберта Бингхэма из твоего сердца. Он дал тебе дом, любовь, ласку. Мне бы не хотелось лишать тебя таких воспоминаний. Мы должны держаться вместе, так нам будет намного проще найти решение. Мне очень приятно, что ты сам ко мне приехал. Это говорит о твоем мужестве и рассудительности.

— Теперь я снова хочу вернуться к тому вопросу, который задал вам два дня назад. Каковы ваши намерения относительно моей матери?

— Я хочу жениться на ней, — Вайатт почувствовал себя свободнее. — Но я не уверен, что она согласится. — Он отпил кофе. — А как ты считаешь? Ты не будешь возражать?Дашь мне шанс? — И снова Вайатт поймал себя на том, что перестал дышать в ожидании ответа. Сколько это будет продолжаться?

— Ну... — неуверенно произнес мальчик. — Думаю, я не против.

Вайатт облегченно вздохнул и широко улыбнулся.

Викки накрыла стол к завтраку и посмотрела в сторону спальни сына. Дверь была закрыта. Если он не поторопится, то опоздает в школу. Она постучала в дверь.

— Ричи? Завтрак готов. — Ответа не последовало. Она снова постучала: — Ричи... Ты опоздаешь на автобус. Поторапливайся. — Ей снова никто не ответил.

Она распахнула дверь. Комната была пуста. В ванной тоже никого не было. Она обежала весь дом, громко выкрикивая его имя. Прошла в гараж. Велосипеда на месте не было. Беспокойство охватило ее. Куда он мог исчезнуть?

Она бросилась к телефону и набрала номер Baйаттa. Не успел он поднять трубку, как она заговорила, глотая слезы:

— Ричи исчез. Я позвала его завтракать, а его нет. Я не знаю, где он. Велосипеда тоже нет. О, Вайатт... Мне так страшно. Куда он мог уехать? А вдруг это из-за меня? Я никогда не прощу себе, если с ним что-то случится. Я во всем виновата...

— Успокойся. С Ричи все в порядке. Он здесь, со мной.

— Ты хочешь сказать, что ты заехал сюда и забрал моего сына?

— Нет. Ричи сам ко мне приехал. Утром он позвонил ко мне в дверь. Мы разговариваем.

У Викки подкосились ноги.

— Все в порядке?

— Да... — Он посмотрел на Ричи, который очень внимательно следил за разговором. Мальчик кивнул. Вайатт с облегчением понял, что они все-таки будут одной семьей. — Все в полном порядке, — ответил он.

ЭПИЛОГ

Ласковое осеннее солнце освещало землю в то прекрасное утро. Вайатт, Викки и Ричи вели лошадей в поводу по тропинке, спускавшейся к пляжу. Последние дни они старались проводить как можно больше времени вместе. Вайатт каждый день отвозил Ричи в школу и забирал обратно. Викки старалась не задерживаться в магазине. Все трое испытывали приятное чувство единения.