— Только не это! — сказала мама. — Опять достал свои игрушки. Потом же полдня прибираться после вас!…
— Ничего, пусть к технике приучается. Может, хоть у него получится…
— Что получится? — спросил Алеша.
— Я тебе разве не рассказывал? Я с детства мечтал стать радио-конструктором, изобретать разные приборы. Ты бы знал, какие мы с ребятами схемы паяли! Даже компьютер самостоятельно собрали из всякого барахла. А радиопередатчик так и вообще — запросто! На любой волне могли передавать на полгорода любую ерунду…
— А сейчас ты кто? — спросил Лешка и смущенно добавил: — Я забываю все время…
— Торговый представитель, — вздохнул папа. — Нашего завода по производству обуви и кожзаменителей.
— А почему не конструктор?
— Ну… как-то так получилось. В институт удалось поступить на экономический, а потом зарабатывать надо было, а не в игры играть… Может, хоть у тебя получится заниматься тем, чем ты хочешь, а не тем, чем должен…
— Тогда почему ты ругаешься, когда я рисую, а не учу математику? Я рисовать хочу, а не задачки про бассейны решать…
— Потому что без математики ты… Сын, не морочь мне голову! А то я до вечера тебе передатчик не соберу…
Лешка зажал рот ладонью, чтобы ненароком еще чего-нибудь не сказать. Папа с увлечением разбирал платы, бормоча заклинания со множеством непонятных, но несомненно волшебных слов: транзисторы, диоды, эпоксидка, паяльник…
— Знаешь, сын, я тут подумал, — вдруг сказал отец, — что боги — это просто люди, которые знают, зачем они. Но не только. Они еще и занимаются только тем, для чего они.
Лешка вежливо помолчал на это, потому что ничего не понял, а потом спросил:
— Передатчик готов?
— Да. Вот здесь включишь, а сюда надо говорить. И в эфир отправится твое послание… Попробуй…
Папа, закончив работу, вдруг сник, отдал сыну прибор, а сам включил телевизор и упал в кресло.
Лешка пошел к себе в комнату, сел на пол и торжественно стал повторять в маленький микрофончик:
— Я согласен побыть Богом. Я согласен стать Богом…
* * *
Туманка устала ждать и заснула. Что еще с девчонки взять?… А я ждал ответа. Его не было. Что ж, наверное, не повезло. На всякий случай подожду до вечера, а потом с последним рейсом скоростной кометы возвращаемся домой. В конце концов, стану взрослым, и тогда честно смогу побыть человеком, сколько захочу!…
Разнообразные волны с Земли пронизывали меня. Сразу после своего сообщения я слушал эфир внимательно, но сейчас расслабился и больше поглядывал на спящую девчонку, чем вслушивался в людскую болтовню. И чуть не пропустил его!…
Сигнал согласия. Неужели?!
Я хотел разбудить Туманку, но испугался потерять слабый сигнал и проследил источник… Ага, вот он где. Сейчас можно и напрямую поговорить…
«Слушай, ты точно согласен?» — уточнил я.
«Да».
«Здорово! Тогда давай меняться. На неделю, хорошо?»
«Подожди, а что значит быть Богом…»
«Ну…» — я замялся. Не хотелось говорить, что в данном случае — это в основном чистить вулканы.
«Я смогу взрывать планеты, например?»
«Зачем?! — я чуть не сошел с орбиты от удивления. — В принципе, сможешь, конечно. Запереть магму, изменить химический состав, потом направить в одно место все давление. Или, например… Только зачем?…»
«Да я просто так спросил, — заторопился голос с Земли. — Просто я никогда не был Богом, так что не знаю, что делать…»
«Ну, завтра воскресенье, можешь по Млечному Пути покататься. Хочешь?»
«Круто! Хочу! Я согласен меняться! Согласен!…» — закричал землянин. Я вздохнул, закрыл глаза и сказал:
— Да будет так!…
* * *
Да, прикольно, — оказывается, у людей тоже есть родители. Да и вообще, почти все, как у нас, даже странно немного. Но зато освоюсь быстрее. Я вышел из комнаты и спросил:
— А правда, что люди не знают кто они и могут стать, кем хотят?
— Только не говори опять, что хочешь стать художником! — сказала мама. — Это детские глупости. У нас дядя — ректор на юридическом, так что пойдешь после школы в университет, а потом станешь хорошим юристом…
Это, наверное, моя новая мама. Что-то говорит, но непонятных слов пока еще слишком много.
— Хорошо, значит, я юрист? — переспросил я.
— Нет, ты станешь юристом. Скорее всего.
— Что значит «стану». Как можно кем-то стать, а не быть? А сейчас я кто?
— Не умничай. Сейчас ты никто пока!
— Вот это здорово! Я — никто! Неужели это всё правда про людей! — я так развеселился, что непроизвольно заносился по комнате. Наверное, бывший хозяин этого тела так выражал свою радость. — А если я не захочу стать юристом, то смогу стать кем-то другим?
— Конечно, — сказал папа и с удивлением на меня посмотрел. Я понял, что веду себя подозрительно и попробовал успокоиться. — А чем ты хочешь заниматься?
— Ну… — я задумался, а потом честно ответил: — Вулканы чистить…
— Вулканологом? Это что-то новое! — рассмеялся мой новый папа. — Ну, можешь, конечно, попробовать стать вулканологом. Да хоть космонавтом!…
Как у них тут весело. Можно обсуждать вопрос, кем быть. У нас, у богов, такого развлечения нет.
— А пока иди-ка спать, — сказала мама. А то ты весь вечер провозился с папиной игрушкой, не заметил, как стемнело. Удалось хоть с инопланетянами связаться?…
Я притих, не зная, что ответить. Оказывается, Леша и не скрывал от родителей, что пойдет на обмен. Видимо, у них это не запрещено. Вот ведь несправедливость!
— Не-а, — наконец соврал я.
— Вот и ладно. Тогда иди, ложись, а то завтра рано вставать, и нам совсем не хочется тебя будить до вечера.
— А что завтра? — неосторожно спросил я.
— Ну, вот, а кто целую неделю просился на лыжную базу кататься?!
Воскресенье прошло замечательно! Мы с новым папой катались на сноуборде по снежным холмам. Очень необычно! Даже не знаю с чем сравнить. Уже сейчас думаю, как буду рассказывать Туманке и понимаю, что это не опишешь! Тут надо… как это?… самому чувствовать! Да! Мороз, снежинки и ветер в лицо, замерзшие щеки и пальцы… Эх, надо было ее уговорить со мной спускаться. Нашли бы девчонку какую-нибудь и поменялись… А то за неделю соскучусь по ней. Хотя… Нет, не соскучусь! У меня же будет самая удивительная неделя! Я, как и любой человек, смогу делать, что захочу… Даже не верится.
Дома вечером мы пили компот. Это такая штука почти целиком из воды, но все равно вкусная. Я было попросил привычного газированного спирта, но мне сказали, чтобы я не болтал глупостей. Странно.
Но самое странное началось позже. Вдруг мама сказала, что пора спать, хотя еще было не поздно.
— Почему? — спросил я.
— Что ты, как маленький? Завтра понедельник, нам на работу, а тебе в школу…
— На работу? — я так изумился, что забыл о конспирации. — Но я же читал, что люди могут не работать!
— Люди все могут, — успокаивающе сказал папа. — А теперь, марш в кровать! И не забывай, что у тебя завтра контрольная по математике!…
* * *
Лешка долго не решался открыть глаза, прикидывая, что теперь будет. Не хватятся ли его за неделю? Хотя не должны, ведь на его месте будет Бог. Тогда, не заметят ли подмену родители? Скорее всего, нет, потому что по будням они приходят после работы уставшие и вообще ничего не замечают, кроме телевизора. Но вот в школе могут заметить. Особенно Светка. Бог же не будет ей записки с дразнилками посылать, кнопки подкладывать… Хотя Бог должен все знать. И про Светку. Но, по крайней мере, математику — точно должен знать. Хоть контрольную на «пятерку» напишет, да и вообще, может, по всем предметам за неделю подтянет…
Лешка устал думать о земных делах и сдерживать любопытство. Он сжал кулаки, собрался с духом и открыл глаза.
